Владимир Забудский - Путь к звёздам

Каждый раз, когда её взгляд обращался на зеркало, ум омрачали воспоминания о том, какой ценой эта внешность ей досталась. И тогда в голову лезла отчаянная мысль, что она променяла бы, если бы могла, красоту, вместе с богатством, на рябое прыщавое личико девчонки, рожденной в бедной семье в какой-нибудь глухомани, где люди даже не пользуются нейросетями.

Судьба Марии была похожа на истории героев сказаний, существующих в фольклоре большинства народов мира, которые продавали душу дьяволу в обмен на красоту, богатство и иные земные блага. Разница была лишь в том, что у Марии не было выбора. Душа изначально не шла в полагающемся ей при рождении комплекте.

Этим утром она позволила себе понежиться под тёплыми струями воды дольше обычного, прежде чем прервать целительный цифровой детокс, которому она подвергала себя хотя бы на одну ночь в неделю, фразой:

— Включить нейросеть.

Цифровая реальность обволокла её непринужденно и плотно, будто мир без неё и не мог существовать. Иллюзия уединения мгновенно испарилась, напомнив Марии, кем она является на самом деле. Целый калейдоскоп более и менее навязчивых визуальных и звуковых сигналов оповестил о сотнях задач, новостей, запросов и вопросов, требующих немедленного решения.

Неподготовленного человека этот информационный шквал поверг бы в шок и быстро довёл бы до нервного срыва. Но Мария давно научилась управляться с ним так же ловко, как управляется со штормом опытный капитан на хорошем судне. Для этого требовалось немного таланта, немного опыта и сделанное на заказ элитное нейроядро «Deus» стоимостью 10 миллионов криптокредитов — флагман линейки премиальных продуктов канадско-австралийского нейробутика «Peach».

Всё, что могло быть делегировано — было делегировано. Везде, где искин мог разобраться без помощи людей — он разбирался. До Марии доходили лишь важнейшие информационные сигналы, прошедшие через целый ряд «умных» фильтров — 95 % в формате «для Вашей информации» (FYI) и лишь около 5 % в формате «требуется Ваше решение» (YDR).

Таких сообщений уже накопилось немало. Но все они подождут. Всего, кроме одного, пришедшего на засекреченный анонимный аккаунт, о существовании которого не должен был знать никто, кроме неё.

Перед тем, как сосредоточить все мысли на нём, Мария невольно задумалась о том, о чём задумываться не любила. Как много знает Рикардо о контексте, предшествующем этому сообщению? Что он по этому поводу думает? И не просчиталась ли она в своей чересчур сложной игре?

Ещё примерно днём ранее…

Виртуальная реальность.

В реальном мире — 14 ноября 2125 года, 00:30 по Гринвичу

Виртуальная Вселенная «Omnilife» уже восемнадцатый год подряд удерживала первое месте по популярности в мире. Среднесуточное число уникальных посетителей в 2124 году составило 1,2 млрд., а общее количество аккаунтов, которые использовались на протяжении года хотя бы раз — 13,7 млрд., то есть больше, чем всё население Земли.

Создатели VR-мира, работающие на лидера мировой VR-индустрии, японскую корпорацию «Nino», тонко прочувствовали желания людей. «То же самое, что жизнь, но больше и лучше» — эта рискованная фраза, которая давно перестала быть официальным слоганом «Omnilife» из соображений социальной ответственности, всё ещё характеризовала этот виртуальный мир как нельзя лучше.

Эта была практически точная копия нашей реальности. С той лишь разницей, что в ней ты никогда не будешь лузером. Успех тут не зависел от приложенных усилий. Неожиданные неудачи не способны были пустить всё наперекосяк. А за удовольствия не приходилось платить. Здесь ты не мог состариться или заболеть. Мог как угодно откорректировать свою внешность, пол, цвет кожи, свою историю. Ты мог быть сразу несколькими людьми одновременно. Мог создавать виртуальных персонажей на свой вкус, которые взаимодействовали с тобой так же, как реальные люди. Ты мог сделать свою жизнь такой, как тебе хотелось.

По сути, это была «Матрица», возникновение которой было предсказано более 130 лет назад. Разница была лишь в том, что не было никаких восставших машин, которые погружали людей в виртуальную нирвану принудительно. Люди отказывались от реальности добровольно и даже крайне охотно.

В некоторых консервативных государствах подобные VR-миры находились под запретом. Большинство остальных стран пытались хоть как-то контролировать их — заставлять людей идентифицировать свою настоящую личность при входе, ограничивать максимальную продолжительность погружений в VR на протяжении суток и года, закрывать доступ для несовершеннолетних, по медицинским показаниям, по решениям судов и различных административных органов, регулировать законодательно возникающие в VR отношения.

Все эти меры, предпринимаемые официальными властями, не были эффективны. Это была имитация деятельности для обеспокоенных избирателей, бьющих в набат из-за растущей зависимости их соплеменников от VR. На самом деле эта тенденция приносила человечеству глобальные выгоды.

Потребность экономики в неквалифицированном и даже квалифицированном человеческом труде на протяжении XXI века кардинально снизилась. При продолжающемся, пусть и замедлившемся росте населения безработица стала катастрофической проблемой, и влекла за собой целый клубок производных от неё социальных проблем. Понимая, что свободный рынок по определению не способен ответить на этот вызов, правительства создавали сами и вынуждали корпорации создавать совершенно ненужные рабочие места, на которых люди занимались совершенно бесполезной и заведомо неэффективной ручной работой, чтобы занимать хоть какое-то место в современном обществе. Действительно нужные рабочие места требовали либо уникальных талантов, либо очень дорогостоящей подготовки и сложных модификаций.

Никому больше не нужен был карикатурный дядюшка Джо, окончивший среднюю школу, который всю жизнь впахивает на заводе или плантации. На заводах и плантациях в сотни раз эффективнее работала роботизированная техника, управляемая виртуальным интеллектом, которая вдобавок не создавала профсоюзов и не голосовала на выборах за социал-популистов. Эту технику создавала и обслуживала другая техника. Для обслуживания огромных роботизированных хозяйств требовалось лишь небольшое количество высокопрофессиональных инженеров и программистов, в число которых Джо никогда не попал бы из-за необразованности, лени, низкого IQ, тяги к спиртному и наркотикам, а чаще — из-за всего этого вместе.

Выплата Джо гарантированного дохода, за который тот сможет оплатить коммунальные услуги, какое-никакое питание и подписку на «Omnilife», где будет чувствовать себя принцем Монако с десятком роскошных любовниц, путешествующим по миру на личной яхте и вкушающим омаров — это решение было самым лучшим для всех. Если старина Джо при этом не станет размножаться и реализовывать свои гражданские права, такие как избирательное право — тем лучше. Если бы он стал это делать, из этого всё равно вряд ли бы вышло что-то толковое.