Франсуа Баранже - Спаситель мира [litres]

С нашего возвращения из каравана прошло чуть больше недели. Оказавшись дома после почти полутора месяцев отсутствия, я испытал некоторое волнение. Потому что именно так теперь воспринимались пещеры. Домом . Место, где мы со своими товарищами по несчастью жили новой жизнью. Кстати, заглянув в вахтенный журнал совсем по другому поводу, я обнаружил, что прошло ровно сто дней после побега!

Уже сто дней. Всего сто дней…

Вечность, если подумать, что значит для беглеца выживание в разгар войны, в самом сердце вражеской территории и вдобавок так долго. Одно мгновение ока с момента, как я познакомился с атамидами.

Время, которое я провел среди них, изучая их образ мысли и уклад жизни, стараясь при этом объяснять, как живем мы, было таким насыщенным, что я не заметил, как оно пролетело. Кстати, я был счастлив показать наше троглодитское жилье Си’кат и Ка’нуру, которые засыпали меня вопросами о нашем подпольном убежище и загадочных аппаратах. Зато я был куда менее счастлив, когда мне пришлось объяснять паре десятков присоединившихся к нам представителей других караванов, почему им тоже придется разместиться в этих пещерах – им, которые до войны жили в прекрасном белокаменном городе, а после исхода – в просторных палатках на свежем воздухе. Впрочем, осознавая, что необходимость диктует свои правила, ни один не выказал недовольства.

Когда я появился под большой плоской скалой у входа, Уме-колючка и Бриссе уже возвратились со своего поста на юго-западе и теперь боязливо наблюдали, как приземляется в пятидесяти метрах от нас рослый язе’эр и становится на колени, чтобы его пассажиру было удобнее спуститься.

– Вы покинули свой пост, просто чтобы посмотреть, как они будут приземляться? – язвительно интересуюсь я.

– Ну да, нам все равно пора было сменяться, – ответил Уме-колючка, не сводя глаз с атамидов. – Мы только немного ускорили шаг, потому что Бриссе никогда не видел, как эти зверюги садятся!

Я мгновенно ощетинился и самым что ни на есть злобным тоном заметил:

– Люди , вашу мать! Это люди, а не зверюги! Если я залезу к тебе на плечи, Уме, ты что, тут же превратишься во вьючное животное?

– Э-э-э… нет, конечно. Прости, ты прав, они… люди.

Черт, как же все не просто .

Атамиды оставались на расстоянии, не двигаясь и не сводя с нас глаз. Поскольку ни одни из мудрецов не появился, я попытался собрать все свое мужество, чтобы пойти им навстречу в надежде, что никто из них в последний момент не испугается и не проткнет меня насквозь одним из пресловутых белых копий. К счастью, из темноты в сопровождении Уз’ки, который всегда держится поблизости от своего учителя, возник Тан’хем. Облегченно вздохнув, я знаком приглашаю их вместе со мной двинуться навстречу вновь прибывшим.

После того как улетел Арнут’хар, нам потребовалась неделя, чтобы в сопровождении части каравана вернуться в наше убежище беглецов. Пятеро мудрецов, восемь воинов и семь «гражданских» согласились присоединиться к нам, чтобы вызвать доверие первых посланцев, отправленных к нам теми племенами, переговоры с которыми прошли удачно. Остальная часть каравана продолжит свои скитания до того дня, когда, возможно, будут призваны все атамиды, способные сражаться.

По правде говоря, новости, которые мы получали в дороге, были не слишком обнадеживающими. Не так много племен были готовы услышать то, что хотели им сказать человеческие существа. А потому по мере того, как мы приближались к нашим пещерам, настроение Танкреда неуклонно ухудшалось.

Однако буквально через несколько дней после нашего возвращения начали прибывать вооруженные до зубов и твердо намеренные, если что-то пойдет не так, дорого продать свои шкуры в случае ловушки первые посланники. Через семьдесят два часа к двадцати нашим спутникам из каравана присоединилась сотня атамидов из сорока племен и народностей. Конечно, с такой малостью войну не выиграть, но ведь это было только начало.

Когда по возвращении товарищи встретили нас под плоским скальным портиком, удивление, вызванное видом двадцати сопровождавших нас атамидов, не помешало Абелю сразу же заметить, что нас осталось только девять и отсутствующим был как раз его духовный наставник: Игнасио Дестранья. В волнении от встречи с атамидами никто не стал задавать вопросы. Между тем, пока Танкред своим мощным голосом, каким привык обращаться к войскам, представлял друг другу обе исполненные взаимного опасения группы, Абель Дорон бросил на меня такой подозрительный взгляд, что я сразу понял: он решил, что я воспользовался этим путешествием, чтобы подальше от нескромных глаз избавиться от Игнасио.

Перебросившись парой слов с Пьером Саншем, я утвердился в своем предположении. За время моего отсутствия оставшаяся группа выработала нечто вроде коллегиального управления. По общему согласию Санш и Абель по очереди осуществляли руководство, причем Абель даже не скрывал своих намерений. По его мнению, я был не тем предводителем, который требовался нашей общине; он рассчитывал на возвращение своего ментора, чтобы выступить против меня единым фронтом и отказаться передать мне командование. Отсутствие Игнасио стало для него ударом. Я решил сделать вид, что ничего не заметил, и просто предложил собраться всем вместе, чтобы рассказать о наших странствиях.

Час спустя, пока Номи, Анселен и Сильвио помогали атамидам устроиться в нашем каменном дворце, остальные бесшипники, возбужденные и горящие нетерпением узнать, какие приключения пережили мы за последние семь недель, набились в Котелок. Разумеется, вся бывшая клика Игнасио теперь сплотилась вокруг Абеля. Эти идиоты едва не испортили мне радость возвращения.

Главное помещение пещер совсем не переменилось с нашего водворения в нем. Два новых рабочих места добавились к десятку, уже расположенному в форме звезды вокруг центрального пульта, а сам он обогатился дополнительными экранами, подвешенными в вышине. Раз уж все пультовики испытывали острую неудовлетворенность, не имея возможности по-настоящему подключить мозг к Инфокосму, они постарались компенсировать эту пустоту, увеличив число экранов. Жалкое утешение, конечно: никакие десятки экранов не сравнятся с церебральным подключением.

Справа раздался треск бьющегося пластика и взрыв возмущения. Кто-то уронил монитор. Несмотря на наличие беспроводной связи, вдоль стен и по каменному полу бежали бесчисленные пучки кабелей, которые регулярно провоцировали несчастные случаи, когда, к великой досаде инженеров, какой-нибудь растяпа запутывался в них ногами.

Я взмахнул рукой, прося всех успокоиться, и шум голосов быстро стих. Поскольку центр Котелка был уже занят пультом Нод-2, я занял место в сторонке, стараясь встать так, чтобы всем присутствующим было хорошо меня видно. Все лица обратились ко мне, одни были озарены отсветами экранов, другие – широкими полосами естественного света, которые сквозь камуфляжные сетки падали через отверстия в потолке. Танкред встал рядом со мной.