Джек Уильямсон - Зеленая девушка

— Я знал, что ты со мной, Мел! — воскликнул он. — Кто бы они ни были, и какими бы они ни были, они не сломили нас! Мы по-прежнему на ногах! Мы отправляемся к впадине Мангера.

— На рассвете утром.

Мы спустились из башни в машину, и я отправился на камбуз готовить ужин. Сэм включил допотопный проигрыватель и поставил свой любимый винил, потом мы разошлись в свои миниатюрные каюты.

Но я в ту ночь долго не мог уснуть. Зеленая девушка пришла ко мне в сон свежий и яркий. Она была, как всегда, красива, с ее великолепными темными кудрями, улыбкой алых губ и ясными, сверкающими фиолетовыми глазами. Я рассказал ей о нашей борьбе и о нашем рискованном плане. Казалось, она очень счастлива, так что я перестал жалеть о своем решении.

На рассвете меня разбудил звон кастрюль и сковородок на камбузе.

Я встал, принял ледяной душ и побежал в столовую, где Сэм готовил завтрак. Запасы продуктов были тщательно отобраны, и Сэм был принцем среди поваров. Что бы нас ни ожидало, мы перед этим устроили себе королевский пир.

Сэм, казалось, был весел и уверен в себе. Решение было принято, и мы ощутили странную, пьянящую свободу. После того как мы поели, мы включили двигатели и подняли машину обратно, до вершины холма, где был коттедж. Мы вышли и осмотрели следы вчерашней атаки.

Земля на том месте, где раньше стоял дом, оплавилась до стеклянного состояния, на месте нашего уютного домика зиял уродливый кратер в несколько десятков футов глубиной. Было страшно подумать, что было бы, если бы Сэм не обнаружил странную машину врага на подходе.

МЫ ПОСПЕШИЛИ К омнимобилю, забрались внутрь, задраили люки и вновь запустили двигатель. Сэм повернул к морю, и большая машина неспешно въехала в набегающие на берег волны прибоя. Через несколько минут вокруг нас плескались волны.

Мы двигались на гусеницах по дну. Зеленая вода поднялась выше уровня иллюминаторов. Вскоре экран перископа показал, что мы полностью под водой. Мы неуклонно двигались вперед, погружаясь все глубже и глубже. Вокруг нас разворачивалась панорама чудес подводного мира: яркие кораллы и странные растения, любопытные скалы и красивые ущелья между ними, через которые проносились стайки серебристых рыб и проползали таинственные монстры глубин. Стало темно, и Сэм включил мощные прожекторы. Мы двигались по стране чудес. Но не время было любоваться подводными красотами, мы спешили к миру, который оказался намного более причудливым!

Через полчаса мы закрыли клапаны и начали продувать балластные цистерны. Мы поднялись выше уровня дна океана, остановили гусеницы и включили винты. Через несколько минут омнимобиль вынырнул на поверхность и нырнул обратно в голубые волны, как гигантский дельфин из серебристого металла!

Я вылез на палубу. Побережье Флориды выглядело ярко-зеленой линией на западе. Спокойный синий свод небес был безграничен, и голубая гладь вод простерлась до самого горизонта. Машина почти бесшумно рассекала волны. Палуба была мокрой и скользкой. Я был взволнован, вновь ощутив движение мощного корабля, запах соленого воздуха и покалывание соленых брызг на коже. Мы делали верных пятьдесят узлов в час, и встречный ветер заставлял нас ёжиться от холода. Благодаря гиростабилизаторам судно держалось вполне устойчиво.

Я стоял на палубе долгое время, ухватившись за низкий поручень и наслаждаясь чудом неба и моря. Я чувствовал себя частицей нашего прекрасного, солнечного мира. Я чувствовал глубокое, острое сожаление, понимая, что скоро этот мир может погибнуть. Но я нашел в себе силы признаться — сам этому удивился, — что готов отказаться от собственной жизни, чтобы сохранить этот мир!

Наконец я вернулся в боевую башню. Сэм стоял за пультом управления, его глаза торжествующе сверкали, радостная улыбка расплылась на его худом лице. Он повернулся ко мне и сказал:

— Наша машина — это чудо, Мел! Она может двигаться по морю, по земле и по воздуху! Она — само совершенство! Ты знаешь, я хочу, чтобы мы попытались добраться до Луны!

— Успеем! — заверил я. — Луна подождет!

Я сменил его у пульта. Сэм уже приготовил ужин и принес мне еду на подносе. Затем он отправился в свою каюту. Мне нравилось управлять нашим чудом техники. Действительно, как Сэм и сказал, машина создавала странное ощущение власти, всемогущества. Это было то же чувство могущества, какое мог бы испытывать Господь, творя мир. Я был почти расстроен, когда Сэм пришел сменить меня вечером, и мне пришлось пойти к моей койке.

Когда пришел черед моей новой вахты, уже настала ночь. Генераторы тихо и ровно гудели, и омнимобиль прокладывал путь через бушующее море. Небо было черным, и иногда блестящие вспышки молний разрывали мрак, дождь барабанил по металлической палубе. Когда Сэм показал мне наши координаты, выяснилось, что мы в Тихом океане, у берегов Центральной Америки. Я знал, что Сэм использовал ракетный двигатель, перелетев через перешеек.

Еще два дня мы держали курс на юго-запад, в сторону впадины Мангера. Сэм и я чередовались друг с другом на вахте, и старик взял на себя обязанности кока. В машине было уютно, гиростабилизатор свел качку на нет, диваны были мягкими, шкафы были полны книг. Перелистывая бессмертный роман Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой», я поймал себя на мысли, что нахожусь на борту более фантастической машины, чем «Наутилус», и принимал участие в приключении, какое и не снилось героям старого фантаста. Если бы я знал, что нас ждет, — полагаю, что фантастики в моей жизни хватит на сто романов!

Вечером, на третий день, море холодно синело вокруг, и северное солнце ползло вдоль горизонта в холодном северном небе, превращая волны на западе в сверкающее море замороженного огня с блистающими шпилями вершин айсбергов. Сэм неожиданно остановил двигатели. Мы плыли в этом зимнем пустынном океане, бесконечно удаленные от суетного мира людей, над впадиной Мангера — над логовом скрытой угрозы!

Я стоял на блестящей и влажной металлической палубе, слегка дрожа от холодного южного ветра, растворяясь в чуде неба и моря. Даже с белыми громадами айсбергов я ощутил некое странное родство. Было мучительно осознавать, что велик риск больше никогда не увидеть всего этого!

Я глубоко вздохнул и спустился в рубку. Я был немного удивлен, увидев, что Сэм закрыл все вентиляционные клапаны, включил кислородный аппарат и воздухоочистители, проверил насосы и клапаны, готовясь к погружению.

— Разве нельзя подождать до утра?

— Зачем? На глубине двести саженей ночь, это то же самое, что и день.

— Пойду взгляну последний раз на небо.

Со странным ощущением в горле, я посмотрел на небо и море через люк, затем задраил его. В течение десяти минут мы заполнили водой балластные цистерны. Зеленые воды и блестящие морские чудовища окружили нас в свете наших прожекторов.