Франсуа Баранже - Dominium Mundi. Властитель мира [litres]
- Название:Dominium Mundi. Властитель мира [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Аттикус
- Год:2021
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-389-19794-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Франсуа Баранже - Dominium Mundi. Властитель мира [litres] краткое содержание
2202 год: на планете Земля после кровопролитной войны, охватившей все континенты, возникает Новая христианская империя. Урбан IX, всемогущий папа, властитель мира, железной рукой правит народами, вернувшимися к средневековому образу жизни. По его приказу космический корабль отправляется к созвездию Центавра в надежде завоевать для человечества новые территории. Новоявленные колонизаторы с удивлением обнаруживают на одной из планет неизвестный народ – атамидов. Но это открытие меркнет по сравнению с еще более ошеломляющей находкой: подлинной гробницей Христа! Посланцы Земли, движимые непоколебимой верой, пытаются завладеть ею, но терпят сокрушительное поражение. В ответ папа Урбан снаряжает гигантский космолет «Святой Михаил», способный перевезти миллион человек. В крестовом походе к новому Иерусалиму принимают участие рыцари-тамплиеры Танкред и Альберик. Найдут ли земляне контакт с атамидами или сметут их цивилизацию с лица планеты? Может ли история повториться?
Впервые на русском!
Dominium Mundi. Властитель мира [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
А тот мрачнел буквально на глазах. Настойчивость Боэмунда явно была ему неприятна.
– А могу ли я узнать, чем именно так озабочены ваши люди, сударь?
Годфруа почувствовал, что пора вмешаться, прежде чем Боэмунд потеряет терпение:
– Если позволите, Петр… – (Все взгляды обратились на него.) – Как часто бывает в подобных случаях, люди распустили языки. Похоже даже, что уже пошли слухи, будто дело предположительно было замято при вмешательстве Legio Sancta и…
– …и это недопустимо!
Петр почти выкрикнул эту фразу, и эхо его слов прокатилось под высоким сводом. Годфруа Бульонский слегка нахмурился, но замолчал. Он очень не любил людей, не умеющих сохранять хладнокровие в затруднительных случаях, и до сих пор не думал, что Петр Пустынник относится к их числу. Тот заговорил снова, голосом более спокойным, но по-прежнему твердым:
– Это ваша задача, сеньоры, проявлять непримиримость к смутьянам и безжалостность к тем, кто распространяет грязные слухи. Они опасные возмутители спокойствия.
– Разумеется, святой отец. Это принципиальная позиция, которая не подлежит пересмотру.
Годфруа по-прежнему владел собой, тем не менее от него не ускользнул суровый тон священника.
– Однако не думаете ли вы, что лучшим способом положить конец любым слухам было бы обнародовать все детали этого дела, чтобы не возникало впечатление, будто мы что-то скрываем?
Петр поморщился. Несмотря на примирительный тон, Годфруа только что задал весьма провокационный вопрос. Он ответил ледяным тоном:
– Уж не ставите ли вы под сомнение результаты официального расследования, господин герцог Нижней Лотарингии?
Слишком тонкий политик, чтобы не понимать, за какие пределы не следует выходить, Годфруа умерил свой пыл:
– Я этого не говорю. Я уверен, что процедура была проведена с соблюдением всех законов и наиболее эффективным образом. Однако создается впечатление, что расследование уложилось в необычайно сжатые сроки, что и зародило сомнение в умах.
На самом деле он прочел это в экземпляре «Метатрона Отступника», который нынче утром показал ему один из его офицеров. Но признаться в этом перед лицом Совета он, разумеется, не мог. И задумался о том, каким образом авторы листовки умудрились так быстро реагировать на события.
Но тут, не дав Петру времени ответить, вмешался Роберт де Монтгомери. Его вкрадчивый голос шел вразрез с тем резким оборотом, который приняло обсуждение.
– Не понимаю, что вас смущает, Годфруа. Скептикам и недовольным нет места в нашем крестовом походе.
Раймунд де Сен-Жиль одобрительно кивнул, что мгновенно разозлило Годфруа, которому не нравилось столь полное единодушие двух ультра. Он ответил, медленно выговаривая каждое слово:
– И к какой же из этих двух категорий вы меня причисляете, господин герцог?
– Ни к одной из них, конечно же, дорогой Годфруа, – поспешил пояснить Раймунд. – Герцог Нормандский просто хотел сказать, что Петр Пустынник прав, утверждая, что за порядок на борту отвечаем именно мы, сеньоры. Искать любви своих солдат, конечно же, хорошо, но главное – заставить себя уважать.
– Зачастую любить и означает уважать, – заметил Годфруа.
– А вот бояться – это всегда уважать, – хлестко отрубил Роберт.
– Ну-ну, – попытался унять их Боэмунд. – Думаю, все присутствующие здесь сеньоры любимы и уважаемы своими людьми.
Кроме этого проклятого Роберта , подумал Годфруа. На стяге герцога Нормандского, мягко колышущемся над его головой в струях постоянно циркулирующего в помещении воздуха, был изображен лежащий лев с разверстой пастью и выпущенными когтями, окруженный переплетенными ветками колючего можжевельника и увенчанный двуручным мечом. Количество заостренных или режущих символов на этом гербе словно гласило: «Не прикасайтесь».
Петр попытался подвести итог:
– Я хотел сказать только одно, мои сеньоры: произошла весьма печальная история, даже трагическая, однако же это всего лишь простой несчастный случай.
– Тогда почему полицейским расследованием занимается Legio Sancta? – на унимался Боэмунд.
– Но кто вам сказал, что он им занимается? – бросил Пустынник куда резче, чем собирался.
– Именно такого рода обвинения и способствуют распространению самых грязных слухов! – не без сарказма добавил Роберт де Монтгомери. – Не понимаю, как сеньор вашего ранга может опуститься до того, чтобы подхватывать их.
– Вовсе мы не подхватываем, – возразил Годфруа. – Но если наши солдаты только об этом и говорят, мы не можем делать вид, что ничего не знаем! Иначе они решат, что дело замяли не предположительно , а на самом деле. Я лишь задаю тот же вопрос, что и многие другие на борту.
Он закончил фразу, обратив долгий настойчивый взгляд в сторону Роберта де Монтгомери, который тут же побагровел. Когда он отвечал, его голос слегка дрогнул:
– Теми, кто задает такие вопросы и распускает слухи, должно заняться правосудие. Трибунал святой инквизиции для того и существует, чтобы судить еретиков и предателей, всех предателей…
Под конец своей тирады он вернул обвиняющий взгляд Годфруа Бульонскому, у которого тотчас вскипела кровь. Он решил, что заставит Роберта пожалеть о своей наглости.
– Является ли это официальным обвинением? Вы мне угрожаете, Роберт Дьявол ?
Все краски схлынули с лица Роберта, который, гневно направив палец на Годфруа, резко вскочил с кресла и взревел:
– Никогда не называйте меня так!
Тут их прервал голос Петра, грозный, как скопление черных туч на горизонте:
– Сеньоры, немедленно прекратите .
Он даже не повысил тона, однако оба мужчины тут же умолкли. Петр Пустынник действительно умел вгонять в робость, когда говорил так холодно. В течение буквально нескольких минут между некоторыми членами Совета возникло сильнейшее напряжение, и все неожиданно полыхнуло. Для Годфруа было совершенно невыносимо поведение Роберта, который уже и не стремился скрывать, каким влиянием он пользуется в политических вопросах, и только что опробовал – безуспешно – свои мерзкие способности запугивать других, вот только не на того напал.
Герцог Нормандский снова уселся на свой дубовый трон, хотя внутренне все еще кипел. Они с Годфруа сверлили друг друга взглядами, но Петр Пустынник вновь заговорил, и это заставило их временно забыть про стычку. Священник избрал подчеркнуто мягкий тон:
– Мне думается, Роберт де Монтгомери никого не обвинял, дорогой Годфруа. Однако, учитывая то огромное – и заслуженное – уважение, которое питают к вам солдаты всей армии, было бы желательно, чтобы вы ни в коем случае не отмежевывались от позиции Совета.
Если гнев все еще затмевал дипломатические соображения Годфруа, малочисленность умеренных в рядах Совета заставила его задуматься. Здесь только он сам и капитан корабля Гуго де Вермандуа позволяли себе открыто высказывать свое мнение. Конечно, Боэмунд тоже присоединился к их рядам, но слишком недавно. Было еще трудно предугадать, какую позицию он займет в зависимости от обстоятельств. Что до легата Адемара Монтейльского, он был обыкновенным оппортунистом, не имеющим ни дарований, ни смелости. Он всегда присоединялся к лагерю тех, кто сильнее. В данном случае – к ультра. Его давняя дружба с семьей Гуго де Вермандуа не перетянула бы чашу весов в случае возможного кризиса. А потому идти на открытую конфронтацию в данный момент было бы крайне преждевременно, следовало принять статус-кво, предлагаемый Петром Пустынником.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: