Антон Конышев - Поехали!

Не зря врач повелась и потеряла бдительность. Рин, действительно, внушает доверие. Ему хочется доверять. А ещё он невероятно обаятелен. Ему бы с людьми работать, а не в тюрьму лететь. Мысль о назначении миссии слегка отрезвляет, и Алекс перестаёт мечтать, отбрасывает свои опасные размышления в сторону.

– Мой долг – доставить вас целым и невредимым на Землю, – говорит он, расцепляя наручники на его запястьях.

Никакой жалости, никаких мыслей о том, что они могли бы подружиться. Этот человек сделал что-то абсолютно неприемлемое, раз его ждёт такое жуткое наказание – изгнание на другую планету, в тюрьму.

– Ты не похож на других, Алекс. Уверен, в тебе больше живого, настоящего и больше сомнений, чем у всех на этом корабле.

– Откуда ты знаешь моё имя? – Алекс уверен, что не называл его.

– Врач показывала мне мой листок обследования, и там было имя сопровождающего, – твоё.

«Как просто», – проносится в голове Алекса.

– Наконец-то ты тоже перестал «выкать», – усмехается Рин.

– Ты не прав. Нет у меня никаких сомнений, – Алекс бросает тюбики в ящик для передачи и захлопывает окошко, не попрощавшись. Ему насущно необходима передышка, чтобы переварить всё.

Утро третьего сола.

Алекс закидывает в рот очередную порцию таблеток и попутно анализирует свой вчерашний разговор с Рином. Неправильно. Так не профессионально! Как он вообще осмелился нарушить приказ? «Не разговаривать, не думать», – даёт себе мысленную установку Алекс. Но, как назло, мысли остановить таким образом невозможно.

«…в тебе больше живого, настоящего и больше сомнений…», – вертится в голове коварная фраза.

– Почему? С чего он взял? – Алекс не замечает даже, что произносит это вслух.

Живое и настоящее – просто потому что он его спас? Это ещё не показатель. И где та градация, когда человек становится живым? Какова она? Где она прописана?

В голове всплывает улыбка Марты, выражение лица, её исключительная естественность. Живая – кажется, именно такое определение он дал ей в то утро, когда всё завертелось. Но чем она более жива по сравнению с остальными или с самой собой в другое время сола? Алекс думает об этом и не находит ответа. Отсутствие макияжа? Но вечерами она смывает всё, а такой же магии, как с утра, нет. Гормоны? Может, с утра пляшут гормоны, и ему только кажется, что она другая? Но ведь вчера он поймал себя на мысли о том, что и Рин живой и какой-то настоящий, что ли. А значит, гормоны здесь ни при чём. Так откуда же это странное ощущение?

Так и не найдя ответа, Алекс берёт с собой таблетки и тюбики и идёт к камере. Его терзают мысли, и больше всего хочется задать мучающий вопрос тому, кто всё это затеял, разворошил. Но Алекс не смеет перечить приказу и дальше. Он не будет больше вступать в разговор.

– Доброго сола, мой единственный гость, – встречает его Рин.

И пока Алекс выкладывает в ящик таблетки и еду, продолжает:

– А ты знаешь, как власти убивают это ощущение «живости», «настоящести»? Знаешь, что сам им помогаешь, своими руками?

– Доброго сола, обед принесу в два, – Алекс не даёт себе никакого шанса завязать диалог. Насильно игнорирует все вопросы Рина и спешно покидает камеру.

Никаких разговоров, никаких мыслей. Теперь он всё сделал правильно.

Тот же сол.

Не дать сомнениям захватить свои внимание и время получается только пару часов. Часов напряжённой умственной работы по отвлечению на самые разные темы. Если бы существовал какой-то искусственный блокиратор мыслей, он бы с удовольствием воспользовался. Жалко, что такой ещё не придумали. Космолёт, добирающийся до Земли за пять солов – придумали, а это – нет.

Сейчас требование не вступать в разговор с Рином не кажется уже странным приказом. Он говорил не так уж и много, но его слова не выходят из головы. Вертятся, обрастают гроздьями вопросов. Будь Алекс в силах, он бы вернулся назад во времени и не стал бы Рина спасать в песчаной буре. Нет, стал бы – это сильнее его. Но не дал бы Рину шанса сказать хоть одно слово. Вставил бы ему кляп и не вытаскивал ни на минуту. Тоже – мимо.

Алекс тяжело вздыхает. Похоже, сама их встреча стала безнадёжным катализатором того, что происходит теперь.

«Сомнения… Рин говорил о них. Откуда он мог знать?»

Сомнения всегда были рядом. Алекс не шёл против Системы, управляющей Марсианским шаром. Не совершал никаких противоправных действий, которые бы оспаривали основы общества. Но всегда, в глубине души, задавался вопросами «зачем» и «почему». Не находил ответа и старался больше не думать об этом. А потом пришёл Рин и поставил эти сомнения в фокус. Взбудоражил то, что давно тлело.

«Ты сам помогаешь им, своими руками»

Спустя три часа.

Подходит время обеда, а Алекс так ни разу не сдвинулся со своей постели в каюте, куда вернулся после завтрака. Он вызывает в памяти все моменты, когда «живость» и «настоящесть» проявлялись, чтобы найти ответы. Чтобы перестать думать уже об этом.

Вот третья годовщина их пары-ячейки общества. Они подобраны друг другу идеально: по мельчайшим свойствам характера и привычек. Пройден совместный курс по гармонии и работе в отношениях. Сексуальные циклы просчитаны, гороскопы и астрономия благоволят. Их союз был одобрен Системой. В этот день три года назад в институте Ячеек зарегистрировали их отношения.

Никаких ссор, никаких острых ситуаций. Они оба знают, как себя надо вести в том или ином случае. Знают значение слов и фраз на «женском» и на «мужском». Их отношения гладкие и ровные, как по линейке.

И вдруг, в годовщину, Марта читает подпись на открытке и начинает бить ей по столу, не говоря при этом ни слова.

Алекс уже не помнит, что именно там было написано, а реакцию – помнит. Тогда Марта показала себя с другой стороны – с необычной.

А вот его повышают до первого ранга. Марта ставит в честь этого события на стол шампанское и читает ему какое-то стихотворение. На её лице при этом играет улыбка, и в глазах – гордость. Она будто вся светится изнутри.

Этот момент тоже в воспоминаниях, яркий и красочный. Алекс помнит мельчайшие детали того вечера; лиловая блузка Марты, такие же лиловые губы, бутылка шампанского с тёмно-красной этикеткой. Вместо гарнира Марта тогда притащила фисташки. Они полвечера щёлкали их, запивая сладким шампанским.

Или вот Марта назначает дату похода в кинотеатр. Они всегда это делают заранее. Вписывают это событие в свои графики работы и других дел. Согласовывают, чтобы было удобно обоим. В тот день Алекса задерживают на работе, и думая, о проблемах на службе, он едет домой, забывая про кино. Всё идёт не по плану. Обычно они просто разговаривают об этом и планируют на другой день. А в тот день Марта возвращается поздно и почему-то не разговаривает с ним до следующего утра.