Наташа Евлюшина - Плутон [litres самиздат]

–Что значит, я не полечу на Плутон? – повторяю свой вопрос, даже не давая возможности ответить на первый.

Командир закрывает крышку ноутбука, затем рукой убирает с лица непослушную челку и медленно поднимает на меня глаза. Не проронив ни слова, она встает из-за стола и элегантной походкой процокивает к двери, которую я так и оставил нараспашку, когда ворвался без спроса. Она закрывает дверь и после говорит:

–Платон…

–Я – Плутон, – поправляю я.

–Да, конечно, Плутон, – говорит она и возвращается за свой рабочий стол.

Командир указывает рукой на стул, предлагая мне сесть. Но я не сажусь. Я зол, потому что мою мечту только что предали.

–Сядь, – говорит она.

И я сажусь, потому что этому холодному, как будто механическому, голосу невозможно не повиноваться.

–Что значит, я не полечу на Плутон? – спрашиваю уже более спокойным тоном, но все еще с дрожью.

–Пла… – начинает она, но быстро спохватывается, – Плутон, – делает паузу. – Как я и сказала уже на общем собрании, никто из экспериментальной команды не полетит на Плутон, – пауза. – Пока.

–Никто из людей? – уточняю я.

–Правильно, никто из людей.

–Потому что…

–Потому что ваш корабль не прошел финальный тест, требуются доработки. Это первый полет человека на Плутон. Мы все его ждем, но мы не можем рисковать вашими жизнями. Понимаешь? Я уже все объяснила на собрании, никакой новой информации. Ты ждал так долго, неужели еще неделька что-то изменит?

Она теребит пальцами волосы, что обрамляют ее лицо. Сильная, смелая, звезда факультета и дочь владельцев космической станции «Плутон-1». Она родилась с Космосом внутри, я же пробираюсь к нему всю свою жизнь. Но сейчас что-то идет не так, и я не понимаю что.

–Хорошо, Луна́, – говорю.

Я нарочно допускаю ошибку в ее имени и тут же встаю со стула, намереваясь уйти. Это не месть. Хотя как раз она и есть.

–Лу́на, – поправляет командир, – меня зовут Лу́на.

–Да, конечно, Лу́на, – исправляюсь я и делаю виноватый вид.

Интересно, ее имя – это тоже ошибка? Возможно, родители хотели назвать дочь по-простому, там Лена. Неужели они умышленно обрекли своего ребенка на связь с Космосом без права выбора другой мечты? Но задать вопрос вслух я не решаюсь. Мы не в тех отношениях.

–Постой, – говорит Лу́на, когда я собираюсь покинуть кабинет. – Есть дело.

Хм, вот и объяснение сегодняшней нервозности.

–Да? – спрашиваю я и усаживаюсь обратно в кресло. – Какие еще тесты мне предстоит пройти?

–Не тебе, – отвечает Лу́на.

Она открывает ноутбук, несколько раз ударяет пальцами по клавиатуре и разворачивает монитор ко мне.

–Ей.

Я замираю в изумлении. На фото – Венера. Мой второй пилот, мой друг и соратник. Еще одна то ли больная Космосом, то ли безумно в него влюбленная. Мы вместе вступили в экспериментальную команду, мы вместе должны были лететь на Плутон. Должны были. Рядом с фото я вижу серийный номер – R220119. И в этот миг мой мир рушится. По коже пробегает дрожь, рвотные позывы не дают проронить ни слова. Только что в мое сердце попал метеорит, который разнес его на миллион осколков.

–Этого не может быть, – только и говорю я. – Не верю. Это какой-то розыгрыш?

–Но это так.

Я снова пытаюсь вчитаться в текст на мониторе, но цифровые строчки расплываются перед глазами. Нет, только не Венера. Я отказываюсь в это верить. Только не она.

–Венера? – задаю я скорее риторический вопрос.

–Да, Венера – робот, – бесцеремонно говорит Лу́на то, о чем я боюсь даже подумать.

Так в один миг мой друг превращается в заклятого врага.

–И? – не понимаю я. – Чего ты хочешь от меня?

–Венера еще не знает, что она – робот, – отвечает Лу́на. – Тебе нужно провести тестирование. Хотя это даже не тестирование. Просто поговори с ней по душам.

По душам? – хочется закричать мне. Откуда у робота душа? О чем вообще говорить с куском пластмассы, который притворяется человеком?

–Венера должна понять, кто она есть на самом деле, – продолжает Лу́на.

Но зачем? – не унимаюсь я внутри себя.

–Самосознание – важная часть в развитии робототехники будущего. У новейших моделей есть сознание и подсознание – все по аналогии с природой человека. Как и человек, робот должен понять свою суть, в чем его особенность. И принять ее. Как свою уникальность, а не какай-то недостаток. И хорошо бы, чтобы это будущее уже наступило.

–Почему бы просто не сказать ей, кто она есть? – спрашиваю я.

Логично же.

–Плутон, ты – робот! – вдруг выпаливает Лу́на, наклонившись ко мне настолько близко, что я ощущаю пряный аромат ее парфюма. – Что ты на это скажешь?

–Что за бред ты несешь, – произношу я как можно спокойнее. – Вот что я скажу.

–Видишь? Никто не вправе говорить человеку, какой он есть и каким должен стать. Каждый человек решает это для себя сам. Только ты сам знаешь, что для тебя лучше всего. Остальное – лишь информационный шум.

Да, но робот – не человек, – думаю я.

–Все роботы воспринимают себя как человека, – продолжает Лу́на. – Они выглядят как люди, окружающие обращаются с ними как с людьми. Естественно, роботы думают, что они и есть люди. И мы не имеем права указывать им, кто они на самом деле. Они сами должны увидеть в себе себя.

–Это бред, – снова повторяю я.

Пауза.

–Ты можешь отказаться от задания, если так хочешь, – говорит Лу́на и отворачивает от меня ноутбук.

–Правда?

–Правда. Ты же человек, у тебя есть право выбора, свобода воли и все такое.

Я чувствую сейчас будет «но».

–Но тогда ты не полетишь на Плутон, – говорит Лу́на и делает паузу. – Никогда.

–Это ультиматум?

–Ни в коем случае.

Пауза.

–Это профнепригодность. Хочешь ты этого или нет, но экспериментальный полет на Плутон без роботов не обойдется. И если ты на Земле не можешь принять того, кто рядом с тобой, таким какой он есть, то что будет в Космосе? Нам не нужны конфликты в команде. Прости, ничего личного.

Пауза.

–Хотя немного обидно. Я считала тебя идеальной кандидатурой для первого полета человека на Плутон.

Лу́на нажимает на кнопку связи с секретарем и говорит:

–Нужно назначить собеседование с пилотом из списка ожидания для экспериментальной команды. Кто у нас следу…

Я убираю ее руку с кнопки и не даю закончить. Смотрю прямо в глаза и делаю вид, что думаю. Но я не думаю. Все уже решено. На что ты готов ради мечты? Я готов на все. Даже отыскать чертову душу внутри механического робота.

–Хорошо, – говорю, – я согласен.

–Вот и отлично, – говорит Лу́на.

Только сейчас она вырывает свою руку из моей.

–Что мне нужно делать? – спрашиваю я.

–Ничего особенного. Просто поговори с ней. Очень, очень деликатно. Роботы ранимые.

Роботы ранимые? – хочу я прокричать на всю Вселенную. Кусок пластмассы ранимый? Но оставляю эту мысль при себе.