Александр Шелухин - Звёздный янтарь [litres самиздат]

Данилыч, подсвечивая фонариком, – уже конкретно стемнело – копошился по капотом своей размалеванной автореликвии. А вот Беклемишев вел себя очень и очень подозрительно. При моем появлении резко отпрянул от оконца хибарки. Наверняка подслушивал. Впрочем, Бог с ним. Устраивать разборки было некогда. До ночного "рандеву" с Головой нужно было много еще чего сделать.

Но для начала все-таки следовало узнать, что творится в городе. (У Артема я не спрашивал, чтобы не разбодяжить лишними вопросами экспресс-допрос.) Как уже было говорено, барражирующие полицеские геликоптеры, столбы дыма – это неспроста. Неужели "Черный Клык" уже схлопнулся? И обыватели от привалившего счастья кинулись жечь ларьки и выкорчевывать торговые автоматы?

– Господин лейтенант! Скажите, что за буза происходит в городе? – спросил я.

– Кошмар какой-то там происходит, Дима… Или кем ты там себя возомнил?.. – нехотя отозвался Беклемишев. И вкратце поведал о происходящем в городе:

– Ожили все черные плиты в Институтских Хранилищах артефактов. Сучьи параллелипипеды враз отрастили себе по четыре ноги каждый, как у инопланетного зверька Индикатора из старого мультика. Сминая все на своем пути, стада черных плит двинулись к "Черному Клыку". Наши пробовали расстреливать их – да куда там! Танковую броню и ту легче пробить. Зря только под горячую руку несколько магазинов да с десяток машин сожгли. Ладно, хоть быстро сообразили не препятствовать гону. Добравшись до "Клыка", каждый из параллелепипедов сменил четыре ноги на шесть цепких тараканьих лапок. И все стадо без проблем полезло на артефакт. Облепили его всем кагалом, сволочи, со всех сторон, как короеды трухлявый пень. Наверное, из-за этого "Черный Клык" начал скукоживаться, оплывать, и вообще в черт знает что превращаться. Это хорошо еще, что чуть ли не треть черных плит растащена по всему Титанусу для исследований и по музеям. А то бы вообще башня могла на барахолку завалиться…

"Упс! Мой, сука, косяк…", – мысленно признал я допущенную при снятии Нерушимых Повелений купца Зинтбатт-арро ошибку. Ибо паломничество черных плит-телевизоров к "Черному Клыку" не могло быть ничем иным, как "процессом самовозвращения в исходное месторасположение элементов тетрачешуистой универсал-брони". Так, кажется, докладывала мне Исполнительная Система…

Из-за дефицита времени я с недопустимой для Капитана безалаберностью не соизволил проверить, к чему приведет отмена четвертого Нерушимого Повеления купца Зинтбатт-Арро. Cуть которого, видимо, состояла в том, чтобы розданные крокодиловидным аборигенам "телевизоры" ни в коем случае не ринулись воссоединяться с кораблем согласно заложенным в них программам. А я с чисто русским раздолбайством одним махом снял запрет на репатриацию многофункциональных броневых плит на внешнюю оболочку "Черного Клыка".

Интересно, дошел ли сигнал на отмену Нерушимого Повеления до черных параллелепипедов, находящихся в исследовательских лабораториях или музеях на других континентах Титануса? Допустим, циничных ученых ничем не удивишь. Даже отрастившими себе ноги объектами исследования. Но, представляю себе, как отреагирует на такую хрень экскурсионная группа в каком-нибудь столичном музее ксеноархеологии, если, конечно, сигнал туда дойдет. Надеюсь, дело обойдется без инфарктов и преждевременных родов. А нецензурная брань и испорченные штаны – дело житейское…

Но, как не крути, я был рад, что никто никогда не узнает об моем участии в этом деле. Я даже "удивился", дослушав рассказ господина лейтенанта. Да разве старую полицейскую ищейку проведешь? Пристально глянув на мою "невинную" рожу, Беклемишев спросил:

– А не твоих ли это рук дело, агент Дмитрий? А?

Конечно, я, не моргнув глазом, открестился. И по-быстрому "съехал с темы", сославшись на занятость. (Мало мне Беклемишева, так и Данилыч, определенно, навострил мохнатые уши. Тоже, небось, ждал от меня каких-нибудь откровений. А вот хрен вам обоим…)

Тет-а-тет я нашептал господину лейтенанту, что отлучусь на часок для экспроприации краденого у нас Звездного Янтаря. И чтобы ни он, ни Данилыч даже краем глаза не видели куда я подался, ибо дело секретное. Типа, малейшая утечка инфы может фатально сказаться на судьбе заложников. А самородки вкупе с Тайным Числом пойдут в обмен за Анну и Васю. И попросил Беклемишева придержать Артема до моего возвращения. Чтобы тот не успел предупредить сообщника, пока я "обшмонаю" их закрома. Еще попросил одолжить мне розовый смартфон Анны для связи. Хоть с ним – мало ли как ситуация изменится? – хоть с Головой. Оба номера в памяти розового гаджета имелись. И мобильная связь после отмены мной Нерушимых Повелений наверняка заработала.

Конечно, силой экзоскелета полицейскому ничего не стоило скрутить меня в бараний рог и посадить рядом с Артемом. "До выяснения", так сказать. Но мое уверенное, наглое поведение, загадочный внешний вид и его беспокойство за судьбу племянницы перевесили чашу весов в нужную сторону. Чуть подумав, он кивнул и отдал мне телефон Анны. И жестом дав понять Данилычу, чтобы тоже заходил в дом, молча скрылся за дверью.

Данилыч, также изрядно огорошенный моим видом и поведением, проделал с невероятной живостью. Разве что лишился на входе фонарика. Мне нужнее было.

Чтобы избежать "вероломно-коварной" подставы со стороны Беклемишева – уж очень он легко согласился отпустить меня – я использовал несколько противошпионских уловок. (Как заядлый любитель детективов я знал их превеликое множество.) Для начала поперся в совершенно ненужном мне направлении, потом прогулялся по ручью, чтоб не оставлять следов, и даже разок сделал заячью петлю. И все это по сгущающейся над болотами темноте. Еще для успокоения души залег на несколько минут с целью выявления "хвоста". И лишь когда убедился, что господин лейтенант не следит за мной, вызвал по красному цилиндрику Чучмека. Велел Искин подать корабль по пеленгу рации. Разумеется, не забыв напомнить про режим Завесы Невидимости. Конспирация – залог успеха, однако…

ГЛАВА 7. Шмон в Миграционном Коллекторе.

Первым делом я направил "Молочный Зуб" к уже знакомой читателю карантинной тюрьме для нежелательных гостей Титануса.

За время непродолжительного полета я успел облачиться в напоенное-накормленное "одеяние Фуаф-фо" и подзаряженный экзоскелет. Не забыл и перевесить на "фуфайку" личный знак Властителя-Капитана. Вдруг Чучмек потом заартачится пускать меня на корабль без документа? Когда кораблик благополучно сел (разумеется, в режиме "невидимки") на плоскую крышу здания Миграционного Коллектора, я уже был во всеоружии.

Крутой обрез Охотника я, по здравому размышлению, решил оставить на "Молочном Зубе". Дабы избежать искушения. А то нарвусь где на полицейского, а эти ребята при виде огнестрела нервничают и зачастую начинают стрелять первыми. На всякий случай. Сколько дураков по Ойкумене убито из-за бравирования перед копами детскими пистолетами, только Боги Крокодильи знают.