Софья Волошина - Космос обетованный

Мой шеф, услышав это, быстро сменил гнев на милость и буркнул, чтобы я шёл спать в каюту. Лишь хорошо выполненная работа умеряла личную неприязнь Рейна Стилла к моей «несерьёзной» персоне.

Это было моё первое путешествие через гипертоннель, и я решил воспользоваться советом шефа. Вовремя – стоило мне прийти в каюту и лечь, как в ушах зашумело, а перед глазами запрыгали разноцветные кружки. Вот и всё, мы в гипере, назад дороги нет, впереди – новые миры.

Пятый рукав, в который мы и направлялись, – невероятная глушь. Ни одна раса нашего сектора не проводила исследования этой части космоса. Вероятность фатальной несовместимости с местными формами жизни была очень велика. Море опасностей: от ядовитой атмосферы до хищников, способных не жуя проглотить средних размеров Homo Sapiens'а и не заработать заворот кишок. Сразу после взлёта мистер Стилл поручил мне спрогнозировать, что нас ожидало, опираясь на данные с автоматических атмосферных зондов – мы запустим их, когда окажемся в нужной нам звёздной системе. Предстояло смоделировать биосферу планет звёздной системы, которая ждала нашего изучения. Непростая работёнка. Но каким бы муторным и сложным ни было задание, если его дал мой кумир, то я сдохну, но сделаю всё в наилучшем виде.

Работая, я забываю обо всем. Новичку море цифр кажется скучным, но потом втягиваешься, ведь за цифрами стоит новая планета – искусно завёрнутый подарок, который интересно открыть. Есть там вода или нет? Из чего состоит атмосфера? Присутствуют ли углеродные формы жизни? А вдруг они ещё и разумны!

Быть может, меня никто не поймёт, но я мечтаю когда-нибудь наткнуться на планету, населённую прекрасными и мудрыми существами. Я представлял это так: их социальное и техническое развитие во всём превосходит современную цивилизацию, но по какой-то причине они оставили мысль о космических путешествиях. Живут во много раз дольше людей, их раса победила болезни, как физические, так и общественные: неравенство, войны и нетерпимости всех мастей. Я бы остался жить среди них, нашёл супругу… или супругов, как знать. И забыл бы о своём земном прошлом.

А что бы сказал Рейн Стилл, узнав о таких мыслях? Изобразил бы моего папашу, предложив обратиться к психиатру? А может… понял бы? Неужели человек, который создал такие прекрасные труды по ксенобиологии, не увидел красоты, таящейся в бесконечном разнообразии рас Вселенной?

Мы провели в гипертоннеле целых семь часов. Всё это время я дремал, закрывшись в каюте. Иногда просыпался, чувствовал, как вокруг всё плывёт, и снова проваливался в сон. Проснувшись в очередной раз, я понял, что чувствую себя хорошо – значит, корабль уже вышел из гипера.

По случаю прибытия в новую звёздную систему вся команда собралась в кают-компании на небольшое совещание. Нас было десять человек. Руководил экспедицией капитан корабля Корнелиус Вульф – широкоплечий и загорелый мужчина, завсегдатай тренажёрного зала и гроза женских сердец. Он меня недолюбливал… Вернее, терпеть не мог, причём у нас это было взаимно. Мне не нравились его надменность, пилотский снобизм и агрессия к тем, кто не разделяет его мнения. Ему, в свою очередь, претил мой пацифизм и «несерьёзное» отношение к жизни. Так как с капитанами лучше не ссориться, я, по возможности, скрывал эмоции и старался с ним поменьше пересекаться.

Харрис О'Харрис был вторым пилотом. Двухметровый, широкоплечий и рыжий, душа компании и балагур – он был настолько стереотипным ирландцем, что Ульрих Шеффер шутил:

– Вероятно, он пронёс на корабль лепреконов!

Ульрих и его приятель Ричард Трейси были инженерами по терраформированию. Они дружили с детства и представляли весьма любопытный тандем: Ульрих – среднего роста, плотного телосложения и темноволосый, а Ричард – высокий худощавый блондин. Я неплохо общался с обоими, но с Ульрихом было проще, Ричард же три года прослужил в армии и очень гордился милитаристским периодом своей жизни. Я держал мнение при себе и в обсуждениях не участвовал.

Виктор Семёнов, невысокий и коренастый, неразговорчивый, уже далеко не молодой, он был очень добрый и отзывчивый, служил младшим корабельным инженером под руководством Максимилиана Бошана. Сам Максимилиан, старший корабельный инженер, выглядел так, будто в прошлом работал моделью – белокурые кудрявые волосы, серо-голубые пронзительные глаза, белоснежная улыбка, высокий рост. Словом, типичная такая красота, которую очень любят в женских журналах. Он оказался самым закрытым из нас, я почти ничего о нём не знал.

Юна Кан, наш химик, была кореянкой с идеальным, словно кукольным лицом, несмотря на то, что ей исполнилось почти сорок. Она не скрывала, что это работа пластического хирурга, и даже гордилась своей внешностью, как гордятся дорогой шмоткой. Что ж, это не моё дело, но меня Юна немного пугала. Смотришь на неё и возникает эффект зловещей долины.

И, наконец, врач – Наталия Бочанова. Приятная юная девушка. Невысокая, пухленькая, круглолицая и очень-очень улыбчивая. Никогда не видел её бездельничающей или в дурном настроении.

– Ты опоздал, Мартин, оповещение о собрании прозвучало полчаса назад, – тихо сказал Рейн Стилл, когда я устроился на краю полукруглого дивана в кают-компании.

Вот ведь! Я даже не слышал оповещения! Стыдно было проспать в первый же день экспедиции.

– Мартин, как ты себя чувствуешь? – заметила меня Наталия. – Плохо перенёс гипер? Я думала к тебе зайти и узнать – не нужна ли моя помощь.

– Уже лучше, – заверил я и скорчил подобие улыбки.

Капитан Вульф тем временем включил проектор с картой звёздной системы.

– Как вы знаете, данная часть галактики не заселена летающими в космос расами. Она была плохо изучена и являлась просто точкой, соединяющей два не очень-то востребованных гипертоннеля. Возможно, мы сможем изменить это место – предварительные прогнозы показали, что планеты данной системы подходят для создания земных колоний.

Ну да, ну да, началось… А чего я, собственно, хотел: в исследовательскую миссию инженеров по терраформированию не берут. Так и знал, что этим кончится, но надеялся, что мы хотя бы первое время сможем заняться исследованиями, а не ограничимся оценкой пригодности планет для будущей колонии.

– Но, прежде чем подыскивать новый дом для наших сограждан, мы изучим планеты и опишем их, – добавил Рейн.

На душе потеплело – значит, всё же изучим.

– Сейчас Максимилиан и Виктор запустят беспилотные зонды, и мы будем ждать данные, – продолжил Корнелиус. – После чего мистер Ри обработает информацию.

– Выберем планету для высадки по результатам этой работы, – уточнил Рейн и внимательно посмотрел на меня.

Во взгляде не было неприязни, он доверял мне и ждал хорошо выполненного задания. Ханжа ханжой, а руководить он умеет.