Софья Савина - Смерть приходит не оттуда

– Святослав, все закончилось! Я правда не думала, что так получится, – оправдывалась Кира, но Святослав не обращал внимание на ее слова. Он полностью переключился на Давида, решив сделать его главным виновником последних событий.

– Вот куда тебя понесло?! Ты не думал о нас! Мы застрянем благодаря тебе! – раздраженно протараторил Святослав, вырывая из дна одну стопу. Теперь, под тяжестью груза, налипшего на него, парень по щиколотку уходил под песок.

– Я что, просил тебя бежать за мной? Ты сейчас занимаешься тем, что пытаешься переложить на меня ответственность за свои действия!

Несмотря на вполне справедливый ответ, Святослав ничуть не успокоился. Наоборот, он замахал руками, издавая что-то нечленораздельное про то, что он весь в песке, а затем перечислил почти все матерные слова, известные людскому роду, добавляя что это его личное мнение касательно необразованного, невоспитанного и неотесанного Давида. Более того, Святослав не забыл добавить какое неудовольствие и неудобство он испытывает благодаря тому, что ему приходиться находиться в космосе, так далеко от дома, неразлучным с Давидом, которого между прочим вообще не следовало брать в полет.

Не успела речь Святослава окончиться, как противник, доведенный до белого каления публичными оскорблениями, собрав силы, со скоростью молнии ринулся в сторону Святослава, и подобравшись ближе вытянул руки вперед и толкнул парня. С оглушительным визгом Святослав оторвался от дна, немного пролетел в воде, а затем разорвав один из самых больших сталагмитов головой, полностью скрылся в нем, оказавшись заживо похороненным под песками Таласа. Удивленные и взволнованные возгласы раздались среди добровольцев, когда они увидели как тело парня исчезло в песке, и никакая его часть, ни рука, ни кончик подошвы обуви не высовывались наружу. Так же как и потревоженный Кирой, сталагмит мгновенно обрушился, окончательно уничтожив добровольца всей своей многотонной массой.

– Господи! Что ты наделал! – Эдуард сначала гневно взглянул на Давида, а затем бросился к тому месту, где недавно находилось возвышение, – Святослав! Где он?! – Эдуард оббежал место крушения по кругу, пытаясь понять, где находится Святослав, но поскольку рухнувший сталагмит был слишком огромен, то теперь, когда он упал, образовалась горка песка шириной в несколько метров, и Эдуард совершенно не мог предположить, с какой стороны искать пострадавшего. Он порыл тут, там, и немного дальше, но Святослав не находился. Наконец Эдуард забрался на вершину горки, но и там не нашлось никаких признаков Святослава, и лишь коварный песок напрочь склеил голые пальца парня, превратив ладони в две недвижимые лопатки.

Когда не осталось больше надежды, ни единой зацепки, Эдуард уселся на вершине горки и протяжно зарыдал, а звуки плача далеко разносились по океану Таласа. Лицо его вмиг покраснело, а глаза опухли, внутренняя часть костюма намокла, и стекло, отделяющее физиономию от воды запотело так, что едва были заметны очертания лица, издающего такие грустные звуки. Сердце Давида сжалось от скорби и ненависти к себе, ведь он даже не подумал о том, к каким серьезным последствиям может привести его поведение. Не в силах больше терпеть нахлынувшее раскаяние, парень сорвался с места и побежал куда глаза глядят, дальше вглубь рощи сталагмитов.

Кира и Лиза остались меж изваяний в полном оцепенении от происходящего: только что они лишились, как им казалось, троих из команды. Первый, Святослав, мучительно погиб. Эдуард впал в забытье и не видит ничего вокруг себя, полностью отдавшись в распростертые объятия эмоций, а номер три, под именем Давид, и вовсе сбежал, хотя он наверняка самый решительный и находчивый из них, а так легко оставил пост лидера неизвестно кому. Достаточно было переглянуться между собой – и вот девушки, понявшие друг друга без слов, направились в сторону Давида, силуэт которого светился далеко впереди, забыв про песок, усталость и шаттл.

Адреналин отдавался гулким сердцебиением в ушах, и погрузившись в свои мысли Давид смог буквально пробежать по вязкому морскому дну несколько сотен метров, потеряв оставшихся из вида. Датчик шаттла настойчиво пищал, пытаясь указать, что парень отошел слишком далеко от корабля, но Давид попросту не замечал этих звуков. Он погрузился в мысли о том, что вовсе не хотел убивать Святослава, даже не думал об этом, и вот сейчас, когда его мозг немного пришел в себя, казалось Давиду, будто в тот момент он неожиданно для себя опьянел. Стоило только Святославу начать высказывать претензии, как в голове что-то щелкнуло, и дальше Давид совершил поступок, будто в него вселился кто-то чужой, кто-то очень злой и жестокий, кто-то, кто может убить себе подобного. Может быть, он сделал это только потому, что знал о безнаказанности? Кто тут будет судить его, на потерянной планете в созвездии Змееносца, на расстоянии сорока световых лет от Земных законов? Кто отомстит за умершего? Может быть, низкорослая Кира? Лиза, которая в своей жизни привыкла иметь дело только с безвольными трупами? Или Эдуард, свихнувшийся от горя, полностью охваченный рыданиями?

Давид вспомнил свои былые победы, многочисленные драки в барах и грязных кафешках. В те минуты он чувствовал то же самое: словно так поступает совсем не он, и даже если драка происходила на трезвую голову, он с трудом мог вспомнить свои слова, звучащие в те моменты, и действия, а в голове сохранялась только общая картина произошедшего, факт свершившейся драки и имя победителя.

Но с другой стороны… Если бы не этот песок? Боже, да он даже не успел подумать о нем! Тогда как можно считать, что он убил Святослава? Если бы не этот проклятый песок, Святослав просто упал бы и хорошенько приложившись спиной больше не позволял бы себе негативных высказываний в сторону Давида. Точно! Это то, чего хотел Давид – чтобы Святослав просто упал. Он даже и не думал об убийстве.

А может быть, если бы Святослав не попал под сталагмит, то Давид продолжил бы? На что он способен на планете без законов? Вдруг парень выдвинул перед собой умозаключение о том, что он совершенно сумасшедший и неадекватный. Но разве такое рассуждение избавит его от навязчивых мыслей, от воспоминаний, успокоит воспалившийся мозг? Да он должен был броситься к рухнувшему сталагмиту, чтобы вытащить бедного парня и не дать ему оказаться погребенным на дне далекого океана.

Давид обернулся. Сзади – колонны сталагмитов, и ни единой живой души вокруг. Только метры гладкого морского дна, тонны светящегося песка и тихое движение воды. Он точно не вернется. Побоится, как бы странно это не звучало. Как посмотрят на него добровольцы? Ответ известен: как на убийцу. Что скажет Кожевников при встрече? Убийца! И все начнут думать о том, что он сможет проделать это еще раз с кем нибудь из них. Эх, если бы Давид знал, что девушки упорно идут в его сторону, идут, несмотря на то, что потеряли его из виду, это дало бы парню надежду на прощение.