Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ

— Не знаю, — сказал Тревиц. — Доказательство может быть логичным и изящным и все же содержать неявную неточность. Может быть, третий принцип — что-то настолько простое и обычное, что никому не пришло в голову упоминать о нем.

— Если предположение настолько очевидно, оно должно быть достоверным.

— Если бы вы так же хорошо знали историю науки, Янов, сказал Тревиц, — как вы знаете просто историю, вы бы знали, насколько это неверно… Но я вижу, что мы уже в окрестностях звезды Запретной планеты.

В центре экрана сияла звезда, настолько яркая, что экран автоматически отфильтровал свет, и остальные звезды на экране стали не видны.

Удобства для личной гигиены на борту "Далекой Звезды" были компактными, использование воды ограничивалось в разумных пределах, чтобы не перегружать систему регенерации. Пелорат и Блисс получали по этому поводу строгие напоминания от Тревица.

Но, несмотря на это, Блисс всегда выглядела свежей, ее темные волосы блестели, а ногти сверкали.

Она вошла в пилотскую кабину со словами:

— Вот вы где!

Тревиц поднял глаза и ответил:

— Ничего удивительного. Вряд ли мы вышли бы из корабля. Вы нашли бы нас за тридцать секунд, даже если бы не могли обнаружить ментально.

— Это выражение, — сказала Блисс, — только форма приветствия, и вы знаете, что не должны воспринимать его буквально. Где мы?… и не отвечайте: "В пилотской каюте".

— Дорогая, — сказал Пелорат, протянув к ней руку, — мы находимся во внешней области планетной системы Запретной планеты.

Она подошла к нему и положила руку ему на плечо, а Пелорат обнял ее за талию.

— Не очень-то она запретная, — сказала Блисс. — Нас ничто не остановило.

— Она Запретная только потому, — сказал Тревиц, — что Компореллон и другие планеты второй волны колонизации прекратили контакты с планетами первой волны колонизации, с планетами космитов. Если мы не чувствуем себя связанными этими обстоятельствами, что может нас остановить?

— Если космиты уцелели, они тоже могли изолироваться от второй волны колонизации. Нельзя утверждать, что они не против нашего вторжения, только потому, что мы не прочь к ним вторгнуться.

— Да, — возразил Тревиц. — Но только если они существуют. Пока что мы еще не узнали, существуют ли их планеты. Я вижу только обычные газовые гиганты, два из них совсем небольшие.

— Но, — поспешно вставил Пелорат, — это еще ничего не значит. Обитаемая планета должна быть намного меньше и ближе к солнцу. На этом расстоянии в блеске солнца ее трудно различить. Чтобы обнаружить пригодную для обитания планету, нам нужно совершить микро-Прыжок внутрь системы. — Все это Пелорат говорил гордо, тоном опытного космического путешественника.

— Почему же мы не движемся? — спросила Блисс.

— Не так быстро, — ответил Тревиц. — Сейчас компьютер проверяет, нет ли признаков искусственных сооружений. Мы будем продвигаться внутрь шаг за шагом и после каждого шага проверяться. Если понадобится, сделаем десяток шагов. Я бы не хотел попасться, как мы попались, приближаясь к Гее. Помните, Янов?

— Я согласен хоть каждый день попадаться в такие ловушки, сказал Пелорат. — Геянская ловушка принесла мне Блисс. — И Пелорат с нежностью посмотрел на нее.

— Вы мечтаете каждый день получать по новой Блисс? улыбнулся Тревиц.

Пелорат обиделся, а Блисс сказала с ноткой раздражения:

— Мой добрый мальчик или как вас там называет Пел. Вы можете продвигаться и быстрее. Пока я с вами, вы не попадете в ловушку.

— Могущество Геи?

— Я действительно могу обнаруживать другие разумы.

— Вы уверены, что вам хватит сил, Блисс? Я так понял, что вам приходится тратить много энергии на контакт с Геей и надо много спать… Насколько можно полагаться на ваши силы на таком удалении от Геи?

Блисс вспыхнула.

— Сила моей связи с Геей достаточна, — сказала она.

— Не обижайтесь. Я только спросил… Или вам кажется, будто я считаю, что вы недостаточно принадлежите Гее? Я не Гея, я отдельный независимый индивидуум. Это означает, что, как бы далеко от своей планеты и народа я ни забрался, я останусь Голаном Тревицем. И все мои способности остаются при мне. Если бы я оказался в космосе, отрезанный от всех людей, без связи, я все равно остался бы собой. Может быть, я не сумел бы выжить, но умер бы я, оставаясь Голаном Тревицем.

— Один в космосе, — сказала Блисс, — не имея возможности позвать на помощь своих товарищей, вы стали бы ничтожеством по сравнению с собой как частью общества. И вы это знаете.

— И все-таки не таким ничтожеством, — сказал Тревиц, — как в вашем случае. Связь между вами и Геей гораздо сильнее, чем между мной и моим обществом. И ваша связь протягивается через гиперпространство, требует энергии для поддержания, а без этой связи вам приходится чувствовать себя гораздо более ничтожной частицей, чем мне.

Юное лицо Блисс стало суровым, она показалась не то чтобы не молодой, а не имеющей возраста, более Геей, чем Блисс, своим видом как бы опровергая аргумент Тревица. Она сказала:

— Даже если бы все было так, как вы говорите, Тревиц, неужели вы думаете, что за преимущества не надо платить? Разве не лучше быть теплокровным существом, как вы, чем холоднокровным, вроде рыбы или?…

— Черепахи, — пришел на помощь Пелорат. — На Терминусе их нет, но на некоторых планетах есть. У них панцирь, и они медленно движутся, но долго живут.

— Хорошо, — продолжила Блисс, — разве не лучше быть человеком, чем черепахой? Разве не лучше быть мыслящим существом с быстрыми реакциями, чем медленно ковылять и лишь смутно сознавать свое непосредственное окружение?

— Лучше, — сказал Тревиц, — ну и что?

— Разве вы не платите за теплокровность? Вы ведь расходуете гораздо больше энергии, чем черепаха. Вы должны много есть, чтобы поддерживать свою теплокровность. Вы начали бы страдать от голода и умерли бы гораздо раньше, чем черепаха. Но разве вы предпочли бы долгую и медленную жизнь черепахи? Вы же предпочитаете быть человеком и платить за это соответствующую цену?

— Точна ли ваша аналогия, Блисс?

— Не совсем, Тревиц, потому что у Геи положение намного лучше. Обычно мы не тратим лишнюю энергию, когда компактно живем на Гее. Расход энергии возрастает, когда часть Геи удалена на гиперпространственные расстояния… И вспомните, что вы сделали выбор в пользу Галаксии. В любом месте Галактики вы будете частью Галаксии, и тогда, чтобы остаться связанным с целым, не понадобится больших затрат энергии. Вот в пользу чего вы сделали выбор, Тревиц. Как вы можете сомневаться в его правильности?

Тревиц в раздумье наклонил голову.

— Возможно, — наконец сказал он, подняв глаза, — я и сделал хороший выбор, но мне надо в этом убедиться. Это важнейшее решение в истории человечества, и я должен убедиться, что выбрал правильно.