Дмитрий Воронин - Скайгард

— Почему? Сигнал же…

— Это всего лишь индикатор давления. Компрессорные системы шлюза автономны, и там, за переборкой, вполне может быть вакуум. Сейчас так уже не делают, принято выводить на дисплей в шлюзе данные о давлении снаружи… в смысле, с обеих сторон. Встань к стене.

— Зачем?

— Если там пустота, то воздушной волной нас может изрядно тряхнуть. Внутренний люк открывается быстро.

Опасения не подтвердились — в предшлюзовой камере воздух был. Несмотря на это, упрямо не желающая рисковать Катя все равно запретила снимать шлем, позволив, впрочем, откинуть лицевой щиток. Запаса воздуха в скафандре вполне хватало на запланированную четырехчасовую экскурсию, но некоторый резерв на непредвиденный случай не помешает.

Леночка старалась унять дрожь в руках — она ужасно боялась увидеть на полу истлевшие за века трупы. Но камера была пуста… как и коридор, ведущий от нее в недра корабля. Монк, не получавший приказа на ведение боевого охранения, застыл на пороге шлюза, сканируя пространство своими чувствительными сенсорами. Его вооружение находилось в пассивном режиме — да и глупо было предполагать, что здесь девушкам может хоть что-то угрожать. В смысле — что-то живое… а вот иных угроз могло оказаться предостаточно. Энергосистемы транспорта, по крайней мере частично, все еще действовали, но за два столетия наверняка износились до предела и могли в любой момент выйти из строя. А это было чревато чем угодно: от банального отключения света и автоблокировки переборок до взрыва. Если все же случится какая-нибудь неприятность, только мощные плазменные резаки робота смогут обеспечить его хозяйкам отступление.

— Я плохо знаю планировку этих моделей, — призналась Катя. — Надо поискать схему, планы должны быть на каждой стене… Не хотелось бы заблудиться в этой громадине.

Схема нашлась быстро. Как любой достаточно большой корабль, транспорт имел достаточно запутанную систему внутренних переходов, лифтов и помещений, а потому планы уровней висели буквально на каждом шагу Леночка провела пальцем по снежно-белому пластику, испещренному сетью черных линий.

— Как новый… Столько лет прошло!

Катя что-то неразборчиво пробурчала, затем присела и провела ладонью по полу, затем несколько мгновений внимательно разглядывала перчатку скафандра.

— Хм… странно…

— Что?

— Пыли нет.

— Ну, если энергосистемы работают, значит…

— Много ты понимаешь! — чуть раздраженно фыркнула капитан. — Освещение может и двести лет прослужить, может и больше — пока идет подача энергии. Не забывай, световые панели делались для глубокого космоса, у них чудовищный запас надежности. Шлюзы имеют комплексы авторемонта. А вот вся механика — ну, система отсоса пыли, климатизаторы и прочее обычно выходит из строя гораздо быстрее. Уж я — то знаю, сколько раз сталкивалась с этим дерьмом. Что-то тут неладно… и на душе неспокойно.

— Вернемся?

— Ни за что.

Она некоторое время разглядывала схему, затем ткнула пальцем в небольшое помещение в части, максимально удаленной от шлюза:

— Так… это план только сектора «Е». Стало быть, есть еще сектора с «А» по «D»… командная рубка находится в секторе «А». Туда можно добраться либо с помощью корабельной транспортной системы — вот тут, либо пешком. Есть идеи?

— Пешком, — тут же отозвалась Леночка. — Не хватало нам в лифте застрять. Сколько тут идти? Метров шестьсот?

— Разумно. Идем пешком, все люки открываем и блокируем в открытом положении. Если энергосистема накроется, хоть не придется через каждые полсотни метров броню резать. Аккумуляторы у Монка не бездонные. В секторе «В» жилые отсеки. Покойников не боишься?

— Боюсь, — призналась Леночка.

— Ничего не понимаю, — заявила Катя спустя четверть часа. — Да что же тут творится?

Продвижение по кораблю шло медленнее, чем того хотелось бы девушкам. Все переборки были закрыты, причем у первого же люка выяснилось, что для его вскрытия требуется код.

— Параноики, — шипела Катя, пока Леночка пыталась заставить свой чип подружиться с бортовой идентификационной системой. — Как пароль на шлюзе сменить, так им лень, а как все двери на ключ закрывать, так это запросто.

— А в самом деле, зачем?

— Ну, такая функция есть на всех кораблях, но никто ею не пользуется. Почти никто… ну, допустим, если груз очень важен, то часть отсеков можно сделать недоступной для большинства членов экипажа… Скажем, если перевозят спиртные напитки… мало кто удержится от соблазна запустить руку в ящик и извлечь бутылочку-другую… потом ее всегда можно надколоть и списать на транспортные потери. Как твои дела?

— Что ты хочешь, тут интерфейс доисторический… Сейчас имплантат пытается подобрать кодовую последовательность… если получится и если она для всех дверей одинаковая, дальше пойдем легко.

Еще через пять минут чип подтвердил, что деньги в его приобретение были вложены не зря. Индикатор замка, до сего момента мрачно подмаргивающий красным, позеленел, и массивный люк уполз в стену. Очередной участок коридора также оказался пуст — вдоль стен располагались входы в малые грузовые отсеки, но отвлекаться на них Катя не стала, тем более что код к этим люкам, как и следовало ожидать, не подошел. Еще бы — если уж кому-то приперло использовать систему контроля доступа на основной магистрали, то поставить везде одинаковый ключ было полным Идиотизмом. Проще уж тогда держать люки открытыми… Наверняка доступ в эти отсеки имеют только капитан, его помощник и суперкарго.

Катю все больше и больше беспокоила окружающая обстановка. Очень чисто. То есть не стерильно — стерильная чистота на грузовом транспорте встречается столь же редко, как и показушная захламленность (последним обычно грешили декораторы видеофильмов, по мнению которых внутренности транспортных кораблей прямо-таки обязаны быть заваленными ржавыми железками и всякого рода обломками). Но пылесборники явно работали безукоризненно.

Внезапно Катя, шедшая впереди, резко остановилась. Глазеющая по сторонам (было бы на что смотреть) Леночка тут же уперлась в спину подруги, чуть не сбив ее с ног. Девушка хотела было возмутиться… но тут же увидела то, что привлекло внимание капитана, и замерла с открытым ртом. На стене чем-то ярким, вроде несмываемого маркера, были выведены большие буквы «ТЕСЬ».

— Что бы это значило?

— Понятия не имею, — хмыкнула Катя, изучавшая надпись, словно редкую картину. — Меня куда больше волнует другое… Ну я понимаю, освещение. Я даже готова предположить, что инженерные службы корабля все еще работают… то есть это невозможно, но глазам приходится верить. Но этой надписи максимум пара месяцев… маркер просто выцветет за более долгий срок.