Крис Клармон - Первый полет

— Бен! — окликнула Николь. — Вы помните обед, за которым мы познакомились?

— Угу.

— Этот алкаш Морган ляпнул что-то насчет меня и генерала. Вам что-нибудь об этом известно?

— Я фараон, Ши. Сплетни синих кителей нас не касаются.

— Значит, нет дыма без огня?

— Сдается мне, это знает лишь один человек.

— Ну правильно, я возьму и запросто позвоню генералу.

— Этот человек старался уколоть побольнее, Николь, потому что вы олицетворяете то, чего ему уже никогда не достичь. Выбросите его из головы.

— Пожалуй. Просто меня это грызет, да и Кэт высказывается в том же духе.

— Она любит язвить, чтобы проверить, насколько вы хороши. Но в деле она что надо.

— Вы служили вместе?

— Выполнили пару-тройку заданий в Поясе. Я бы доверил ей свои тылы.

— Наверно, это огромный комплимент.

— Узнаете. Кэнфидд вмешалась, чтобы отменить решение аттестационной комиссии. Подобное не принято. Это ставит вас в особое положение. Сорветесь вы — а подставите ее. Кое-кому это пришлось бы по душе.

— Я не просила…

— Неважно.

— Элиас — один из них?

— Из кого?

— Сами знаете — из тех, кто против генерала. Морган явно задел за живое, когда сказал, что Элиас из кожи лез, заставляя меня подать рапорт об увольнении.

— У него были свои причины.

— У кого? Какие? Проклятие, Кьяри, хватит недомолвок!

— Морган с удовольствием растоптал бы вас. Это очевидно… — Николь кивнула. — К тому же, бьюсь об заклад, он был готов сказать все что угодно. Что же до Элиаса, то он доверяет собственной интуиции ничуть не меньше, чем Кэнфилд — своей. У него тоже есть гордость. Не исключено, что он считает, будто она допустила ошибку, и пытается изо всех сил защитить генерала.

— А вы как считаете?

— Симулятор и реальность — отнюдь не одно и то же, Николь. Равно как и орбита. Посему я пока воздерживаюсь от суждений.

— А, чтоб его!..

— Успокойтесь, Ши, все позади. Это гораздо меньше занимало бы вас, если бы не переутомление.

У Николь перехватило дыхание, и она почувствовала себя еще глупее, чем во время своего первого танца в юности, а ведь тогдашнее казалось ей полнейшим крахом. Кьяри уплыл в люк, затем оглянулся. Его лицо скрывала темнота.

— Я… — предприняла Николь новую попытку. — Я… чувствую себя как на иголках. Не хочу всю ночь провести одна.

Она пыталась заглянуть ему в глаза, гадая, что он думает; и тотчас же пожалела о вырвавшихся словах.

— У вас или у меня? — просто ответил он.

Корабль находился в ночном режиме, и большинство огней было выключено; Николь не стала зажигать свет и в каюте, так что, раздеваясь, они видели лишь случайные отблески друг на друге. От близости Кьяри у Николь заныла спина, когда она скользнула под страховочную сетку, предназначенную оберегать спящих от случайных падений. Николь жаждала объятий, но боялась физического контакта. Она уже не девственница, и хоть никогда не отличалась склонностью к приключениям, как да Куна, недотрогой себя не считала. Однако что-то настораживающее в Кьяри заставило Николь занять оборонительную позицию. Быть может, она предчувствует, что между ними возникнет нечто большее, чем интрижка. Эта мысль удивила ее.

— Николь, я что, такой страшный?

— Да, — ответила она еле слышно.

На «Страннике» царила полнейшая тишина, когда Николь проснулась от ощущения чего-то непредвиденного. Она тряхнула головой, и от этого движения вжалась в предохранительную сетку. И тут же выяснилось, что Кьяри прильнул к ней, обняв за талию, ноги их переплелись. Его ладонь лежала на груди девушки, и сосок Николь сразу же набух под тонкой тканью футболки. Кьяри сонно потянулся, уже откликаясь на зов ее тела, и Николь передалось его возбуждение. В распахнувшихся глазах светилась улыбка; Кьяри выглядел моложе и нежнее, чем обычно. Казалось, он приоткрыл тщательно оберегаемую часть своей жизни. Коснувшись его живота кончиками пальцев, она с радостью услышала, как участилось его дыхание.

И тут заверещал интерком.

— Черт! — ругнулась Николь. Смех Кьяри ничуть не улучшил настроения. Выпутавшись из сетки, она нашарила панель связи и с третьей попытки ответила на вызов, не включив изображения.

— Насколько я понимаю, вы уже неплохо отдохнули, — раздался из громкоговорителя чересчур знакомый голос. — Брезжит заря нового дня, и вам давно пора быть на ногах.

— Мы слышим вас, майор. — Николь с трудом подавила зевок. Затем посмотрела слипающимися глазами на циферблат рядом с интеркомом: — Двенадцать! Мы проспали двенадцать часов!

— Успокойтесь, Николь, — откликнулась Кэт. — Медкомиссия решила, что экипажу не повредит дополнительный отдых. График позволяет подобное. Сплошь и рядом в первом полете новички забывают о благоразумии. Я была такой же. Гораздо целесообразнее немного отсрочить вылет и таким образом добиться от персонала наивысшей эффективности, чем изо всех сил пытаться втиснуться в жесткие рамки, рискуя, что кто-нибудь допустит идиотскую ошибку и пошлет все коту под хвост.

«Странник», в вашем распоряжении час, чтобы привести себя в презентабельный вид, прежде чем остальные ввалятся на борт; полагаю, времени предостаточно. Я — Гарсиа, конец связи.

— Я — «Странник», конец связи, — машинально отозвалась Николь. Потом легонько оттолкнулась от изголовья и зависла над постелью, скрестив ноги. Пижамные брюки чуточку съехали, и она непроизвольно подтянула их. — По-твоему, она знает… Ну, чем мы занимались?

Кьяри с наслаждением крякнул, потянувшись, будто громадный камышовый кот, и кивнул. Николь со стоном спрятала лицо в ладонях, даже не заметив, что от этого жеста кувыркнулась вперед, и Кьяри поймал ее, когда она висела почти вниз головой.

— Неужели мы не имеем права уединиться?

— Перед стартом, на лунной орбите, на первом задании? — вопросом на вопрос ответил он, помогая ей занять вертикальное положение. — Извини, Николь… Мне искренне жаль… Я должен был тебя предупредить.

— Что они там подумали?..

— Им это не впервой. И никакой трагедии в этом нет. Они вовсе не снимали нас на пленку, а просто следили за биотелеметрией и кое-что экстраполировали. Могло быть и хуже.

— Ага. — Николь криво ухмыльнулась и захихикала. — Кэт могла позвонить и пятью минутами позже.

— Или пятью минутами раньше. По-моему, она подгадала просто идеально.

— Наверно, теперь я в долгу перед ней?

— Пустяки! Но экипаж должен сам о себе заботиться.

— Это я тоже намотаю на ус.

— Для того ты сюда и попала, Рыжик, чтобы учиться.

— Уф! — состроила Николь гримасу. — Хорошо, что мы не поцеловались по-настоящему, а то во рту у меня будто кошки гуляли.

Ухватив ее за лодыжку, Кьяри притянул Николь почти вплотную.

— Ты напряжена.