Андрей Бондаренко - Королева бабочек

– Ничего не поняла, – расстроено вздохнув, честно призналась Голуба. – Какие ещё – на мою бедную голову – «незацепляйки»? Что такое – «спиннинг» и «жерлицы»?

– Потом объясню. А сейчас пошли на обрыв. Будем рыбацкие снасти настраивать.

Обрыв – как на заказ – был украшен густым молодым орешником.

– Лещина – в плане сырья для рыболовных удилищ – самое милое и надёжное дело, – активно работая топором, сообщил Игорь. – Стволы молодого орешника, они очень лёгкие и упругие. То, что надо, короче говоря…

– А почему ты вырубил только два хлыста? – забеспокоилась Голуба. – Нас же трое…. Хочешь меня обидеть?

– Такую обидишь. Как же. Себе дороже…. Просто бечёвки, что Заряна выдала, будет маловато. Хватит только на две удочки и пару полноценных «рогаток»…. Ждан, что у нас с гусиными перьями? Давай сюда…

Он наскоро оборудовал первую удочку – надёжно примотал к кончику длинного орехового прута толстую конопляную нить, закрепил на ней – с помощью двух хитрых рыбацких узлов – стержень гусиного пера, чуть ниже приспособил маленький железный гвоздь, согнутый пополам, а на конце бечёвки привязал крючок.

«Грубовато, конечно, получилось», – тяжело вздохнув, сознался правдивый внутренний голос. – «В скупом земном двадцать первом веке – на такую топорную снасть – ничего не поймать. Даже голодная лягушка мимо проплывёт. Но мы, слава Перуну и Сварогу, находимся на щедрой первобытной Ровене, не избалованной всякими рыболовными изысками…».

Ждан, непонимающе осмотрев удочку, спросил:

– А как же – с помощью этой штуки – надо добывать рыбу?

– Сейчас покажу, – разбивая – скупыми размеренными ударами – на части слегка подгнивший березовый пенёк, пообещал Игорь. – Смотрите, какие шикарные короеды. Отборные и жирнющие. Красавцы упитанные!

– Противные и отвратные, – возразила Голуба. – А как это ты, Гарик, так легко разобрался с пеньком? Крепкий такой был, солидный…. У тебя, что же, руки сделаны из железа?

– Обычные руки.

– Ладно, поверю. А что дальше?

– Первым делом, выбиваем каблуком в земле глубокую выемку-ямку и бросаем туда пойманных короедов…. Ага, не выбраться бродягам! Пусть там и сидят…. Теперь мы должны правильно разобраться с глубиной. Сдвигаем поплавок, то есть, гусиное перо наверх, и забрасываем снасть. Видите, поплавок плашмя лежит на воде? Значит, крючок достиг дна. Вытаскиваем, передвигаем поплавок ниже, снова забрасываем…

– Ничего не изменилось.

– Правильно! Значит, крючок опять опустилась на речное дно. Естественно, повторяем операцию…. Ага, поплавок, наконец-таки, занял нужное положение. То есть, теперь крючок висит над дном. То, что надо…. Вытаскиваем удочку и аккуратно насаживаем на крючок пару-тройку короедов…. Забрасываем и внимательно смотрим на поплавок. Вон – плывёт…. Лишь бы в водоворот не затянуло. Перебрасываем…

– И? – уточнила Голуба.

– Как только гусиное перо погрузится под воду, сигнализируя о рыбьей атаке, надо подсечь. То бишь, дёрнуть за удилище. Только делать это надо очень плавно и коротко, иначе железный крючок разорвёт нежные рыбьи губу, и добыча сбежит…. Всё понятно?

– Понятно, – заверила девушка.

– Тогда держи удилище и не зевай. Иначе рыба сожрёт вкусных короедов. Сожрёт и – безнаказанно – удалится, веселясь от души…

Игорь отошёл в сторону и занялся настройкой второй удочки. Неожиданно сзади раздался громкий всплеск, сопровождаемый восторженным визгом.

«Вернись-ка, братец!», – посоветовал предусмотрительный и хозяйственный внутренний голос. – «Как бы первого крючка не лишиться…».

Ореховое удилище в девичьих руках выгнулось крутой дугой, а по тёмным речным водам активно передвигался туда-сюда приличный – по размерам – бурун.

– Теперь медленно подводи рыбину к берегу! – велел Игорь, свешиваясь над краем низкого обрыва. – Плавнее веди, без рывков! Плавнее! Кому я сказал? Не пускай её к кувшинкам! Тяни влево! Тяни! Молодец! Продолжай…

Минуты через три-четыре он, подхватив указательным пальцем под жабры, вытащил на обрывистый берег приличного сазана.

– Натуральный поросёнок! – восхитился Ждан. – Таких здоровяков вятичей добывают – острогами – только по весне.

«Ну, с поросёнком-то парнишка слегка погорячился», – с гордостью пропыхтел внутренний голос. – «Но на полновесный пудик (может, и с четвертью?), рыбка потянет…».

Потом, пока Ждан и Голуба – уже в две удочки – увлечённо рыбачили, Игорь вырубил подходящие рогульки и, никуда не торопясь, оснастил жерлицы.

– Маленький окунь попался! – сообщила девушка. – Чуть больше крючка, а туда же…. Отпустить его?

– Нет, не надо. Пусть, Ждан зачерпнёт в керамический горшок воды, – велел Игорь. – Опустите туда рыбёшку….. Плавает? Отлично! А когда поймаете второго окушка, пойдём ставить жерлицы на щуку. Впрочем, на живца можно поймать и крупного сома, и налима, и – даже – язя…

Через несколько минут Ждан доложил:

– Попался второй окунь! Двигаемся в камыши?

– Подожди, я только вырублю две жердины, на которые, предварительно воткнув их в речное дно, мы и повесим рогатки…

К обеденному времени плетёный короб был заполнен крупной рыбой доверху.

– Всё, на сегодня заканчиваем рыбалку, – укладывая в тару – в качестве завершающего аккорда – трехкилограммовую щуку, решил Игорь. – Места в коробе, всё равно, больше нет.

– А ты ещё обещал – научить меня плавать, – заныл Жан. – Обещал, ведь?

– Обещал.

– Тогда – выполняй.

– Ну, не знаю…

Понимающе фыркнув, Голуба известила:

– Я подглядывать не буду, не сомневайтесь. Очень надо. И, вообще, отойду в сторонку…

Взяв в руки удочку и поместив в ладонь парочку короедов, девушка торопливо зашагала по обрывистому берегу – прочь от камышей.

Раздевшись, Игорь познакомил Ждана с основами «кроля», «браса» и «баттерфляя».

– Завидую, брат! – оценил мальчишка. – Я тоже обязательно – с твоей помощью – научусь плавать.

«Обещала не подглядывать?», – принялся тихонько нашептывать ехидный внутренний голос. – «Ну-ну…. А под чьей это неосторожной ногой хрустнула сухая ветка? Ты бы, братец, прикрылся, что ли. Ну, хотя бы ладошкой. Или там – на худой конец – фиговым листиком.… Хотя, с другой стороны, именно реклама является двигателем прогресса. В том числе, и прогресса – в человеческих отношениях…. Ха-ха-ха! Молчу, молчу…».

Уже ближе к вечеру они вернулись в Веснянку. Пока Ждан по-честному перегружал половину рыбы в берестяной короб, предоставленный кузнецом, Голуба прошептала – Игорю на ухо:

– Я приду к тебе ночь. Жди…. Может, приду. А может, и нет…

За оконным стеклом безраздельно царствовала-властвовала угольно-чёрная, абсолютно-бесшумная ровенская ночь. Луна и звёзды были скрыты за плотными серыми облаками, пришедшими вечером со стороны морского побережья.