Майя Малиновская - Вердана

Средний житель равнины сильно уступает горцу на его территории, она наслаждалась неопытностью своих соперников. Если кто-то долезет до вершины, ей останется только скинуть его вниз. Когда вся группа вступила на склон, она пересчитала их и приступила к следующему этапу. Вердана подняла ручищу со своим новым оружием, прицелилась и нажала на спуск. Самый первый, самый ловкий вскинул ушибленную руку и остановился. Она зарядила камень по больше. Следующим выстрелом она окончательно лишила беднягу возможности лезть на верх.

— Один. — Она снова зарядила оружие. Выстрел. — Два.

Второму камень угодил в лоб, он вскрикнул и повернул назад.

— Что ж вы сбились в кучу, ребята! Мне так не интересно! Не конкретно, а вдруг кого прибью насмерть! — выкрикнула она. А потом добавила. — Что ж они такие тупые.

На беду на другом склоне холма она заметила еще отряд. Этих было пятеро. Стражи канцлера разделились, ровно пять воинов кинулись наперерез Раде и его отряду. Выстрелом их не достать, да и отвлекаться на два фронта у нее не было возможности. К ней упрямо ползли оставшиеся пятеро.

Растянуть удовольствие не пришлось. Она подбила еще двоих, а потом сама двинулась навстречу врагам. Скоро их было уже двое. Один, видимо, догадался, чем грозит столкновение с хозяйкой холмов, которая без напряжения, вальяжно спускалась к ним, и стал осторожно скатываться вниз. Другой, было, бросил в нее копье, только промахнулся. Она сломала копье, а в ответ швырнула горсть пыли. Воин стал отфыркиваться, она этим воспользовалась и, поравнявшись, брезгливым жестом швырнула его вниз. Последний послушно лег к ее ногам.

— Пощади, — промолвил он с досадой. — Ты победила.

— Передай Бале, если застанешь его живым, чтобы не совался на мои земли, — прорычала она и наступила воину на спину.

— Пощади, великодушная, не оскорбляй, — простонал воин.

— Не спрашиваю, что сделал бы ты на моем месте. Проваливай.

Она направилась на другой склон. Там уже завязалась рукопашная схватка. Этот склон был сплошь усеян уступами, с которых и на которые скатывались дерущиеся. Двое уже были либо мертвыми, либо без чувств. Она подумала, что свалка разумных существ внизу оскорбляет покой этих мест, с отвращением поморщилась в след мыслям, потом села на один из уступов и стала швырять в дерущихся комья грязи и пыли. Под тонким слоем земли лежал слой мелких камней, они в свою очередь полетели вниз.

— Эй, вы! Стадо тупых животных! Проваливайте с моей земли! Не то я спущусь и устрою вам коллективные похороны!

Она впервые услышала эхо в этих местах.

Ее крики возымели действие. Только не совсем то, которое она ожидала. Четверо из десяти кинулись наверх. Она сидела достаточно близко. Им, очевидно, казалась, что так ее проще достать.

— Олухи, — выругалась она, заряжая камешек в пусковой механизм.

Камень угодил в спину воину Рады, тот не сорвался, прижившись к склону. Сам Рада тоже лез наверх. Он выказал завидную подготовку, схватил за ногу первого, кого догнал и заорал.

— Назад! Отходите! Очнитесь! Она вас всех убьет!

— Точно, — кивнула она и выстрелила в самого Раду. Ее ждало разочарование. Он увернулся от камешка и скрылся за уступом.

— Вниз все! Она моя!

Чувства оскорбленного жениха оценили выше угроз смерти. Рада остался за своим уступом один, а другие спустились, подобрав раненного, и снизу наблюдали за Верданой и Радой. Между соперниками установилось вынужденное перемирие.

Рада высунулся из-за уступа, Вердана в свою очередь швырнула в него камень.

— Не пристало благородной так обращаться с равным! — громко обратился к ней Рада, потом добавил что-то, но она не расслышала.

— Я не приглашала тебя в гости! Уходи, вельможный Рада! Видеть тебя не желаю, святые небеса тому свидетели! — ответила она.

«Вот проклятый этикет! С Моутом я разговаривала как с простолюдином, без церемоний. И как только выскочило?» — подумала она.

— Прости дерзость твоего преданного избранного навеки, о моя Дана! — почти пропел Рада.

— Бреда влюбленного мне только не хватало, — прошипела она сама себе, а вслух произнесла. — Я была обещана тебе императрицей, да только мы оба знаем, как закончилось это сватовство! Напрасные надежды не питай! Уходи к святым могилам, как и полагается в последние дни мира сего!

«Пока я тебе шею не свернула», — скользнула мысль.

Рада снова и снова пытался высунуться из-за уступа, но в него поочередно летели камни и всякая металлическая мелочь из карманов Верданы. Промахи привели ее в ярость.

Кто-то внизу ринулся помочь господину, но она свалила его выстрелом.

— Не стреляй Вердана! — закричал Рада. — Не стреляй! Подойди же ко мне! Я готов стать твоим пленным! Я сдаюсь!

Он вышел из-за уступа и встал в полный рост перед ней.

— Убей меня, только прежде выслушай, — сказал он.

Волна ярости оглушила ее, захлестнула раньше, чем она сообразила, что делает. Одним прыжком она настигла Раду, и вот они уже катятся по склону, она яростно вцепившись в него, а он, силясь защитить ее и себя от острых краев. Ему удалось увернуться от опасного захвата. Вердана явно намеревалась придушить его.

— Убийца, — выдохнула она, раздирая одежду и кожу соперника. — Подлый убийца.

Он не позволял ей как следует вцепиться и ранить. Они катались по склону, пока Вердана не наткнулась раненым боком на острый камень. Резкая боль заставила ее взвыть и привела в чувства. Она ослабила хватку, боль не давала ей шевельнуться.

— Тихо. Тихо. Успокойся, — слышала она убаюкивающее спокойный голос Рады, — Эл, тихо, Эл. Это не ты. Не ты.

Он оставил ее лежать, а сам поднялся и крикнул:

— Оставайтесь на месте, а лучше идите вниз! Вы нам не нужны более! Право, она все равно не подпустит вас к себе! Я сам!

— Думаешь, послушаются? — спросила она.

— Кажется, уходят, — сказал он и сел рядом. — Плохая рана. Яд. Ты настоящая. Не знал, что твой вид способен на трансформацию.

— А он не способен. Это я такая.

Она извлекла из-за пазухи нож, завернутый в лоскут ткани.

— Забери, пока я опять не накинулась на тебя.

— Как ты только не поранилась, — он принял у нее сверток, развернул, она услышала смешок. — Откуда он у тебя?

— Секрет.

— От Моута. Я знаю. Я природный телепат.

— Ты даже не костюм, такой же как я, трансформированный. Имя мое как узнал?

— База передала. Ты не похожа на новичка, меня уверяли, что ты впервые наблюдаешь.

— Ну да, конечно, — стала иронизировать она. — Особенно у меня получается быть незаметной и ни во что не вмешиваться.

— Очень больно?

— Ничего. Зверь боится боли.

— Что это значит?

— От боли я меньше зверею. Совет друга.

— Плохая рана. Тебе нужно возвращаться.

— Позднее.