Владимир Лавров - Волд Аскер и блюз дальнего космоса

Как-то раз во время гастролей Лейла встретила другую танцовщицу судьбы — взрослую женщину, которая не росла в храмовой школе, а стала Танцовщиецей Судьбы здесь, на севере. Старшая танцовщица рухнула Лейле в ноги и, называя госпожой, просила простить и помиловать. Лейла удивилась — она не ожидала такого поведения от взрослого человека. Мало того, она даже настояла на том, чтобы выступала старшая — у самой Лейлы средств было с избытком на тот момент, и ей было интересно посмотреть на северную школу. Пожилая женщина отказывалась и говорила, что недостойна выступать, если рядом есть Лейла. Смотреть оказалось не на что — северянка только и делала, что кружилась и поводила плечами. Ни одного вращения, ни одного сальто. Лейла призадумалась: а стоит ли ей так выкладываться? Может, тоже лишь слегка пританцовывать? Потом решила всё-таки танцевать на пределе возможностей.

Иримах тоже послал на юг кое-какие записочки. Через полгода после падения империи он начал получать первые ответы. Как-то раз, сидя у очередного костра, он спросил Лейлу:

— Как твоя фамилия?

Лейла от стыда спрятала голову между коленями:

— Лесите. Моя мамочка сильно ругалась с папой, он её выгнал. Мама ушла вместе со мной, но всё содержание, что присылал папа, прогуливала с разными дружками, такими же, как и она. Она мне даже часто есть не давала, денег после попоек не оставалось. Тогда папа забрал меня к себе, но мы там сильно ссорились с его новой женой, она меня сильно обижала… Тогда папа устроил меня в храм, в школу Девочек Судьбы. Он добрый, заходил почти каждый выходной и брал меня в разные интересные места, в театр оябусу, на другие представления, часто даже с подругами.

— И сколько тебе было тогда?

— Шесть лет.

— Девочки Судьбы, Повелевающие Судьбами, сердце империи, школа, доступная лишь для аристократов. — вслух подумал Иримах, — Лейла Лесите танцует Танец Судьбы и предупреждает империю, что ей грозит падение, а народ империи за это пытается её убить. А теперь Леайон Лесите — главнокомандующий всеми войсками новой империи, они с друзьями ушли со всеми дееспособными войсками на запад и продолжают удерживать несколько ключевых провинций. Говорят, пользуется любовью войск и народа. Кочевники не смогли их сломить, и они пока держатся и набирают силы. Если его не убьют в каком-нибудь бою, он, скорее всего, станет родоначальником новой династии. А ты тогда — принцесса. Наш Бог иногда такой шутник!

С этими словами Иримах шутливо поклонился. Лейла на пару секунд потеряла дар речи, потом сказала:

— Это, наверно, какой-нибудь однофамилец? У папы в подчинении было всего сто солдат.

— Ты знаешь другого Леайона Лесите, который служил в гвардии?

— Нет, других не было.

— Тогда привыкай быть прынцессой, — Иримах со смехом выделил букву "Ы". И ещё одно. Все Девочки Судьбы уничтожены по прямому приказы главы кочевников как "богопротивные ведьмы". Прими моё сочувствие. Танцы Судьбы тоже запрещено танцевать как мерзкое волхвование. Нам придётся быть ещё более осторожными.

С того разговора прошло полтора года. Связи с заблокированными провинциями не было, и Иримах с Лейлой продолжали кружить по северу, восстанавливая связи и поднимая дух. За Лейлой тянулась слава Управляющей Судьбами, Безошибочной Провидицы, Той, Что Не Ошибается. Её танцы, как правило, сбывались. Один раз она упала — не по своей вине, её толкнул кочевник, недовольный слишком медленным и заумным танцем. Лейла спокойно поднялась и продолжила. Через неделю этот городок смыло наводнением, но людей на тот момент в городке уже почти не было, и никто не пострадал, кроме гарнизона кочевников. Этот случай неожиданно поднял Лейлин рейтинг на новую высоту. Теперь её искали гонцы даже из очень дальних мест, чтобы пригласить предсказать судьбу. Иримах по-прежнему в Танцы Судьбы не верил.

Когда в одном из городков из-за грабежей управляющего кочевников вспыхнул бунт, разведка кочевников очень быстро вышла на зачинщиков. Проворовавшегося управляющего прибывшие из столицы новые власти торжественно повесили за "подрыв авторитета власти", кое-что из награбленного вернули крестьянам. Но во время пыток были названы кое-какие имена теми, кто сдался, и сказаны кое-какие слова ненависти теми, кто не сдался. Кочевники поняли, что в казавшемся покорённом народе зреет подпольная организация. Они начали внедрять провокаторов и шпионов, благодаря чему вскрыли подполье ещё в трёх городах. К счастью, кочевники не поняли, что сопротивление идёт в основном через религию, их провокаторы и шпионы в основном говорили о "возвращении старых порядков", а потому подпольщики очень быстро научились их вычислять. Однако, условия работы осложнились, и это ещё дальше отодвинуло сроки восстания.

Как-то раз, сидя у костра, Лейла спросила:

— Помнишь, ты говорил, что твоё появление на сцене означает неожиданный приход на помощь некой сторонней силы?

— Говорил, — признал Иримах.

— Так вот, ей пора бы появиться. А не то кочевники окончательно утвердятся и все к ним привыкнут. А я выйду замуж и стану бесполезной.

Последнее время Лейле этого очень хотелось. Иримах говорил, что женщины их народа издревле начинали хотеть очень сильно и очень рано, из-за чего в древности их отдавали замуж в двенадцать — тринадцать лет. Во времена империи был изобретён специальный напиток, благодаря которому желание пропадало. Благодаря этому женщины империи могли заканчивать школу и даже учиться в высших учебных заведениях. Этот напиток продавался и сейчас, но стоил очень дорого. Лейла могла позволить его себе по деньгам, но не могла позволить по профессии — от него женщины становились заторможенными и сильно полнели. Желание навалилось на неё всего полгода назад, но за эти полгода она уже устала рвать по ночам зубами одеяло.

— Могу только посочувствовать, — говорил Иримах, — мужчинам тоже нелегко от этого огня. Зато тот, кто его вытерпит и не станет падшим, соблюдёт чистоту, станет богоугодным человеком.

В этот момент в круг света, отбрасываемого костром, вошли три престраннейшие фигуры. Если они и были на кого-то похожи, то только на демонов из сказок. Вокруг каждого из них горело лёгкое, едва заметное сияние. Но удивительнее всего было то, что они спросили:

— Не подскажете, как пройти на ближайшую рыночную площадь?

Иримах и Лейла удивились до потери дара речи. Ближайшая рыночная площадь находилась в неделе пути, а ближайшее поселение в двух днях пути — они колесили по бывшему Дикому Полю в поисках деревни переселенцев из столицы, в которую их пригласили за очень большое вознаграждение. Иримах на всякий случай обернулся — оценить пути отхода. В высокой степной траве послышалось шуршание, и из неё вышло ещё одно странное существо — мохнатое и невысокое, зато со множеством ножей в перевязях на теле, а вслед за ним — целая гора из мышц, причём трёхглазая. Кто бы ни были эти чужаки, они были профессионалами и ошибок не допускали.