Алексей Бобл - Астронавты. Отвергнутые космосом

— Да берите его себе, — сказала Бой-Баба. — Нам он зачем? Берите. И корабль себе берите.

Человек усмехнулся. Откинулся в кресле, поглаживая рукой подбородок. Бросил взгляд на приходящего в себя Живых. Тот держался за голову и тихо бормотал.

— Я бы взял, — прошелестел голос. — Только опоздал Рашид с грузом-то. Всё, — он поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, — эксперимент закончен, доклад на Землю отправлен, больше нам его игрушки без надобности. Так? — он обернулся на конвоира.

Волосатик шмыгнул носом.

— Контролер, ты им о деле скажи. Часики-то тикают, — с нажимом, на что-то намекая, произнес он.

Контролер кивнул:

— Скажу все, и о деле скажу.

Он задумался, подбирая слова. Бой-Баба кинула взгляд на Живых. Тот, привстав на четвереньки, елозил ногами, пытаясь подняться.

— Вот какое дело… — засипел голос. — За корабль спасибо, это я ценю. Это вы от чистого сердца — понимаю… Только вот засада: поведет-то его кто? Радист, что ли? Так я ему незнакомые кнопки нажимать-то не дове-ерю…

Волосатик хихикнул. Бой-Баба медленно осматривала из-под опущенного века помещение. Она здесь была тысячу раз, должна сообразить что-нибудь.

Но, видно, крепко ее стукнули, потому что ничего не соображалось.

— Так вот что я предлагаю, — голос Контролера усилился до шепота. — Ты с твоим другом штурвал в зубы — и везёте нас до одного места на Сумитре. Я покажу, все карты при мне. А там мирно разбегаемся. Ваши дела меня не волнуют: хотите властям сдавайтесь, хотите летите по свету, как пташки вольные. Если у вас мозги не пересаженные, то найдете способ увести с Сумитры одного из ихних Троянцев.

Вот оно. Мысль мелькнула, и Бой-Баба открыла рот прежде, чем успела ее обдумать.

— Зачем ждать до Сумитры, — уставилась она на Контролера. — Вон Троянец стоит. Давайте так: я вас довезу в нем с остальными, а дальше ваши дела меня не волнуют. Летите сами по свету, как пташки вольные.

Уже говоря это, она почувствовала, что говорит зря. Коротышка хмыкнул и переступил с ноги на ногу. Контролер покачал головой:

— Тоже выход. Но, к сожалению, я человек подневольный. А мои работодатели не могут допустить, чтобы… э-э-э… результаты их экспериментов разгуливали по Сумитре. Там население впечатлительное, про чуму наслышано. Сгоряча виновных и порвать могут.

Живых расклеил глаза. Ухватил Бой-Бабу за локоть. Шатаясь, попытался выпрямиться. Она его поддержала. Волосатый косил глазом, но не двинулся.

— Давайте отвезем поселенцев куда-нибудь еще, — предложила Бой-Баба. — Вашим работодателям незачем об этом знать.

Контролер задрал голову, глядя на дисплей часов над приборной панелью. Перевел усмешливый взгляд на волосатика:

— Что, успеем? Как думаешь?

Тот усмехнулся и покачал головой.

Контролер поднялся с места и указал Бой-Бабе на командирское кресло.

— В ваших же интересах, милая, уносить вместе с нами ноги, пока предлагают. Я видел, там у вас и на консервации кто-то лежит.

Живых дернулся, напружинил скованные руки, но промолчал. А Контролер продолжал:

— Времени у нас, — он еще раз обернулся, посмотрел на дисплей, — примерно с час. За это время хорошо бы покинуть здешние пределы. Черт его знает, что там у Троянцев внутри… может, от взрыва вся планета с орбиты сковырнется.

Он усмехнулся, глядя им в лица и ожидая реакции. Коротышка у выхода перехватил излучатель поудобнее и стоял настороже, рассматривая обоих.

— Что ж вы не спросите, какого взрыва? — усмехнулся Контролер. — А ведь мои ребята так старались… Троянца заминировать — дело непростое. — Он повернулся к коротышке: — Троянец хоть заметил, как вы взрывные устройства закладывали?

Волосатик осклабился:

— Заметил. Да что он может, чурка с глазами? Поколдобился, поерзал, светом помигал, только как он взрывчатку выплюнет? — Он почесал стволом излучателя низкий лоб. — Рванет в лучшем виде, так начальству своему и передай. Типа несчастный случай. Троянцы, они ж толком не изучены!

Живых сжал локоть Бой-Бабы так, что она чуть не оттолкнула его. Но не двинулась, только сердце забилось сильнее. Не шевельнув мускулом, астронавтка исподлобья следила за коротышкой с излучателем.

Рядом с ней Живых незаметно напружинился. Она облизала пересохшие губы. «Примерно с час», сказали они. Если действовать немедленно, то можно впритык успеть… Она незаметно перенесла вес тела на одну ногу.

Но тут загремели шаги. Контролер слегка повернул голову, и длинноволосый отступил чуть назад, чтобы держать на прицеле и ее с Живых, и вход.

По трапу, задыхаясь, взобрался Радист, волоча кого-то за собой.

— Контролер, ты был прав! — проговорил он заплетающимся языком и захихикал. — Они наблюдателя оставили.

Он потянул с усилием руку и вытолкал вперед лаборанта. Тот озирался, близоруко щурясь на свет. Как он все-таки истощал, подумала Бой-Баба. Засаленный комбинезон и иссохшие кости. Лаборант смотрел на Контролера равнодушно, словно не понимал, где находится, закрывая лицо ладонью от света.

— Вылез из транспортера и сам в док поперся! — Радист заржал, покачиваясь на нетвердых ногах. Он распространял вокруг себя химическую вонь.

— Ты его обыскал? — почти беззвучно спросил Контролер. Радист смотрел на него, соображая. Наконец кивнул и тут же потерял равновесие, замахал руками, чтобы удержаться на ногах. Контролер усмехнулся.

— Что ж ты, Профессор, со всякой машинной смазкой связываешься? — брезгливо посмотрел он на Бой-Бабу. — Что ты тут делал? — Контролер сделал шаг к лаборанту. — Что она тебе наговорила?

— Пожалуйста, не надо, — быстро проговорил лаборант. — Они не знают. Они ни при чем. Это я сам…

Он замолчал. Виновато посмотрел на Бой-Бабу.

— Я думал, что вы опять… как в прошлый раз… без нас улетите. И я… за вами… Простите.

— Да чего уж, — мрачно сказала Бой-Баба, вспомнив подозрительно раскрывшийся на ходу багажник. Потом она покосилась на дисплей часов. Прошло четыре минуты.

Внутри Троянца потемнело.

Оставшиеся поселенцы — два десятка человек — съежились все вместе на полу, согревая друг друга остатками собственного тепла. Кратковременный прилив сил, когда Бой-Баба села за пульт управления носителем, сменился безотчетным страхом. Поселенцы переглядывались, держась за руки и набрасывая дырявые вязаные тряпки на спины ослабевших друзей. Невдалеке лежало тело Мойры, накрытое ее изношенным одеялом.

Затем, еле ощутимо поначалу, Троянца начало трясти. Нарастал гул. Подстеленные тряпки заелозили по полу, задребезжали составленные вместе ржавые, во вмятинах, кружки с недопитой мутной жидкостью. Носитель начал крениться на одну сторону, потом на другую, раскачиваясь все сильнее и сильнее. Людей подкидывало на полу, а они хватались за других, мешая им встать на ноги, и озирались по сторонам.