Альфред Ван Вогт - Точка Омега

Затем по очень простой причине произошла крупная неприятность. Лес первоначально извлекал эти радиоактивные частицы из различных скал, а чтобы избавиться от них, следовало, как он считал, просто вернуть их в ближайшие урановые породы, особенно в того типа скалы, которые поглощали радиацию. Решение вопроса представлялось Лесу предельно ясным.

Однако спустя час после начала осуществления этого плана в небо вздыбился гриб атомного взрыва.

Он поразил большую площадь, настолько обширную, что это выходило за рамки понимания Леса. Он не видел и не слышал этого зловещего силуэта — посланца смерти. Но того, что он почувствовал, было более чем достаточно. Ураган смел с лица земли растительность на много квадратных километров вокруг. Выделившаяся при этом тепловая энергия и поток радиации вызвали пожары, для тушения которых ему понадобились многочасовые усилия.

Страх уже начал спадать, когда Лес неожиданно вспомнил, что и раньше все происходило точно так же.

Но гораздо более отчетливо, чем этот всплеск памяти, перед ним стала вырисовываться картина тех действий, которые он мог бы предпринять, опираясь на то, что произошло. Уместность их не вызывала у него сомнений.

На рассвете следующего утра он начал свое наступление. Жертвой пал лес, который, как он смутно припоминал, когда-то захватил его изначальную территорию.

Вдоль всей границы, разделявшей двух лесных великанов, раздалась серия небольших атомных взрывов. Прежде незыблемая стена из деревьев, служившая соседу передней линией обороны, не устояла перед этими последовательными ударами с использованием столь неотразимой энергии.

Реагируя в обычной для леса манере, противник мобилизовал свои резервы сока. Но когда он целиком втянулся в создание нового защитного барьера, взметнулись новые взрывы. Они полностью уничтожили основную часть его резервов сока. Теперь, когда лес-сосед перестал понимать, что происходит, он был обречен.

В “ничейную зону”, образовавшуюся между ними, Лес выдвинул бесчисленное множество отростков. Всякое проявление сопротивления сметалось силой атома. Вскоре после полудня следующего дня гигантский взрыв уничтожил деревья, составлявшие сенсорный центр противника. Битва закончилась победоносно.

Лесу понадобилось несколько месяцев, чтобы прорасти на территории поверженного противника, расчистив ее от корней и оттеснив отныне беззащитные деревья. Он установил свое полное господство на этих землях.

Выполнив эту задачу, Лес с яростью обрушился на соседа с другого фланга. Он и на этот раз атаковал его атомными взрывами и попытался подавить огненным шквалом.

Но его атака захлебнулась, встретив равный по силе атомный контрудар!

За прошедшее время приобретенные Лесом новые знания успели просочиться через барьер переплетенных между собой корней, отделявший его от соседнего леса.

Оба монстра почти полностью истребили друг друга. Они превратились в искалеченные существа, вынужденные восстанавливать былое могущество медленным приращением своих массивов. С годами эти события постепенно стерлись из памяти. Впрочем, это уже мало что значило. К этому времени зачастили корабли. И даже если бы Лес вспомнил о них, он в любом случае не смог бы производить атомные взрывы в присутствии космолета.

Ведь единственный способ заставить эти корабли покинуть планету состоял в том, чтобы окружить каждый из них тончайшим слоем радиоактивных веществ. Тогда звездолет втягивал в себя распыленный металл и улетал.

Стало так легко одерживать постоянные победы.

— Тут, — повелительно сказал Меренсон.

Острие карандаша уперлось в центр зеленого пятна. Глаза буравили сидевшего напротив астронавта.

— Именно в этом месте будет разбит лагерь, господин Кладжи, — уточнил он.

Тот подался вперед, вглядываясь в указанную точку. Когда он поднял голову, Меренсон почувствовал на себе изучающий взгляд его серо-черных глаз. Неспешно выпрямившись в кресле, Кладжи спокойно спросил:

— Почему именно здесь?

— О! — ответил Меренсон. — Просто мне кажется, что соку тут побольше.

Слово “кажется” взвинтило атмосферу. Кладжи, сглотнув слюну, тем не менее продолжил свойственным ему ровным тоном:

— Этот участок джунглей опасен. — Поднявшись с места, он склонился над картой планеты звезды Мира в созвездии Кита и, несколько повысив голос, произнес: — Например, даже в этом гористом районе работать уже не так просто, но там хоть еще можно эффективно бороться с местной фауной и флорой. Да и климат сносный.

Меренсон отрицательно покачал головой и снова ткнул в зеленое пятно.

— Здесь, — безапелляционно подтвердил он.

Кладжи вернулся в кресло. Немало светил смолили лицо этого худощавого человека. Меренсон физически ощущал жесткость его взгляда. Астронавт весь подобрался, казалось, готовясь к острой словесной перепалке. Но затем вдруг, видимо, решил пока не идти на открытый конфликт с начальством.

— И все же ПОЧЕМУ? — повторил он, выдавая свое замешательство. — Ведь, в конце концов, проблема-то простенькая. Строится громадный космический корабль, и мы так нуждаемся в органическом соке потомства животных с этой планеты.

— Вот именно, — согласился Меренсон. — А посему разобьем лагерь как раз там, где они главным образом и проживают, то есть в лесу.

— А почему бы не предоставить право выбора тем, кто “в поле”… охотникам?

Меренсон медленно положил карандаш на стол. Он привык к спорам с теми, кто выступал против его идей. Считал себя человеком спокойным, но терпение подходило к концу.

Иногда он подробно обосновывал свои решения, порой воздерживался от этого. На сей раз он предпочитал обойтись без комментариев. Да и время поджимало. Взглянув на часы, он отметил, что было уже без десяти минут четыре. Завтра в этот час он будет выходить из своего офиса, чтобы отбыть с Дженет в месячный отпуск. А до этого момента предстояло еще завершить кучу важных дел. Пора было кончать с этим препирательством. Поэтому он официальным тоном заявил:

— Всю ответственность за это решение беру на себя. А теперь, господин Кладжи…

Он спохватился, поняв, что этого говорить не следовало. Неприятные сцены нечасто происходили в этом роскошном, расположенном на сотом этаже кабинете, из окон которого открывался чудесный вид на столицу Галактики. Обычно личность Энсила Меренсона и его зычный голос производили ложное впечатление на астронавтов-дальнепроходцев. Но сейчас, взглянув на Кладжи, он понял, что взялся с этим человеком за дело не с того конца.