Венедикт Ли - Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)

– Вы не смеете, – проскрипела Юнис. – Без ордера на арест…

– Смею. У ДАГ есть право задержания на сутки. Зря я, что ли, в Конгрессе постановление проплатила? У меня к вам вопросы. Следуйте за мной.

– Не надо… Пожалуйста, – прошептала Юнис, когда наручники защелкнулись на ее запястьях.

Анита поморщилась. Надо же, сломаться так быстро.

– А ну-ка, без истерики, милая…

– Я пойду с вами, честное слово. Но не выставляйте меня в таком виде перед детьми!

Лора украдкой огляделась из-под широкой шляпы, защищавшей ее голову от солнца. Тяжелая, свитая из цельного куска бечевки… «Я бы уже сдохла без нее…» Накануне, всех кто уцелел после бойни, устроенной солдатами Шона, выгнали в поле. Лора плохо помнила вчерашний день…

…Вместе с двумя мальчишками она пробирались по узким туннелям, в надежде выйти там, где их меньше всего ждут. К ужасу Лоры, пацаны потеряли дорогу. Лора разрыдалась, мальчики растерянно стали ее утешать. Странно, но слезы прояснили сознание. Она хрипло прошептала:

– Не двигайтесь. Тихо!

Пацаны замерли. Тот, кто полз впереди, переложил факел в другую руку.

– Тихо, я же сказала! – взмолилась Лора.

Трепещущий цветок пламени выровнялся, потом склонился в сторону…

Они пошли навстречу току воздуха. Запас лучин иссяк, дальше пробирались в кромешной тьме. Узкая нора вела вверх, чем дальше, тем круче и, под конец, завершилась вертикальным колодцем. Лора вновь заплакала от бессилия и отчаяния. Но мальчишка постарше умудрился подняться, упираясь локтями и коленями в стенки колодца. Сверху на Лору и оставшегося с ней пацана сыпалась сухая земля.

Выбравшись, парнишка снял штаны и рубашку, связал вместе, свив в мягкий жгут, и вытянул на нем своего товарища. Лора гадала: намерены мальчишки спасти и ее, или бросят умирать в темноте. Жгут упал к ее ногам. Сверху глухо послышалось:

– Обвяжись!..

Второй маленький рыцарь также пожертвовал одеждой, чтобы удлинить спасательную снасть. Они вдвоем вытащили Лору и сразу кинулись разбирать, где чье шмотье. Они стеснялись Лору! Темнота уже не была полной. Спасение близко! Спасение?

Да, они остались живы. Когда, прикрывая слезящиеся глаза от ставшего нестерпимым дневного света, смогли, впервые за долгие дни встать в полный рост и вдохнуть полной грудью… В них никто не стрелял. Полчаса назад солдаты получили новый приказ генерала Шона.

Их даже накормили. Грязные, изможденные мужчины, женщины, дети, толпились вокруг стоящих на козлах длинных деревянных корыт, наполненных тягучей массой. Ее черпали руками и клали в рот.

Несмотря на омерзительный вид, это оказалось съедобно. Разведенная в подсоленной воде мука из жареных зерен малли. Очень питательна, быстро восстанавливает силы. Пища рабов.

Потом их выгнали в поле. Кто не мог или не захотел идти, тех застрелили. Остаток того дня запомнился Лоре давящей жарой. Пот заливал глаза. Лора пыталась закрутить в тугой узел свои дивные волосы, когда услышала чей-то голос:

– Избавься от них!

Обернулась, увидела коренастую женщину. Заглянуть ей в лицо мешала широкая, похожая на зонтик шляпа. Покрой грязного, рваного платья все еще хорошо угадывался. Местная. Утопийка.

– Ка… Как? – пролепетала Лора.

Увидела зажатую в пальцах незнакомки стальную полоску.

– Сядь.

Лора неловко уселась на пятки; сквозь тонкую ткань штанов ноги кололо засохшими остатками коротко срезанных стеблей. Крепкая пятерня прошлась по ее давно не мытой шевелюре.

– Легче перетерпишь свои десять дней.

Неужели их скоро отпустят?! Наверное, отчаянная надежда отразилась во взгляде Лоры, потому что женщина пояснила:

– Дольше никто не выдерживает. Но неделю я тебе гарантирую. Если хочешь.

Острое лезвие коснулось горла. Лора обмерла. Стараясь не шевелиться, тихо сказала:

– Я хочу прожить свои дни. Все, что смогу.

Женщина хмыкнула и за минуту обкорнала Лору практически наголо. Было больно, но пришлось терпеть. Вдруг вовсе прирежет, чтоб не вякала. Женщина сгребла каштановую груду волос, словно законную добычу. А свою странную шляпу нахлобучила Лоре.

– Носи на здоровье!

Издевательски хмыкнула и пошла прочь. Лора долго глядела вслед, пока бритый затылок незнакомки не исчез вдали. Там начинались поля еще не сжатые. И дальше тоже. И дальше…

…Ее пнули не сильно, но унизительно и вчерашний ужас исчез, спрятавшись в глубинах памяти. Лоре хватит и сегодняшнего горького настоящего. Ее оскорбил солдат, молоденький, почти как те мальчики, что вчера вызволяли ее…

– Размечталась сука. Давай, вкалывай. Долго вы, паразиты, над нами измывались…

– Я ничего не сделала, – сказала Лора, ужасаясь своему неумению быть покорной.

– Да! Вас, ублюдков, наконец-то, повязали. Всех! А ты смеешь вонять, что не виновна?

– А что я сделала? Что?! – закричала Лора, выпрямившись.

От его удара она упала ничком, закрыв голову руками, шляпа-зонтик свалилась рядом. Сейчас парень ее застрелит.

Но приказ Шона был строг: беречь каждую пару рабочих рук. Потому солдат только сплюнул и ушел. Лора медленно встала, слезы на время ослепили ее. Много лет подданные Альво Забана похищали жителей окрестных деревень, пока вокруг Утопии не образовался людской вакуум. Тогда наладили доставку пленников из крупных городов (близких и дальних – руки у Альво длинные!), завлекая обманом, посулами хорошего заработка. А когда сезон заканчивался, мешки с высушенным сырьем отправляли тайными тропами во все концы Эгваль… Трупы поденщиков утилизировали. Утопия – хорошо организованное, высокодоходное предприятие.

Никто из утопийцев вообразить не мог, что придет день, когда судьба рабочих-смертников настигнет их самих.

Цепочка сборщиков ушла вперед, Лора видела лишь спины и дурацкие шляпы. Вздрогнула. «Отстала!» Сняла с пояса кожаный бурдючок, сделала глоток. Только один, больше нельзя. Вода противно теплая, но лучше это, чем ничего. Вытерла губы, опустилась на корточки.

Ее орудием был кусок стальной проволоки, изогнутый в виде почти замыкающейся петли. Изнутри проволока сплющена и остро заточена. Другой конец сложен вдвое, подобием рукоятки. Это приспособление удобно держать в руке, но невозможно употребить как оружие.

Левой ладонью захватила несколько ломких, подсохших стеблей. Зацепила миниатюрным серпом и срезала под корень. Работала быстро, чтобы догнать остальных. Солнце жгло спину, на губах ощущался соленый привкус пота. Неровный ряд срезанных растений отмечал ее путь. Орха. Небольшой цветок на тонком стебле, со множеством узких, бархатистых лепестков глубокого красного цвета. На концах он переходит в черный, отчего цветок словно обрамляет траурная кайма.