Венедикт Ли - Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)

– Лишь нам ничего не надо.

– Надо.

Нойс отмотала приличный кусок. Посмотрела свет, попробовала на прочность руками.

– Как расцветка?

– Прикольно. На белом – зеленые листики. «Дети джунглей». Ты сама – деревенщина, Нойс.

– Тебе не предлагаю, выбирай на вкус.

Поиски не были долгими, та же цветовая гамма, но с абстрактным узором. Нойс съязвила в ответ:

– Страшно оригинально. Мысленно пред тобой преклоняюсь. Здесь тесно, а как-нибудь, на бережку тебе коленки облобызаю.

Лора гордо подняла голову; сделала вид, что протягивает руку для поцелуя. Нойс чмокнула воздух. Обе заухмылялись.

– Слушай… Знаешь, чего хочу? – вдруг спросила Лора.

– Может быть, знаю.

– Власти. Правда. На один день. Пусть на час только. Но власти полной, непререкаемой. Ну, как у той гадюки на Острове была.

– И?

– Порвать всю сволочь. Начиная со здешних уродов и кончая Майей. Этих маньяков… Директора Астера и адмирала Геллу.

– Часа не хватит. И дня, боюсь, тоже. Возможно, не хватит жизни. Как не хватило ее Хозяйке.

– Потому что она была такая же сумасшедшая тварь.

После некоторого молчания Нойс ответила:

– Может быть, она сошла с ума, так и не разрешив взятой на себя непосильной задачи.

И резво сменила тему:

– В рундучке нож и нитки с иголками, я видела. Давай сюда. Для тебя, королева моя, белоручка, будет урок кройки и шитья.

Восхищенно следя за работой Нойс, Лора сказала:

– Не думала, что контрабандисты швейные принадлежности при себе держат.

– А думала, что местное население, все как один, одеваются у лучших портных Ганы? Да здесь ни у кого нет денег на нормальный ужин…

Нойс отрезала два треугольных больших лоскута и быстро обметала края.

– Это – юбочки. Вот твоя, с философским смыслом. Деревенские цветочки – мне. Завязывается вот так, сбоку. Этот фасон называется: «саронг».

Сложила два квадратных куса материи и ловким движением отчекрыжила верхушки получившихся треугольников. Встряхнула, чтобы развернулись снова, и Лора увидела в обоих кусках квадратные дыры.

Эти, с позволения сказать, платья, назывались «пончо».

Лохмотья с себя сняли; выбросили в реку. Туда же отправились армейские ботинки Нойс.

– Я бы вымылась сперва. Заглуши мотор, и окунемся по очереди. А, Нойс?

– Я еще поживу. А ты ныряй, если хочешь.

Нойс небрежно показала туда, где еще болтались на воде ее ботинки. Точнее, то, что от них осталось. Вода вокруг словно кипела от мелких, но жутко зубастых рыбешек.

Лора охнула.

– Когда выйдем в главный рукав, станет легче. А здесь – нетронутый, считай мир.

– Я не буду его трогать, – пообещала Лора. – Хорошо бы – и он меня не трогал.

Они набрали забортной воды в жестяной бидон и сунули туда найденный среди прочего барахла самодельный кипятильник. Когда вода поостыла, вымыли друг друга, постанывая от удовольствия.

Обновка Лоре неожиданно понравилась. Если б еще бы обувь приличную, вместо сандалий с подошвами, вырезанными из старых автомобильных покрышек… Этого добра обнаружилось на катере пар пять или шесть.

Оба берега отдалялись, пока не превратились в туманные полосы на горизонте. Главное русло великой реки. Лора, к стыду своему, не помнила ее названия. Но знала, что там, где ее воды встречаются с водами Великого океана, находится столица провинции Суор – город Ханк. Или Хонк? Спросила у Нойс.

– Хаонк будет правильнее, но в Эгваль говорят Хонк. Большой город, завтра увидишь.

– Нойс, по-твоему, выходит, Суор – это не Эгваль?

Подруга не ответила, а Лора мысленно обругала себя за дурацкий вопрос.

Если люди, с которым обращаются так, как это делают Андрос Гелла и Айвен Астер, принадлежат к народу Эгваль… Тогда Эгваль – страна рабов. Или же Суор – это чужая, но порабощенная нами территория…

– Нойс! Мне нет двадцати. Я глупая и наивная. Жила на свете с верой в справедливость. Воображала, что правда всегда побеждает, а зло терпит крах… Жила, не представляя, что возможно такое безумие, такой ужас… Это оказался не бред, не страшные наркотические фантазии, а явь. Это было на самом деле! Если рассказать… Моим друзьям по Университету… Дану… Понимаешь ли, что мне никто не поверит! Решат, что сошла с ума, будут жалеть. Лечить… Но я клянусь тебе, Нойс! Если выживу, сделаю все, чтобы уничтожить Геллу и Астера! Не знаю как, но я это сделаю!

Нойс хмуро выслушала ее гневную филиппику. Потом сказала:

– Времена меняются. Мы тоже меняемся вместе с ними. Веришь ли, что Хозяйка Острова была когда-то такой же как ты? Глупой и доброй девочкой. А Гелла и Астер – отважными и честными людьми…

Ближе к ночи мотор выключили. Влекомое течением, суденышко казалось его пассажирам неподвижным, как цветок кувшинки, сидящий в воде. Вдалеке, призраком в вечернем тумане, неспешно двигалась грузовая баржа. Ее команда не обращала внимания на маленький кораблик.

Нойс согрела еще воды, развела в ней часть найденного раньше пахучего месива. Разбухшее от кипятка, оно стало похоже на густой суп. Заели его размоченными сухариками. Нойс улеглась спать, первое дежурство выпало Лоре.

Прямо по курсу медленно всплывали в темное небо Обо и Минна – большой желтый глаз и серебряный фонарик рядом. Река осветилась, стала похожа на огромную дорогу; на ее идеально ровной поверхности переплетались струи желтого и белого огня. Куда ведешь, светлый путь?..

Лора очнулась внезапно, с тревожным недоумением. Черт! Над рекой стелился туман; скоро встанет солнце и прогонит его. Тихо заныл включившийся мотор, этот звук быстро затих, сменившись еле слышным ворчанием. Нойс стояла у руля. Обернулась к Лоре.

– Часа четыре еще. Хонк уже близко.

Словно в подтверждение, над водой разнесся басовитый пароходный гудок. Нойс схватилась за свисавший сверху трос, в ответ раздалось противное, пронзительное мяуканье. Пугающая какофония продолжалась до тех пор, пока пароход не миновал их. Лора отняла ладони от ушей.

– Фу, как кого-то режут! Давай, поспи. Я покараулю.

Нойс скупо улыбнувшись, последовала совету. Ни словом не попрекнула Лору, хотя из-за нее ей пришлось бодрствовать, почитай, всю ночь.

Через два часа она встала, свежая, как ни в чем не бывало. Огляделась окрест, судов, больших и малых поблизости и в отдалении виднелось с десяток.

– Тут с одной барки свистели и руками махали. Я махнула в ответ. И улыбочку сделала. До ушей, – поспешно сказала Лора.

Нойс кивнула. Лора поступила правильно. Оставив ее «впередсмотрящей», Нойс, как прежде, взялась за управление. Добавила оборотов мотору. Вскоре они поравнялись с медленно ползущим грузовозом – скопищем соединенных вместе контейнеров с несколькими двигателями по бокам.

Вдали возник монотонный, похожий на гул самолета, звук. Лора завертела головой, наблюдать небо мешала плоская крыша солнечной батареи. Внезапно, из-за громады грузовоза вынырнул странный корабль. Плоский как блин, но с будкой наверху, он яростно гудел и двигался в облаке водяных брызг. С непостижимой быстротой обогнул несколько барж и исчез вдали.