Венедикт Ли - Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)

В ответ пришлось выслушать еще одно нравоучение:

– Ты слыхала про такой заповедник, на севере – Корадское плато? Популяция красивейших корадских оленей была местной достопримечательностью. Но наступили…

– Тяжелые времена…

– Хорошие времена – год выдался теплым, трава на пастбищах подросла. На обильном корме стадо так расплодилось, что… подъело все подчистую. И начало дружно дохнуть с голодухи. Служителям заповедника оставалось лишь в отчаянии наблюдать за гибелью прекрасных животных. От чудесного уголка природы остались легенды да тома записей, что велись на протяжении семидесяти лет. По этим данным в Университете смоделировали ситуацию: размножение, смертность, влияние хищников и все такое прочее. Точные науки – тебе это близко, знаю. Расчеты на вычислителе показали, что трагический финал – не был предопределен!

Выдержала эффектную паузу.

– За два года до катастрофы надо было отстрелять сорок процентов стада. С человеческим стадом – та же проблема. Как тут быть? Считать, что следующие поколения сами позаботятся о себе? Нас их трудности волновать не должны? Или действовать как-то иначе? Я – действую. И людей не уничтожаю, это – не геноцид.

История готовит для нашей цивилизации много неприятных сюрпризов. Через считанные десятилетия начнется быстрый отход от предшествующей траектории развития. Масштабы перемен будут слишком велики, и очень многое должно измениться в самом человеке. Иначе – кранты всей компашке, поверь мне. Знаю.

За добродушной ее ухмылочкой проглядывала холодная, какая-то нечеловеческая жестокость…

А спустя несколько месяцев она тратила безумные средства и силы, чтобы преградить путь пандемии. Сама работала, не щадя сил – организатор она хороший, не спорю. Однажды вечером я зашла к ней. Против воли, ощутила жалость – такой усталой и измотанной она была. Спросила (я иногда злорадна, каюсь):

– А теперь что ты делаешь?

Та же поза со скрещенными руками, но теперь она горбилась, глядя долу. Сказала глухо:

– Я ошиблась.

– Неужели?!

– Не отгородилась вовремя, не выстроила крепкую защиту. Люди полны страха, они боятся. Их ужас стал моим.

Я обдумала эти ее слова. Хоть что-то утешительное.

– Не рассчитываю на твою совесть – она у тебя величина ненаблюдаемая. Эпсилон, который больше нуля, но мал чрезвычайно.

Хозяйка кисло усмехнулась – начатки высшей математики ей знакомы.

– Но, хоть изредка, ты способна нам сопереживать. Благодарю.

Я собралась уйти, когда она меня окликнула.

– Левки… Я кажусь монстром? Если решишь убить меня, то сможешь, при удаче, это сделать. Я твое сознание не контролирую.

Она давно обещала не лезть в мои мысли и не навязывать тайно свои. Правда, убедиться в этом я не могла. Разве что так, как она предложила.

– В самом деле? Поверю, если пойму, зачем тебе это.

– Должны быть какие-то сдержки. Иначе психика не выдержит. А я не хочу, чтобы у меня преждевременно поехала крыша. Поэтому, есть трое, кто… в состоянии от меня избавиться.

– Но их ты об этом не уведомила, – съехидничала я.

– Нет. Только тебя.

Я смерила ее взглядом. По сравнению со мной она – коротышка. «Их ужас стал моим». Врет, наверное. До смерти испугалась испуга лишь одного человека. (Хорош каламбур, да?) Не верю, что она любила Ната Гарига, но увлечена им была. Он же сбежал от нее, куда глаза глядят. А она уязвлена, страдает. Задним числом заглаживает то, что считает своей виной перед ним. Перед ним одним…

Она уже овладела собой и легкая улыбка (Хозяйка никогда не смеется в открытую) не казалась вымученной.

– Хочешь… действуй. Не обещаю, что не стану сопротивляться, но шанс у тебя есть.

Она всерьез считала себя ровней мне в боевых искусствах! Прекрасно подготовлена, да. Против любого другого, но не меня. И чтение мыслей здесь не поможет. Какая польза от того, что ты знаешь, куда тебя ударят? Счет идет на доли секунды и удар уже нанесен. Рефлексы куда быстрее мысли. А у меня они отточены, будь здоров.

– Ты бы отоспалась, что ли. Потом поешь хорошенько. Выпить можешь, но меня пригласи, для компании. Пригляжу за тобой.

– Это понимание или прощение?

Я подошла к ней и отвесила хорошую затрещину; она только охнула.

– Это – оплеуха. Для выправления психики. Живи, мучайся. Работай. И не мечтай умереть…»

Воздух щекотал ноздри предутренней свежестью, пахло зеленью. Ночью прошел дождь, и подошвы Астера скользили по мокрой траве. Он миновал могилу Денизы Оу, машинально поискал вокруг следы недавнего присутствия здесь Аниты. Ничего. «Она – профессионал. Не то, что я…»

Накануне вечером Ив страшно удивился, когда Астер, вставши из-за стола вдрызг пьяным, вдруг затребовал самолет. Еще больше изумило его – зачем.

– Что ты забыл на Острове? Да вот так вдруг?

И дрогнувшим голосом переспросил:

– Опять… призраки?

Морщась от головной боли, Астер пояснил:

– Наша общая знакомая, моя коллега и соперник – миз Гариг накануне сбегала на Остров и обратно. Я… сильно подозреваю… что там она получила хороший заряд вдохновенья…

– Шантаж – ее рук дело?!

– Думаю, да. Отправлюсь по ее следам.

Слегка успокоенный, Ив «позвонил в гараж». Так он называл свое обширное авиа и транспортное хозяйство. Через четверть часа Астер уже поднимался по трапу личного самолета Ива. Крепко хватался за поручни, стискивая их изо всех сил. Не оттого, что плохо держался на ногах – просто нуждался в физическом усилии. Не помогло. Призрак не хотел исчезать, следовал за ним, держался рядом… насмешливо улыбался… веснушчатый зеленоглазый…

Только здесь, на Острове, в Гнезде Ваги, в предрассветной тишине… стало легче. Вернулась способность логически мыслить. Он подошел к главному входу, нажал кнопку звонка. Пришлось придавить ее еще дважды, прежде чем послышались шаркающие шаги. Сиплый со сна голос спросил:

– Кто это?

– Директор ОСС Айвен Астер. Откройте, пожалуйста.

Астер стал так, чтобы телекамера у входа ясно показала его лицо. Заодно достал личную карточку, подержал перед объективом.

Пожилой охранник приоткрыл дверь, хмуро оглядел посетителя.

– Что так рано, господин директор?..

– Работа.

Тщательно вытер ноги о коврик и проследовал наверх. Несколько ламп под потолком мигнули, зажглись. «Раньше здесь были флуоры. Я знаю это, но не помню…» Постоял в коридоре, оглядываясь. Покои доктора Гаяра должны быть там…

Вошел. В комнате свет не горел и Астер вынул карманный фонарик.

Беглый осмотр ничего не дал, пришлось простукивать стены. Тоже без толку. Вряд ли почтенный доктор использовал для тайника пустоты в полу – слишком уж очевидно. Впрочем, Гаяр избыточной фантазией не страдал и ценный документ спрятал бы так, чтобы иметь к нему (случись надобность) быстрый доступ.