Ирина Горбунова - На грани человечности

И, только что не сорвавшись на неблагочинный бег, догнала её Бариола. Похоже, безропотностью посланницы Тьмы она едва не разочарована.

- Считаю своим долгом уведомить, что суд над тобою завтра же состоится.

Не сдержавшись - отшатнулась, встретив лишь кроткую улыбку.

Впрямь, поскорее бы уже устранить эту досадную помеху в работе.

- Всё ж ты явился, сын мой.

Не вставая из-за стола, Бариола жестом пригласила Эрихью, закаменевшего на пороге кельи. И, когда тот, как в трансе, подался вперёд, бесшумно прошла к двери и тщательно засовы задвинула. Недоставало ещё лишних глаз и ушей.

Отчего-то при взгляде на помертвелое лицо Эрихью не торжество - леденящее нечто поднималось из груди к горлу. Да, близка она к отмщению, и не зря так щедро платила всем пособникам своим. Но... маленькое некое "но". Не явится ли она для парня - той самой Тьмой Вековечной, пожирающей души? по меньшей мере - тою посланницей Тьмы, коей она силится представить миру сестру Вайрику? А Вайрика - не останется ли она прежней, странно святой и праведной, ничем не запятнанной, чем бы ни завершился суд над нею?

И не поглотит ли Тьма, заодно с душой Эрихью, душу Бариолы фер Эксли?

Несвоевременные мысли. Пусть даже так - обратного пути нет. И возмездия не минуют ни Вайрика, ни Одольдо.

- Признаю правоту вашу, матушка. - Даже вздрогнула она, услышав перехваченный судорогой голос Эрихью - Немало зла причинила миру сестра Вайрика, и за то заслуживает она кары.

- Вот как. (Интересно, за кого в большей мере порывается мстить мальчишка? За мир? за себя самого?)

Очень неторопливо, с достоинством прошествовала Бариола на преднее место и устроилась за своим столом.

- Подойди, сын мой.

- Как быть мне теперь, матушка? - почти простонал Эрихью. - Как жить?

- Слушай же, дитя, и внимай, - заговорила Бариола напряжённым полушёпотом. - Давно уж готовлюсь я привлечь ведьму к суду - за преступленья её против рода людского, переполнившие чашу долготерпения Единого. Завтра же держать ей ответ пред братьями и сёстрами нашими во Святой Церкви, пред всеми иерархами, пред самой Владычицей. Я сама выдвину обвиненья против неё, и веские обвиненья. Однако...

Помолчав многозначительно, она возвысила голос.

- Несомненно, потребует посланница Тьмы - разрешенья дела силой оружия. Всем ведома богопротивная колдовская мощь её. Потому должно вызов её принять воину истинно и свято верующему, отмеченному особой печатью благодати Единого. Воину В Белых Доспехах, о коем в Писании сказано! Ибо воистину Последняя Битва грядёт!

Потускневший взор юнца был намертво к её лицу прикован. Пустые глаза, опустошённая душа.

Чистый лист: пиши что заблагорассудится, и всё будет исполнено беспрекословно.

- Боюсь, не постигнуть мне всю глубину мудрости вашей, преподобная мать...

- Слушай же, - жёстко, без околичностей отчеканила Бариола. - Вызов её примешь ты .

- Матушка?!

И отшатнулся Эрихью; ужас словно на миг прояснил ум его.

- Я... не сделаю этого!

- Сделаешь, - возразила Бариола с ледяной убеждённостью. - Ты - солдат Веры; тебе ли оспаривать волю Всевышнего Судии, когда Он избирает и призывает тебя?

И вновь - страх; но теперь - не к бунту, к послушанию склоняющий.

- Завтра суд состоится, - подытожила матушка; руку для благословенья простёрла. - Да пребудет с тобой отныне молитва моя и благодать Единого. Да утвердишься ты в Вере Истинной, и да исполнишь назначенное тебе с сердцем бестрепетным. Ступай же и молись, дитя моё!

И когда покорно удалился он, едва с засовом совладав, и когда дверь за ним захлопнулась - Бариола дрогнула углами губ. Марионетка. Только бы ниточки никто не перехватил. Да полно - кому бы? Одольдо вернётся, когда всё будет кончено. Возлюбленная его ведьма - та будет одна стоять против всей Церкви Святой, враждебной либо просто равнодушной к непостижимой её праведности. И свершится возмездие; и неотвратим будет последний удар.

Ибо для праведников нет ничего убийственней предательства .

- Медитируем, достойная этшивин? На небо в клеточку, на друзей в полосочку?

Рыжеволосая женщина без возраста, с крупным энергичным лицом, со знакомой суховатой иронией, материализовалась напротив обрешеченного оконца. Вахишта Юэ-Лисса. Старейшина. Наставница.

- Сидишь? - ещё раз обратилась гостья.

- Что ещё остаётся, Учитель, коль скоро я не желаю сорвать назначение. Присаживайтесь и вы. Простите за неуют - вина не моя.

Слабо улыбнувшись, Суламифь потеснилась на сыроватой каменной лежанке. Вахишта не заставила себя упрашивать.

- Пустое, девочка. Приходилось и похуже.

Охотно можно поверить - отметила Суламифь по привычке. Прошлое Наставницы - как, в известной мере, и её настоящее - овеяно было таинственностью, довольно странной для прирождённых конфедератов.

Поговаривали, что происходит Старейшина Вахишта из мира, едва достигшего Средневековья; и что мир тот находится - как в детской сказке - "за тридевять галактик, в тридесятой туманности". И ещё поговаривали: история о том, как Вахишта - Опередившая Время своего народа - вырвалась из привычного окружения и заняла столь ответственный пост в чужой Конфедерации, сама по себе просится в героическую сагу, достойную времён Дариама Отважного.

О многом говорили по галактике; и ещё о большем, похоже, молчала сама Вахишта. Молчала и доселе, затевая порою какой-либо таинственный эксперимент; вплоть до полного его завершения - откупалась излюбленной своей туманной присказкой: "Для пользы дела". Привычка, видно, въевшаяся на генетическом уровне. В каком-то смысле, Закон о свободе информации - один из основополагающих в образе жизни Конфедерации - был ей не писан.

Впрочем, Конфедерации она ни малейшего урона тем не наносила. Иначе не была бы Старейшиной, хранительницей Великого Равновесия Сил во Вселенной.

- Зачем вы здесь, Наставница? - Пора бы отвлечься от философских раздумий, в пользу проблем насущных. - Намерены прочесть мне краткий курс феодальной интриги?

Шутка вышла малоудачной - сама Суламифь признавала.

- Если ты не усвоила этот курс прежде, Лами - теперь навёрстывать поздновато.

- Считается, что наблюдателю интриговать не подобает.

- Считается также, что не подобает ему меценатствовать, - заметила Вахишта строго. - Подобает же - вживаться в эпоху и собирать информацию. Понимаю: сложнее всего соблюсти конфедерату - Закон о невмешательстве. Но притеснения Опередивших Время - ещё не ядерная война и не экологическая катастрофа, и гибелью цивилизации не грозит. Опередившим Время надлежит утверждаться самостоятельно; иначе грош им цена.

Делитесь ли собственным горьким опытом? - подумалось Суламифи. Может статься, в галактике, откуда вы родом, Наставница, в помине нет ни Конфедерации, ни наблюдателей. Диковатое предположение; но чего не встретишь в пределах обитаемой Вселенной.