Марти Бурнов - Орбитальный утилизатор

Арви задумался. Торея - отъявленная психопатка, и если бы у него был выбор, он бежал бы от нее на другой конец вселенной. А там... там он бы еще долго вспоминал их странные отношения. Парадокс! Эта женщина пугала и притягивала его одновременно. Скорее бы это все закончилось. Скорее бы они добрались до этой дурацкой ремонтной станции! Потом его мысли немного отвлеклись от Тореи, вернее, он перестал думать только о ней. Что-то здорово настораживало его в пункте их назначения. Но и тут они полностью зависели от этой сумасшедшей - системы корабля вот-вот окончательно выйдут из строя. Средств на ремонт нет (накопления Хронкса пока так и не обнаружили, и у Арви уже были большие сомнения в их существовании, во всяком случае, на борту мусоросборщика), а она заявила, что там у нее какие-то связи и обещала договориться о ремонте. Что бы это все не значило, а выбора у них все равно пока нет (и, кажется, не будет, как бы там не хорохорился Брандт).

Арви устроился поудобнее в мягком и обволакивающем тело кресле. Тяжесть и усталость словно обездвижили его. Мысли скакали хаотично, перепрыгивая от реакторной, куда надо бы наведаться, на мерзких слизней. Внезапно возник образ Тореи, возвышающейся над ним с пистолетами. Он вздрогнул от отголоска тех чувств и ощущений. Да, а все же в этом что-то было... Глаза его слипались, голова клонилась набок, вскоре его мысли стали одним сплошным бредом, разобраться в котором не мог и он сам. Арви спал.

- Лундер!

Он резко подскочил в кресле, но это оказался всего лишь Брандт.

- Лундер, ты представляешь, что она сейчас вытворила?!

Арви откинулся обратно в кресло. Сердце бешено колотилось оттого, что его так грубо разбудили. Во рту пересохло, и очень хотелось снова уснуть, а не выслушивать, как все вокруг плохо. В том, что случилось что-то нехорошее, можно было не сомневаться. А если она и с Брандтом проделала то же, что с ним?! Арви удивился, заметив, что это было бы ему неприятно. И сочувствие к Брандту здесь не причем.

"Вот, черт! Не хватало только ревновать эту психопатку!"

- Не знаю и знать не хочу, что за гадость она еще придумала, - буркнул он.

- Нет, ты только послушай! - глаза Брандта горели, желание с кем-то поделиться просто распирало его изнутри.

- Ну что еще?

- Стилз оттрахал Бастера!

- Че-го?! А Ее Милость-то здесь причем? - Арви резко проснулся, но при этом заподозрил, что все это - лишь продолжение его бредового сна.

- После того, как этот придурок прошепелявил "Ах, Ваша Милость, как вы прекрасны!", она заставила его трахнуть Бастера!

- А как же Бастер?

- Старик был настолько пьян, что, кажется, ничего не заметил, - Брандт уселся на низкий контейнер, стоявший рядом, и вытянул вперед ноги.

- А Стилз? - картинка, описанная Брандтом, все еще не укладывалась у Арви в голове.

- Ха-ха! А парнишка, вроде, вошел во вкус. Стояло-то у него как надо!

Высокая полоса огня окружала небольшую, шагов десять в диаметре, арену. Два человека кружили по ней, без особой охоты делая ленивые выпады. В руках обоих сверкало по паре ножей. Потные полуобнаженные тела в подтеках крови, перепачканные налипшим песком, и никакого энтузиазма в глазах по отношения к тому, чем им приходится заниматься.

Вокруг арены волнами покачивалась толпа разношерстно одетых людей, так же вяло подбадривая выкриками гладиаторов, как те сражались. На поясе у многих болтались пистолеты, а на некоторых - так вообще целые арсеналы. Стена огня - единственный источник освещения в этом темном, душном зале, над которым витал устойчивый запах алкоголя. Глаза некоторых из присутствующих поблескивали уж совсем маслянисто. В старые добрые времена, в таком виде они бы и по улице пройти не смогли, даже если снять все оружие, что на себя понавешали.

На верхнем ярусе была оборудована одинокая ложа, откуда за представлением наблюдали всего два зрителя.

- Что-то сегодня скучновато, - зевнув, произнес толстый, маленького роста человечек. - И зачем я тебя приютил?.. - лениво продолжил он, обращаясь к своему соседу.

Сосед, испуганно забегав глазами из стороны в сторону, резко потерял и без того вялый интерес к происходящему на арене. Он избегал смотреть толстяку в глаза, а губы его слегка шевелились, словно тренируясь, чтобы ответить.

- Ладно, можешь не напрягаться, - все также лениво проговорил толстяк.

На верхней губе его собеседника выступили капельки пота, он судорожно провел языком по губам и ответил надтреснутым голосом:

- Люди вялые, что я могу сделать? Пугать их бесполезно, они и так... долго не проживут.

- А мне-то что? Немедленно сделай что-нибудь, или пойдешь туда сам, - голос толстяка по-прежнему был ленив и нетороплив. - Вот скажи мне, Ккерон, - продолжил он, - зачем они вообще туда выползли? Если пококетничать друг с другом, то для этого есть другое место. Кстати, мысль! - он поднял вверх палец, на секунду задумавшись. - Ну да об этом потом... Так зачем?

Ккерон вытер выступившую на лысине испарину. В глазах толстяка не было ничего, кроме лени и невыразимой скуки, но Ккерон по опыту знал, что для Его Светлости Ульбера Ту-Лака - это самое страшное. Вернее для тех, кому не повезет находиться в этот момент рядом и навлечь на себя его неудовольствие.

- Гладиаторы выходят на арену, чтобы победить и получить свое вознаграждение.

- Нет! - толстяк почти взвизгнул. - Они там, чтобы доставить мне удовольствие! - в его глазах зажегся огонек, не предвещавший ничего хорошего.

Ккерона внезапно осенила мысль. Он потянулся к панели перед собой. В тот же миг огонь вокруг арены взвился вверх, полностью скрыв сражающихся от зрителей. Передние ряды шарахнулись назад. К смраду, царившему в зале, тонко приплелся запах паленого. По рядам прошло оживление, и ругань затмила собой прочие выкрики. Лишь парочка наверху могла и дальше наблюдать за происходящим на арене. Можно себе представить, какой там творился ад. Пламя мгновенно нагрело воздух внутри круга. Гладиаторы, ослепшие от яркого света и одуревшие от жара, хаотично размахивали ножами, стараясь не столько поразить соперника, как не подпустить его к себе. Наверное, в каком-то смысле, можно было сказать, что обстановка стала более накаленной, но...

- Теперь, они пошевелятся! - довольно потер ладони Ккерон.

- Это убого! - фыркнул толстяк. - Пронтор, сюда! - коротко приказал он в коммуникатор.

- Ваша Светлость! - Ккерон рухнул на колени, цепляясь за ноги Его Светлости.

- Фу! - Ульбер Ту-Лак, попробовал отодрать от себя вцепившиеся пальцы. - Ты бы хоть руки иногда мыл.

От неожиданности Ккерон замер и взглянул на свои пальцы. Пожелтевшие от постоянного курения, с въевшейся копотью, с неровно обломанными ногтями и слегка пошелушившейся кожей, они действительно производили неприятное впечатление.