Владимир Лещенко - Звездные флибустьеры

– Пойдем, поговорим, зять. Видно чему быть того не миновать. И мне придется привыкать к тебе. Посидим, потолкуем. И выпьем за примирение.

Айнур сочла за благо исчезнуть за дверьми, а они уселись в тени стены на трубу растрескавшегося пластика.

У тебя мир зеленой группы? – вдруг спросил Хинк.

– Синий, – бросил Скиров.

– Минус или плюс?

– Минус.

– А что так? Вроде Иштар – приличная планета.

– Белки практически несовместимы. Почти все местные виды человеку в пищу непригодны.

– Ясно. Зажравшиеся личности категорию присваивали, – непонятно откомментировал корсар.

Они помолчали.

– Наверное, я избаловал Айнур… Она привыкла получать то что хотела с детства. Вот – захотела тебя, и получила! – он зло хохотнул. Прикидываешь – из-за чего ты тут? Просто балованная девчонка захотела себе новую игрушку! – он опять хохотнул. Я ведь сам виноват – учил её что для настоящего аристократа закон – это собственные желания! Честное слово – иногда мне кажется лучше бы Айнур пошла в мать – Онтаги была слишком законопослушная и религиозная – даром что родственница последнего нашего князя!

Идрис вытащил флягу, свинтил крышку, распавшуюся на две стопки.

– Ну, за примирение?

Водка была слабой и невкусной – если водка вообще может быть вкусной. Не в первый раз Антон подумал, что его предки имели довольно странные гастрономические пристрастия.

Идрис поднял глаза на Антона:

– Ну что тебе еще сказать... Про то как я дошел до такой жизни распространяться не буду. Обычно ничего хорошего из этого не получается.

– Могу сказать – в моей жизни было два момента когда я плакал – первый раз когда умерла моя мать а второй – когда умерла мать Айнур. Так что плакаться и жалеть себя я не люблю, да и другим не даю. Вот. Теперь – ты как-никак, что бы там не говорили, член моего клана. Вот такие наши дела, – пробурчал он. При Ульзане было полсотни душ только мужского пола, а теперь все Идрисы – я да Айнур – ну и ты теперь. Ты знаешь что-нибудь вообще про нас?

– Если честно – только то что моя жена имеет семнадцать поколений благородных предков, – ответил Скиров.

– Да – верно. Насчет того – каким королям мы служили, да в каких битвах участвовали – потом сам узнаешь, тем более тех стран уже давно нет, а кости тех королей никконцы на сувениры растащили. Скажу лишь, что если верить яйцеголовым, предки мои на Земле жили примерно там же где и твои. Иногда воевали, иногда дружили. Жили они в диких степях и особо ничем не блистали – именно потому что жили в диких степях. Хотя, – усмехнулся он, – именно из тех самых степей человек впервые поднялся в космос.

– И это был тоже кто-то из ваших предков? – не сдержал иронии Скиров.

– Это мог быть кто-то из твоих предков! – рыкнул на него Идрис. Или вас этому не учили?

– Мне знакома эта гипотеза, – кивнул Антон. У нас ее преподают в школе, хотя ряд ученых ее отрицает.

– Ну да как же! – фыркнул Хинк. В твоем мире ведь англосы живут?

– Да, – кивнул Антон. А это тут причем? Если на то пошло, то ко временам Сонг Чена на Земле англосаксов было лишь немногим больше чем русских.

– Знаю! – буркнул Хинк. Архивы Пака я тоже изучал. Ну да не об этом речь – проблема не в твоих уважаемых предках, а в тебе. Потому как ты теперь – член пиратского клана. Понял? Ты теперь пират, и ни один суд разбираться в случае чего особо не станет... А из тебя, как я понимаю, пират никудышный. У тебя это на лбу написано. Ты слишком совестливый, слишком добрый, а главное – слишком хорошо жил и поэтому не понимаешь – какое в сущности дерьмо этот мир.

Хотя, – протянул Хинк, – знаешь, что-то в тебе есть такое... – он неопределенно щелкнул пальцами. В общем хоть в одном я могу быть уверенным – ты в меня нож не воткнешь, в случае чего. Вот про Айнур, кровь родную, такого сказать не могу. А в тебе уверен как разве что в Олутаре. Есть в тебе этакое благородство настоящее что ли... А это все ценят.

Вот помню, на Гоа... Да – как раз за два года до того как мы с дочкой оттуда убрались.

Там ведь мир весьма непростой... Сверху-то все чинно и законно, а мафия там похлеще чем даже якудзо на прежней Аригато. Из-за чего собственно мне убираться оттуда и пришлось – но об этом в другой раз.

И вот паслась пару месяцев у меня одна бригада – самого Сильвестра Кривого – а по нему я тебе скажу – хоть и сам я грешник, – веревка или электрогаротта уже все слезы выплакали.

Так вот помню – там у них один деятель биржевой из молодых да ранних, Норман Старк, состоял при них – шестеркой не шестеркой, агентом не агентом. В общем лоханулся он с денежками сильвестровыми – решил для себя кое-что наварить, да и продул все... А Кривой скорее стукача простит, чем того кто общак порушит.

Ну затеяли они разбираться с ним. Учинили прав и ло– все честь по чести, и меня позвали как свидетеля. Долгу на нем в итоге оказалось где-то тысяч сто динаров.

Тогда он и говорит – мол есть у меня невеста, девчонка из хорошей семьи, студенточка, чистая и ухоженная, и красавица.

Сильвестр даже не понял – мол, думаешь, родители ее за женишка такого как ты заплатят?

Тот – нет, семья мол бедная как крыса церковная, но девка хороша – за пару лет в борделе долг отработает с процентами без проблем.

Тут и Сильвестр и его братва напряглись – дескать, сторонние люди за твои дела не отвечают, понятия не позволяют; так что готовь себе гроб да побыстрее.

На что тот змееныш и говорит – вы мол не бойтесь, я ее прямо сейчас сюда вызову и уговорю – сама согласится, да еще просить будет чтобы взяли.

Ну сказано сделано – вызвал он девчонку свою – входит она...

Хинк вздохнул, делая паузу...

Не соврал песий сын – красавица – не сказать что таких не приходилось видеть, но может два-три раза за всю жизнь. Как увидела драгоценного своего а вокруг братву сильвестрову, прямо на колени упала – и в слезы: мол все что угодно, но чтобы Нормана не трогали – это звали того так.

Ну Норман ее драгоценный и начинает разговор – мол, бес его попутал, и приговорен он к смерти, но если она согласится поработать немножко в борделе за его долги, то помилуют. А он уж быстро-быстро перекрутиться, заработает денег, выкупит ее, и они обязательно поженятся.

И главное все с такими натуральными слезами, да с такой трагической рожей – это надо было с мое пожить да в этом дерьме покрутиться, чтобы понять – у него на уме как от Сильвестра отделаться, да свалить к Иблису из города а может с Гоа – или вообще из системы.

Ничего девчонка не сказала.

Просто подошла к нему и успокаивать стала – все будет хорошо, ну раз такие дела, то ради тебя я и на такое пойду, все равно мы поженимся обязательно.

А потом начала Сильвестра просить – не убивайте Нормана пожалуйста, я буду стараться я все сделаю что вы скажите, если надо, я прямо сейчас готова – на все согласная, лишь бы он жил. И только что не плачет – и видно ведь: не дура, все она понимает: но только ей сейчас страшнее чем все что с ней сделать могут – если с ее Нормана возлюбленного один волосок упадет.