Оксана Щербатая - Изгнание. Книга 1

- Отвлекся, простите, Золь... Имя у Вас такое чудное, странное... Я никогда не общался ранее с женщинами-элитариями, такими молодыми, как вы, - ни с какими не общался, кроме моей матушки. Вам сколько? Восемнадцать? В Вас столько энтузиазма и радости ...

- Девятнадцать, - она погрустнела. - Радости... А Вам - сколько?

- Двадцать пять исполнилось на днях. Но я уже несколько лет работаю в Космическом Банке развития... - Тут на меня нашла нелепая откровенность, - рассказал ей и про свои "дутые" функции в Банке, и путешествия по Тефии, - во все её концы, туда, где нога другого человека не ступала, - и про увлечение астрономией, и разработку новых методов очистки талых вод, экспортируемых во всю земную Ойкумену... Она слушала, - не перебивала, только глаза горели божественным огнем неравнодушия, - изредка кивала, когда останавливался и запинался ненадолго. Не привык речи говорить.

Беато, похоже, её перестало интересовать: отставила бокал в сторону, чтобы не держать в руках его тяжесть. Только грызла с радостью фундук, как малый ребёнок,- улыбалась слабо, исподтишка, словно желала, чтобы не заметил ее улыбки. Отвлекся, - она тоже молчала. Потом выдохнула:

- Стип, я рада, что пришла к Вам. Вы - особенный! Никогда не видела в молодых мужчинах столько жажды нового... Вы - элитарий, который хочет приносить людям пользу своими знаниями. В Вас нет зазнайства и спеси. Вы словно не от мира сего, и это замечательно. Как хорошо, что вы мне встретились! Это будет моя последняя радость настоящая... - Она вдруг порывисто встала, пересекла разделявшее нас расстояние стремительно кометой. Снова заглянула в глаза.

Её руки легли мне на плечи, но это не было прикосновение опытной скорты или люпы. Ладошки дрожали так же, как когда-то у Инжении. На миг во мне мелькнула мысль: возможно, она всё-таки сумасшедшая? Вдруг и такое бывает у элитарий Зема? Где это видано, чтобы юная элитария сама предложила себя мужчине старшему по возрасту, бесперспективному по жизни, огромному и неуклюжему, как медведь...

Я замер на месте в удивлении, сочтя ее порыв случайностью, не желая поверить своему счастью, но Золь не отступила в сторону, не бежала в спасительные глубины мягкого кресла или в тишину и безмолвие своего номера. Руки ее стали чуть жестче и настойчивее: пронеслись шаловливым вихрем по моим плечам и шее, погладили рыжеватые непокорные вихры, обхватили за шею, - и замерли в ожидании. Смотрела мне в глаза неотрывно, без слов, шевеля губами, словно пытаясь найти нужные слова, и не находя. Покоряясь настойчивому зову взыгравшей плоти, я не оттолкнул ее.

Все мысли исчезли: я подхватил её на руки, она вдруг оказалась сидящей на подлокотнике моего кресла, - начал целовать медленно, вспоминая все наставления матери и "учителей Жизни", учивших творить радость, - это было одним из обязательных умений элитария. "Даже будучи обиженной на тебя, женщина должна вспоминать с восторгом время, проведенное с тобой, желать вновь увидеть тебя и служить тебе во всем с радостью и без размышлений...", старался прикасаться к её коже порхающим мотыльком, легким ласкающим ветром, ураганом и торнадо... Она закрыла глаза, обвила меня за шею, - я увидел в безмолвном движении век согласие.

- Пойдём ко мне! - сказала она, не открывая глаз. - В моем номере - очень ценная вещь, я боюсь за её сохранность... Не спорь со мной, сильный!

Хотел воспротивиться, - здесь не могут ничего украсть, в таких гостиницах не воруют никогда, и что может быть у нее ценного?

Именная кэрта? Но ее можно использовать только при совпадении сделанной сверхчувствительным сканером фотокопии сетчатки глаза предъявителя - с описанием, запрограммированным в кэрте, - кому может понадобиться столь уникальная вещь? Впрочем, встречаются кэрты без этого существенного признака. Они часто используются "до востребования" на предъя вителя, - ими могут пользоваться члены одной семьи, например, или сотрудники одной организации. Но столь нетипичных кэрт, - капля в море.

Не стал спорить с моей немного безумной гостьей, - пошел безропотно за нею в её номер. Оказалось, она боится не за кэрту, но за некую весьма крупную вещь, упакованную в тканую непромокаемую бумагу...

- Потом покажу тебе, что это, - и она вновь обняла меня, первой обняла. И безумие объятий продолжилось... Складывалось впечатление: Золь изголодалась не по физической страсти, - она прижималась ко мне так, будто пыталась стать частью меня, искала защиты от огромного, страшного мира. Наверное, у нее есть серьезные проблемы, но она не хочет говорить о них сразу, или совсем не хочет делиться сокровенным. Странная девушка: откровенно вызывающее поведение, дрожащий голос и легкий испуг при физическом взаимодействии тел: неужели я могу её обидеть? Глупая...

Наша страсть оказалась гармоничной и пленяющей: таких долгих поцелуев, поначалу робких, но потом - все более жарких и огненных, томительных, дразнящих, - не было даже с Инженией. Золь вся выгибалась мне навстречу, тело ее дрожало как лист тополя на осеннем ветру, - под куполом Тефии стараниями экзобиологов выросла тополиная аллея, но мы научились не допускать полёта тополиного пуха...

Постепенно Золь перестала бояться меня, - дрожь в ее теле прошла, и руки сделались стали смелее и яростнее. Такой секс трудно назвать сексом, - это была дуэль двух первобытных дикарей, стремящихся не убить, но - обрести счастье и единение в слиянии. Я распустил её длинные настоящие косы, они развеялись по шкурам на ложе, словно в сказочные времена ушедших веков. Я гладил ее волосы, пропускал пряди между пальцами, играл ими, пушистыми, легкими, вьющимися, - почти сходил с ума от приятного бесподобного ощущения.

- Так рада я, что мы с тобою вместе этой ночью: душе моей ты послан в утешенье... Спасибо, милый! Мне ничего не нужно от тебя, - лишь эта нежность... Не верила, что может быть мужчина вот таким: осторожным и бережным... Как родная мама! Ой, а за ухом твоим и следа нет от коннекта, - индивидуального телепатического приемника-передатчика, вмонтированного в чип-имплантат... почему? У вас нет необходимости в подобной связи и контроле над обществом, нет станций слежения? У меня тоже нет коннекта: прежде был, но недавно я сильно ударилась головой и разбила его, никак это место не заживет. Видишь, вот здесь он был вживлен, посмотри...

Она говорила так странно. Певуче. Перевернулся на бок и оглядел в бесконечном восторге молодое золотистое тело со следами загара, четкие изгибы линий... увидел: на теле - множество синяков. Синие, фиолетовые, зеленоватые разводы. Скорее всего, от бесконечных щипков, - на удары не похоже... О, Креатор! Кто этот зверь? Так мучить юное тело? Зачем? Садист или больной человек... С кем она живёт?

Вот почему Золь дрожала, - некий мужчина обижал её постоянно ...Она сама шагнула мне навстречу, - чтобы сравнить, какой должна быть любовь, - с её личным неудачным опытом? Неужели среди местного населения есть люди настолько морально неуравновешенные, что стремятся получить удовольствие, причинив боль другому человеку? Мне не приходилось ранее сталкиваться с местными мужчинами. Кроме того уличного инцидента... Небольшой драки, в ходе которой я сломал носы двум забавным юнцам, пытавшимся отнять крошечную папку. Они спутали папочку с мужским ридикюлем, - в котором модники Зема носят кэрты и разменную монету...