Оксана Щербатая - Изгнание. Книга 1

Часто впадала в противоположные состояния: веселости и грусти, фобий по поводу возможной смерти и эйфории при виде пирожного. Хотела куда-то бежать, словно в собственной квартире ей угрожала опасность.

Вот на этом этапе мне и пришлось нанять сиделку. После того, как девушка-биоробот, тихая и покорная, не справилась с подавлением агрессии у моей старушки, нанял живую медсестру, круглосуточно. Стоило мне это так дорого, что вскоре пришлось заложить квартиру в ломбард: лекарства для матери становились все дороже; польза от них - все эфемернее. Борьба с сиделкой стала смыслом ее существования. Квартира превратилась в наглядное пособие, на всех стенах висели и искрились таблички с надписями и стрелками: 'на кухню!', 'в ванную', 'в туалет!'. Весело было жить.

Я возвращался домой из рейсов в ужасе и надежде. Но ничего не менялось, а мать мне все-таки было жаль: единственный близкий человек...

Наконец, наступил день, когда мне нечем было заплатить зарплату медсестре, аппетиты которой все увеличивались. Она раньше предлагала мне поместить мать в государственный хоспис, но мать падала предо мной на колени, целовала руки, умоляя позволить дожить в родном доме. Однако, она уже была не в состоянии удовлетворить свои элементарные человеческие потребности, я же не мог 'заправить' ее в дом призрения, хотя моя работа была связана с постоянными командировками и право на эту льготу имел...

Денег не было больше: нахватался кредитов на медицину, и не мог за все расплатиться. Оплата за дальние маршруты шла на погашение кредитов. Где взять больше денег? Болезнь Альцгеймера - самое дорогое заболевание для элитариев, живущих два века! Можно представить столько лет слабоумия?

Я чувствовал себя рабом-закупом в собственном доме!

Сиделка посоветовала мне обратиться в переселенческую компанию, набирающую сотрудников для путешествия к звезде, и обещающей огромные зарплаты членам экипажа и авансы будущим простым переселенцам.

Я был готов немедленно улететь к черту на кулички, лишь бы оставить матери денег на сто лет, - лишь бы никогда не возвращаться сюда, в дом, пропахший лекарствами, полный безнадежности и уныния. К звезде так к звезде! Там новый мир! ...

Я отправился в шикарный офис непонятно кому принадлежавшей компании по вербовке переселенцев. Меня приняли вначале равнодушно, но, просмотрев послужной список, предложили стать не кем иным, как самим капитаном! Признаться, не ожидал такого предложения, тем более, что двигатели корабля были основаны на принципиально новой модели.

Настолько новой, что с особенностями передвижения корабля в пространстве меня обещали ознакомить лишь после подписания контракта, и я должен был подписать документ о неразглашении информации о технических инновациях, примененных при создании корабля.

Получив аванс в сорок пять тысяч ауров, расписавшись под кучей бумаг, я смог не только оплатить свои кредиты, но и со спокойной душой позабыть о бремени расходов на лечение матери: теперь на все хватит! Можно было даже подумать о возможности обращения к новому методу лечения деменции, в сущности которого я ничего не понимал, но обещали многое. Мой договор предусматривал возможность расторжения: как по инициативе компании, так и по моей инициативе, но, в последнем случае, мне пришлось бы уплатить неустойку в двукратном размере, - нереальную для меня сумму! Ходили слухи, что рядовые переселенцы, которые во время дальнего перелета будут на корабле лишь нахлебниками, - должны уплатить тройную сумму неустойки за расторжение контракта! А большинство из них, якобы, вовсе обманули: подписанные ими листы о возможности 'развода' с нашей компанией просто распадались в пустое место через пару часов после подписания. Не знаю, возможно, это были просто злые слухи.

У меня и мысли не было стремиться расторгнуть договор: корабль, доставив на экзопланету переселенцев, должен был возвратиться обратно со всеми членами команды и частью специалистов, которые должны будут взять пробы на планете и доставить на исследование в метрополию. Остальным пассажирам и большинству исследователей надлежало остаться на месте и налаживать быт, науку, технику и культуру в рамках терраформирования, - и ждать прилета следующих рейсов кораблей с Зема.

Впрочем, если не удастся вернуться: стоит ли заранее горевать?

Мне выделили отдельный кабинет в офисе компании, и я приступил к изучению документации. Чем больше читал, смотрел чертежи, тем больше изумлялся: ни о чем подобном мне, волку космоса, ранее не приходилось слышать! Когда это человечество совершило технологический прорыв, и как все эти открытия смогли скрыть от широкой общественности? Как же слухи?

Около месяца корпел над бумагами. Постепенно пришел к выводу: часть изобретений имела явно неземное происхождение! Почему? Чутье! Слышал от более богатых курсантов в нашем училище о неких пришельцах, посещавших Зем некогда. Якобы все дары их знания зарезервировали до поры, а теперь, значит, настало время дать им ход.

Однако, мне отчаянно хотелось увидеть в действии этот чудо-корабль, способный пронзать пространство быстрее скорости света! Верилось в такое с трудом! Но я старался освоить все механизмы управления кораблем, на случай, если автоматика выйдет из строя.

Вместе со мной каждый день сидели и учились, как школяры, пилоты, штурман и инженеры, мужчины и даже женщины. Все они мало, лишь по делу, разговаривали, но непреходящее удивление было написано на лицах. До стажировки на корабле дело до сих пор не доходило: теория - раньшн!

Я больше не возвращался домой ночами: у меня было оправдание - авральная работа! Иногда ночевал в своем чудесном кабинете с кадками настоящих пальм и маленьких пихт, чувствуя себя свободным от всего. Иногда ходил к продажным женщинам, вспоминая: у мужчин так принято!

Наконец, мне позволили взять небольшой отпуск, который я решил провести неординарным образом: слетать к высочайшим вершинам мира, побывать в пустыне, искупаться в Средиземном море, а закончить путь - на дирижабле, позволив себе проиграть мизерную сумму в воздушном казино.

Джомолунгма, на которую поднялся по комфортной канатной дороге, не показалась мне вершиной мира, хотя и считалась высочайшей на Земе: тому, кто видел горы Марса и Юпитера, смешны возвышенности земной поверхности. Пустыня Сахара тоже не впечатлила: предпочел бы посетить эти места тысячелетия назад, когда здесь зеленели сады и журчали воды, а люди творили прекрасные фрески, вкладывая в них детскую радость бытия.

Средиземное море сравнил с большим озером, только слишком грязным: до чего земляне довели планету! Порой мне хотелось откреститься от своей связи с жителями Зема, став просто гражданином беспредельной Галактики!