Владислав Выставной - Атомное сердце

– Даже таким отъявленным негодяям, как вы!

Где-то в глубине души Гор почувствовал если не уважение, то некоторую симпатию к этому политику. Наверное, весьма непросто управлять планетой, жизнь на которой регулируется не столько Статутами и Правилами, сколько собой рейдерской моралью, противоестественной нормальному человеку.

И смелости ему тоже не занимать: вот так, прямо высказать подобное в лицо безжалостному Жрецу, да еще находясь на его территории! Тут уж надо отдать дань особому политическому чутью Правой Руки Высшего Секретаря Правительства Вольного мира Зирга.

– Приберегите свои оскорбления для подчиненных, – сухо сказал Жрец. – Давайте к делу: что вам от меня нужно?

– Я переформулирую вопрос, – поднял руку и произнес неприятным скрипучим голосом Боевой Канцлер. – Безо всякого разрешения в ближнем пространстве вверенной мне планеты появляются опасные скопления, которые по всем канонам я могу отнести только ко враждебным планете военным образованиям. В случае, если я не получу удовлетворительного ответа на мой вопрос, я буду вынужден атаковать ваши корабли всеми имеющимися в моем распоряжении средствами. И поверьте – эти средства…

– Погодите рассказывать про ваши средства, – скривился Жрец. – О них мы поговорим отдельно. Это очень хорошо, что вы заскочили к нам на огонек: дело в том, что мы собирались усилить огневую мощь эскадры в том числе и за счет ваших, Канцлер, боевых возможностей.

Все три гостя изумленно переглянулись.

– Что вы имеете в виду? – осторожно спросил Коципус. – Вы воевать сбрались? С кем? Исходя из ваших последних фраз, я заключаю, что не с Зиргой – верно?

– Совершенно верно, дорогой мой Высший Секретарь! – воскликнул Жрец.

– Вы перепутали… – пробормотал Коципус, отчего-то заливаясь пунцом. – Я всего лишь Правая Рука…

Жрец склонился, нависая над столом, приблизив безумное лицо к замершим чиновникам:

– А может, и не перепутал… Ведь это – как пойдет наш с вами разговор. Отчего-то я вижу вас именно Высшим Секретарем, и, возможно, пожизненно, а его… – Жрец ткнул пальцем в Канцлера. – Вашей Правой рукой. И Министр финансов отчего-то мне видится главой кабинета…. А знаете ли вы – насколько пророческими бывают мои видения?…

Чиновники переглянулись. Про видения странного бандита по прозвищу Жрец им было известно многое.

– Все, все возможно в этой жизни, – новым, певучим голосом заговорил Жрец, двигаясь вокруг стола, словно плывя над полом, совершая странные пассы руками в широких переливающихся рукавах. – Вопрос в том – со мной ли вы, или же против…

– Требуется… Уточнить, – обреченно произнес Коципус.

– И договориться о цене вопроса, – неожиданно трезвым голосом сказал Министр финансов.

Жрец немедленно подплыл к нему, заглянул в большие честные глаза своим мертвым взглядом. И сделал для себя довольно интересное открытие: глубины этих ясных прозрачных глаз оказались не менее мертвы, чем у самого Жреца.

– Цена вопроса… – задумчиво произнес Жрец. – Да, да… Любая, даже самая милая беседа, вроде нашей, рано или поздно упирается в эту стенку: цена вопроса.

Он склонил голову на бок, хитро улыбнулся и погрозил министру финансов пальцем:

– А вы опасный человек. Это я говорю для вас, Коципус – на будущее, когда вы станете обладателем абсолютной власти на Зигре и в ее окрестностях…

Жрец медленно обернулся вокруг своей оси – словно это входило в часть какого-то ритуального танца. В действительности, лицо Гора неожиданно свела судорога: Маска Негодяя начинала жечь его ледяным холодом, и держаться в роли становилось все труднее.

Он взял себя в руки и резко повернулся к собеседникам:

– Однако, вы слишком рано сделали свой ход, юноша. И боюсь, этим серьезно подорвали то, что вам было вверено правительством, а именно – финансы Зирги…

– Что? – не понял финансист.

– Вы сделали свою ставку, – теперь дело за мной! – отозвался Жрец. – Итак, господа, боюсь, ситуация развивается с точностью до наоборот.

– Поясните! – хмуро потребовал Боевой Канцлер.

– Конечно-конечно, – мои дорогие друзья! – воскликнул Жрец. – Итак, вы прилетели, как правильно выразился ваш коллега, чтобы договориться о цене вопроса. То есть сколько ВАМ заплатят эти негодяи, чтобы дальше маячить на орбите, обдумывая свои темные делишки? Так? Ну, не спорьте – право, же, это глупо. Все ведь именно так, как я сказал!

Троица чиновников вовсю истекала потом, краснела, бледнела и закатывала глаза. Жрец же торжествовал, словно проводил над тремя несчастными одному ему ведомый колдовской обряд:

– Только дело-то в том, что на этот раз платить буду не я вам, а вы – мне!

– Что-о?!!

В протяжном вопле, что издал Коципус, воплотились все страдания, все унижения всех обиженных в этом мире шлюх, которым не заплатили должным образом за доставленное клиенту удовольствие.

– С какой это стати мы должны платить вам?! – ядовито зашипел Министр Финансов. Он словно сбросил кожу, и наружу полезла его глубинная, не очень лицеприятная суть. – Кто вы вообще такие?!

Жрец выдержал паузу – это всегда того стоит, для пущего эффекта. И сказал почти ласково:

– Мы – ваша единственная надежда и защита. И вы заплатите нам, потому как наши стряпчие, как следует, покопались в Статутах Вольных миров – и у вас нет ни малейших шансов отвертеться…

Все трое, бледные, с вытянувшимися лицами, молча смотрели на обезумевшего Жреца. Тому же оставалось просто добить незадачливых посетителей ударного брига «Хищник»:

– Система Зирги в самое ближайшее время перестанет существовать. Только не говорите мне, что вы не знаете, о чем я говорю. Особенно это касается господина Боевого Канцлера.

Лицо Канцлера стало серым. Он опустил глаза, руки его дрожали.

Жрец продолжал:

– Страшная сила надвигается с Темных окраин – сила, с которой не договоришься, послав к ней на борт министра финансов с туго набитым портфельчиком.

Последний неловко поерзал на стуле – и сник, словно его выдернули из розетки.

– И все, что можно противопоставить этой гибельной угрозе – лишь мы, скромные рейдеры, решившие спасти этот замечательный, ласковый мир…

– И нажиться на нашем горе! – без особого энтузиазма вставил Министр Финансов.

– Отчего же – нажиться? – Жрец невинно вздернул брови. – Мы просим всего лишь поделиться ресурсами планеты – конечно, если она уцелеет. Если же она превратится в чадящую радиоактивным дымом головешку, вопрос автоматически снимается: какой спрос с мертвого обугленного шара?

Дар Убеждения помогает собеседникам рисовать в собственном воображении самые невероятные, самые апокалипсические картины – и каждая из них совершенно эксклюзивна – такую общую на всех не нарисует и самых талантливый в Мирах живописец.