Елена Венгерова - Рон

Убедившись, что Рон вполне серьезен, Руджен ответил, немного поразмыслив:

— Странный вопрос. Все равно, что спрашивать, что такое мысль.

— П-фф, не совсем. Скажем так: как душа соотносится с телом?

— Не знаю, наверное, витает где-то неподалеку, — попытался сострить Руджен.

— Я полагаю, что души расположены где-то в одном месте, хотя вряд ли корректно говорить, что душа где-то расположена, и воздействуют на материю. Ведь, если задуматься, то мы колдуем отнюдь не мозгом. Он нам, скорее, мешает.

— Почему ты так решил?

— Любой целитель знает, что мозг — это много клеток, связанных через нервную систему с частями нашего тела, но никак не связанных, скажем, со столом. И вряд ли электромагнитное поле мозга, даже очень сильное способно поднять стол, да еще двигать его туда-сюда. Нам в школе подробно объясняли, что происходит, когда мы движем частицы и поля, но не говорили, как мы это делаем. Я полагаю, что именно наша душа воздействует на вещество, из которого сделан стол. У нормального человека душа может воздействовать только на одно вещество. Угадай, какое? — Руджен молчал. — Правильно, на вещество его мозга. В сущности, когда мы колдуем, наша душа отвлекается от мозга и «вселяется» в стол. И чем легче ей оторваться от мозга, тем сильнее маг.

— Я не совсем понимаю, к чему ты ведешь, ну да ладно.

— Это все, конечно, чисто теоретические изыскания, но из них можно сделать некоторые практические выводы. Кстати, как ты думаешь, почему после смерти люди почти ничего не помнят?

— Вот уж не знаю!

— А я тебе скажу. Большая часть примитивной, ненужной информации, то есть 90% содержимого памяти, хранится в мозгу. И только самые важные знания и самые сильные впечатления хранятся в душе. Вот, кстати, почему люди не вспоминают ни страсть, ни привязанность, а только самую сильную и искреннюю любовь. Первое — это ощущение тела, а второе — мозга. Произведение творца — художника, или музыканта, запоминается, если он вложил в него кусочек души. Тех, кто это делает слишком часто, называют гениями. Но злоупотреблять этим, скорее всего, нельзя. Вот почему, наверное, такие люди рано умирают. — Рон помолчал и продолжил другим тоном:

— Теперь перейдем к новому вопросу. Кто может иметь душу?

— Я бы сказал, что человек, но ты, верно, опять меня разочаруешь.

— Ты прав, разочарую. Душа есть у животных и, я полагаю, у некоторых комплексов растений.

— Ты это тоже вывел из своей теории?

— Нет, на этой стадии я перешел от рассуждений к опытам.

— Как?! Наш ленивый мальчик еще способен проводить опыты?

— Вот так всегда! Гениев всегда гнали!

— По твоей теории гением все равно быть опасно. Вот что, гению не мешало бы выпить чаю, а то глотка пересохнет.

— ТЕТУШКА БЕЛЬДА! — заорал Руджен. — Я слышу запах пирожков с луком! Не принесете ли Вы нам по чашечке чая?

— Охотно. Пирожки только из духовки.

Через несколько минут Рон продолжил с набитым ртом:

— Ты знаешь, как осуществляется магическое перемещение.

— Да, смутно знаком, — засмеялся Руджен.

— Области отображаются в кристаллы, затем происходит обмен информацией и восстановление.

— "А чтобы лишний раз не подвергать риску людей, в точке отправления помещается фиктивный груз, чаще всего камень или песок", — процитировал Руджен учебник.

— Да, да, — нетерпеливо прервал его Рон, — Теперь предположим, что у нас будет не обмен информацией, а копирование. Что тогда?

— Это невозможно!

— Ну почему же? Впрочем, здесь достаточно одного кристалла, как у целителей.

— Но целители ничего не копируют! Они только заменяют информацию о больном органе на парный здоровый и перевосстанавливают.

— Правильно. Они имеют дело только с одним объемом. В принципе, можно включить в этот объем камень и потом отразить на него человека.

— Об этом я не подумал! Но это же…

— Это очень неудобный, громоздкий и опасный способ. На самом деле достаточно оторвать кристалл от одной материи и «перенести» его внимание на другую, а первую оставить в покое.

— И у тебя это получилось?!

— Вот именно! Это я и пытался тебе втолковать. Сначала я, как водится, маялся с кирпичами да монетками, потом мне это надоело, и я скопировал кролика.

— Интересно, почему до этого раньше никто не додумался? — почти не слушая его, проговорил Руджен.

— Может быть, мозги закостенели. Когда слишком много свободы для творчества, становится скучно творить на совесть. Иногда полезно и побороться. А, может быть, кто-нибудь уже додумался, да засекретили. Больно неудобная это штука.

— Чем же? — удивился Руджен.

— Поймешь. Так вот, я скопировал кролика. И что же я получил?

— Наверное, двух кроликов.

— Бе-зус-лов-но! Но какие они были? Вспомни, что я говорил тебе о душе! Вдруг возникают два тела на одну душу!

— А душа разве не копируется? — простодушно спросил Руджен.

— А ты об этом позаботился? Кристалл ведь отображает только материю!

— Тогда… один из них будет мертвым? — неуверенно спросил Руджен.

— Правильно! Умник. Я тоже так подумал. Все было в порядке. Но когда я скопировал муравья, получилось два живых насекомых.

— Как это? Тут уж я ничего не могу понять.

— А когда — целый муравейник, то один из них был мертвым.

— Все муравьи из второго гнезда?

— Да!

— И как ты это объяснишь?

— Ни один, ни два муравья души не имеют. Но когда берешь все больше и больше, количество переходит в качество, и она появляется. Кажется, это связано с наличием матки, но не всегда. Так же и с пчелами. Рой имеет душу, а одна — нет. Точно имеют дущи птицы и звери — я проверял.

— Потрясающе! Только за это ты мог бы безоговорочно получить «мастера».

— Я не собираюсь никому раскрывать свои исследования. Эх, если бы у меня было время! — Рон хлопнул рукой по колену. — Я бы защитил «мастера» только по одной частной темке. Отход производства.

— Да? И что же это за тема?

— Изоморфизм сигма-алгебр над некоторыми подпространствами в пространстве заклинаний.

— Действительно, мелочь! — невозмутимо заметил Руджен.

— Когда-нибудь, может быть, у меня будут ученики! — мечтательнотщеславно произнес Рон, не обращая на него внимания. — Несмотря на то, что я был уверен на 90% , мне все же хотелось провести последний эксперимент. Человек все же как-никак отличается от зверя.

— И кто же разрешил произвести над собой такую экзекуцию? Или ты пришел по мою душу?

— О, нет! Таким ужасам я тебя не подвергну. Видишь ли, во второй части неподвижной практики, три года назад, я попросился в комитет по распределению детей рабов. Ты ведь слышал об этих новшествах?

— Да, они решили отлавливать малышей со способностями, и помещают их в интернат неподалеку от третьего полукружья то ли в Куратосе, то ли в Серентине.