Борис Стругацкий - OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким

Уважаемый Борис Натанович! Я прочитал «Парня из преисподней» много лет назад, и мне в память врезался диалог Гага и Драмбы про заболевший мир. «Все очень изменилось. Раньше на этой дороге были толпы людей. Теперь никого нет. Раньше в этом небе в несколько горизонтов шли, шли потоками летательные аппараты. Теперь в небе пусто. Раньше по обе стороны от дороги стояла пшеница в мой рост. Теперь это степь». Что произошло в Мире Полудня? Связано ли это с Большим Откровением, и если да, то как?

zapiens < zapiens@gmail.com> Москва, Россия - 08/10/09 14:49:26 MSK

Главное, что изменилось: миром всецело овладела нуль-транспортировка. Многие и многоие старинные средства передвижения сделались не нужны. Пшеницы это, впрочем, не касается. Там – другое: очередная сельскохозяйственная революция. А до Большого Откровения остается еще, я полагаю, лет 20-30.

Уважаемый Борис Натанович! Где ставить ударение в имени Ятуркенженсирхив и откуда оно взялось? «Экспедиция в преисподнюю» – моя большая любовь...

Игнатова Вера < vnigni@list.ru> Москва, Россия - 08/10/09 14:49:39 MSK

Ударение в этом слове надо ставить так: ятУркенжЕнсирхИв. А откуда оно взялось, Вы узнаете, прочитав его (без особой придирчивости) справа налева.

Уважаемый Борис Натанович. Не так давно, перечитывая «Жук в муравейнике», я был буквально потрясен абзацем: «...и поэтому потребовался весь мой опыт и вся моя, скажу не хвастаясь, сноровка в обращении с информационными каналами, чтобы получить те сведения, которые я получил. Замечу в скобках, что подавляющее большинство моих однопланетников понятия не имеет о реальных возможностях этого восьмого (или теперь уже девятого?) чуда света – Большого Всепланетного Информатория. Вполне допускаю, впрочем, что и я, при всем своем опыте и всей своей сноровке, отнюдь не имею права претендовать на совершенное умение пользоваться его необъятной памятью. Я послал одиннадцать запросов – три из них, как выяснилось, оказались лишними – и получил в результате следующую информацию...». Снова перечитав «Жука...», обнаружил, что вы очень точно предсказали и описали современный интернет, как техносоциальный фактор (прошу прощения за корявый термин). Насколько я знаю, на момент написания «Жука...» уже существовала первая сеть соединения ПК. Но о том, насколько широко это будет развито, кажется, не предполагал никто, кроме Вас. Отсюда мой вопрос. Какова была Ваша осведомленность в этой сфере на момент написания романа?

Дмитрий < dobrin81@mail.ru> Новосибирск, Россия - 08/10/09 14:49:54 MSK

Осведомленность наша в этой области была близка к нулевой, так что БВИ можно (с известной натяжкой) считать «предсказанием Интернета». Такого рода предсказания довольно редки в фантастике, но не могу не заметить (в порядке самокритики), что оно вполне банально. Придумать в начале 80-х «всеобъемлющую мировую систему хранения и распространения информации» было, ей-богу, не так уж и трудно. Если не вдаваться при этом в технологические детали, в которых как раз и заключается весь фокус.

Здравствуйте, Борис Натанович! Недавно, как Вы знаете, в нашем городе прошло закрытие МКФ «Зеркало», посвященного А.Тарковскому. Администрация Иванова подготовилась к этому событию ужасно, на мой взгляд. Не удосужились даже бычки с красной дорожки убрать... Как очевидцу, мне было неприятно как-то, не знаю. Вопрос мой в некоторой степени связан с этим событием (не с бычками, а с фестивалем). Так вот, меня интересует «Сталкер» – и как Ваш сценарий, и как фильм А.Тарковского. Вы утверждали, что Ваше произведение (Пикник на обочине) – это Ваше произведение, а фильм А.Тарковского – это его собственный «Сталкер». Хорошо, он снимал его по Вашему произведению и мог взять вообще только антураж, или не только. Но сценаристами были Вы с братом! В результате получился другой Сталкер, совсем не из «Пикника...». Взять хотя бы того же Шухарта в роли блаженного. Совершенно ясно, что судить, насколько все было передано, хорошо или плохо, не приходится. Фильм, просто, другой. Мне очень нравятся и Ваш «Пикник на обочине» и фильм А.Тарковского. А сценарий, все-таки Ваш... Не знаю, правильно ли я сформулировал свой вопрос, но если он понятен, то хотелось бы пояснений. Я понимаю, что Вас уже им замучили, так что не слишком надеюсь на ответ. И все же, зачем потребовалось А.Тарковскому именно Вам с братом поручить написать сценарий, чтобы он получился НЕ ВАШИМ, как Вы сами указываете? Мне показалось, что это из почтения к гению режиссера Вы согласились на это? Может, я не прав?

Николай < amital_na@inbox.ru> Иваново, Россия - 08/10/09 14:50:17 MSK

Я не совсем понял Ваш вопрос, да и откуда нам знать внутренние побуждения Тарковского? В одном отношении Вы безусловно правы: мы ясно сознавали, что имеем дело с гением и изначально договорились (между собою) стараться удовлетворять ВСЕ пожелания режиссера, – если они, естественно, не противоречат нашим идеологическим и эстетическим установкам. Так возникло 8 или даже 9 вариантов сценария, каждый из которых вполне удовлетворял сценаристов, но только про последний Тарковский сказал: «Это то самое, что мне нужно». Такова история вопроса, а какова ее психологическая подоплека – бог весть.

Еще хотелось бы услышать Ваше мнение о таких авторах XX века, как Ремарк, Хемингуэй, Фолкнер, Дос Пассос, Сартр, Камю, Лев Разгон, Солженицын. Странно, что во всем OFF-LINE интервью не прозвучало таких имен. Взять, к примеру, Франца Кафку, его повесть «Превращение», – вполне фантастическая повесть. Кафка, ко всему прочему, самый читаемый классик немецкоязычной литературы. Тот же Жан Поль Сартр, самый значительный писатель-философ послевоенного времени, влияние на мировую философию которого огромно, и который отказался от Нобелевской премии за ее излишнюю буржуазность. Эрих Мария Ремарк писал на тему двух мировых войн, и позволил понять, почему Германия явилась их инициатором. Говорилось много о значении литературы в развитии как отдельной личности, так и общества целиком; какова ее роль в этом развитии. Но вот Вашим мнением по поводу этих авторов никто почему-то не поинтересовался.

Николай < amital_na@inbox.ru> Иваново, Россия - 08/10/09 14:50:30 MSK

Почти все перечисленные Вами авторы относятся к категории наших «любимых», или «уважаемых», или – и то, и другое вместе. Кафке мы безусловно подражали, когда писали «Улитку». Хемингуэевская «теория айсберга» стала близка нам уже в конце 60-х, и основные ее положения мы исповедывали фактически всю жизнь. Ремарком мы увлекались безудержно вместе со всем нашим поколением «шестидесятников», а перед Фолкнером преклонялись как перед величайшим мастером, «американским Достоевским 20-го века». С «французами» дело обстояло похуже, – мы не очень ценили романскую литературу, но зато Солженицын был и оставался всегда для нас кумиром и образцом Человека (хотя его мировоззрение к концу жизни все более и более отклонялось от нашего).