Анна Назаренко - Тень нестабильности (СИ)

— Следуйте за мной, мэм, — отчеканил он, глядя на женщину со смесью страха и благоговейного трепета.

Айсард уверенным шагом вышла за порог, даже не удостоив паренька взглядом.

Оставшись наедине с собой, Мейер еще долго смотрел в одну точку, задумчиво вертя в руках стилус. Минуты на электронных часах, казалось, сменяли друг друга с удвоенной скоростью.

Партия перешла в завершающую фазу. И ему нужно действовать очень быстро, если он хочет выйти из нее… не победителем — хотя бы живым.

«Восстание почти мертво. Значит, добивать будем очень интенсивно, чтобы официальных претензий возникало поменьше… и при этом нужно избавиться от девчонки. Руками террористов — так, чтобы на меня и тени подозрения не пало. Что она там планирует?»

Взгляд скользнул по тексту уведомления.

«Так, у нас в обязательной программе стоит инспекция режимных объектов? Неплохо. Что ж, девочка. Доинспектируешься ты у меня».

Насколько Мейеру было известно, Сельвин Вельн все еще жив. Если через каналы мятежников «слить» информацию о местонахождении Айсард… принцу даже инструкции ныне покойного Ридена не понадобятся. Он погибнет, разумеется — будет немедленно уничтожен спецподразделениями ИСБ. Но спасти Исанн Айсард бойцы, к сожалению, не успеют.

«Молодая, подающая надежды, уже не единожды героиня Империи в свои неполные тридцать… какая трагедия: столь замечательная девушка пала жертвой дикаря-националиста. Ужас».

Уголки губ приподнялись в намеке на улыбку.

В сравнении с ним госпожа специальный агент — еще ребенок. Чертовски глупо и обидно было бы старому, опытному сибовцу проиграть девочке…

В какой-то миг мысли полковника унеслись на двадцать семь лет назад. В дорогой ресторан, где компания офицеров Сенатской СБ шумно поздравляла майора Айсарда с рождением дочери.

Интересно, мог ли тогда хоть кто-нибудь предположить, что все так сложится?

«Сантименты? В такое-то время? О Сила, как же я старею… держу пари, Арманд не страдает подобными глупостями».

За окном шелестела мелкая морось, водяной пылью оседая на темном стекле. Давно уже зашло солнце, сменившись бледным диском луны, несмело выглядывающим из-за туч.

Исанн мельком глянула на часы. Половина девятого вечера. Неудивительно, что неяркий свет монитора больно резал глаза: с сегодняшнего утра она вставала из-за стола едва ли раза четыре.

Рука потянулась было к нижнему ящику, но тут же опустилась. Личных вещей Исанн здесь не было и быть не могло. Девушка досадливо поморщилась: оказывается, не так-то легко выдерживать свой привычный ритм работы без энергетиков и средств для глаз. Вот и рассуждай теперь о том, что проклятая химия только вредит здоровью…

Мысли лениво ворочались в тяжелой, раскалывающейся голове. Исанн чувствовала себя просто омерзительно, но, как ни странно, работать ей это только помогало: на переживания и эмоции не осталось никаких сил. А горечь, ни на секунду не отпускавшая ее, по крайней мере не отвлекала от дел.

Подумать только, сколько она успела всего лишь за день: проверив отчеты о спецоперациях и протоколы допросов, выявить несколько грубейших нарушений в ведении документации; воспользовавшись своим нелегальным доступом, отправить на Корускант очень подробные досье на приближенных губернатора… судя по изрядному количеству как подозрительно позитивной информации, так и компромата на одного из них — даже выявить ставленника Круэйи Вандрона.

Что самое главное, пока девушка могла быть спокойна за жизнь Сельвина. Спецопераций в ближайшее время не намечалось, а повстанцы вели себя довольно тихо, зализывая раны.

Затишье перед бурей, несомненно. Исанн не могла знать, что творится в дурной голове ее любимого, но думать, что он признает свое поражение и откажется от мести, было бы наивно.

А значит, ей оставалось только одно: сделать так, чтобы Сельвин первым делом кинулся мстить лично «предательнице», а не Империи. Так подставиться под удар, чтобы искушение убить ее стало непреодолимым.

«Сельвин слишком любит меня, чтобы поручить столь ответственное дело своим подчиненным. Он романтик: ему нужно посмотреть мне в глаза в последний раз, произнести пафосную речь… а все, что требуется мне — бластер, выставленный на парализующий режим, спидер поблизости и относительно безлюдное место встречи, где меня не окружали бы имперские военные».

Та еще задачка. Исанн билась над ней уже не первый час, то и дело переключаясь на прямые служебные обязанности, но решения пока не находила. Разве что надеяться на то, что Мейер попробует избавиться от нее руками Сельвина… тогда, по крайней мере, поблизости точно не окажется потенциальных спасителей.

Вполне возможно, именно так полковник и планирует поступить. Однако Исанн категорически не желала отдавать старику инициативу. Она должна полностью контролировать ситуацию, снизить риски до минимума…

Девушка устало потерла виски, морщась от очередного приступа головной боли. Нет, сегодня она точно ни до чего не додумается. Слишком мало информации на руках.

Числа на электронном циферблате моргнули, сменяя друг друга. Без пяти девять. Исанн машинально прикоснулась к карману, где лежал мятый, сложенный несколько раз лист флимсипласта. Записка, которую ей торопливо, опасливо оглядываясь по сторонам, сунул в ладонь начальник Технического отдела… Бирнс Вальд, кажется.

«Встреча назначена на половину десятого. Что ж, раз все так складывается, глупо отказываться от потенциального информатора».

Пока не представится возможность разобраться с личной жизнью, ей остается только… делать свою работу, словно ничего и не произошло. Словно и не собиралась она послать к чертям политические дрязги Империи. Словно и не было у нее проблем поважнее.

По крайней мере, привычная деятельность помогала отвлечься от собственных страхов и переживаний.

Следующим вечером.

Шквалистый ветер завывал за высокими окнами, проверяя на прочность стволы вековых деревьев. Длинные тени, отбрасываемые их искривленными ветвями, ложились на пол и стены ломаными, зловещими линиями.

В огромном камине тихо потрескивали дрова. Наверное, это должно было бы придать комнате уюта, но почему-то эффект выходил прямо противоположный: рваные отблески пламени выхватывали из темноты алую драпировку стен и старинную, тяжелую мебель; играли на темном, начищенном до блеска паркетном полу, придавая дереву оттенок запекшейся крови. Большая часть помещения тонула в полумраке, и густые тени, казалось, неуклонно подступали к небольшому освещенному пространству, становясь все ближе и насыщенней с каждым движением воздуха.