Кристофер Сташеф - Расплата

Они пересекли весь корабль и вошли в помещение, охраняемое подразделением космических пехотинцев. Лейтенант подошла к двери, доступ в которую преграждал худощавый, жилистый пехотинец, буквально увешанный оружием, включая лазерное ружье новейшей системы. Она показала ему свое удостоверение.

— Вашу идентификационную карточку, сэр, — произнес он непререкаемым тоном.

Ясон протянул ему свою карточку. Пехотинец сверил ее с имеющимся у него списком и перевел взгляд на Ясона, внимательно изучая его лицо.

— Девичья фамилия вашей матери, сэр?

— Хьюстон.

Пехотинец снова сверился со своим списком и сделал шаг в сторону от двери.

— Проходите, сэр, — сказал он, возвращая Ясону его идентификационную карточку.

Дверь скользнула в сторону и, когда он вошел, с легким щелчком закрылась за ним. Он глубоко вздохнул. В комнате, где находились адмиралы Бэнбридж и Толвин, не было ничего, кроме стульев. На стене находилась небольшая коробка глушителя. Если бы в соседней комнате расположился кто-то с намерением подслушать то, что происходило здесь, никакая, даже самая современная аппаратура не позволила бы ему сделать этого.

Дверь снова открылась, вошли Светлана и за ней два командира кораблей. Ясон улыбнулся одному из них — несколько лет назад тот командовал разрушителем и подобрал Ясона, когда он вынужден был катапультироваться. Командир корабля тоже узнал Ясона.

— Поздравляю с новым назначением, Медведь.

— Спасибо, сэр. Если бы вы не рискнули своей головой, чтобы вытащить меня, меня бы здесь сейчас не было.

— Знаете этого парня, Гриерсон? — спросил Толвин.

— Все, что я могу сказать о нем, это что я однажды подцепил его на крючок, а потом тащил на буксире, пока парочка килратхских разрушителей висела у меня на хвосте.

Когда уже почти все собрались, в комнату вошли командир Первого батальона космической пехоты и О'Брайен. Последний нервно оглядывался по сторонам.

— Джентльмены, — начал Бэнбридж, — все вы, я полагаю, обратили внимание на принятые нами меры безопасности. Поэтому, мне кажется, нет необходимости говорить вам, что наше маленькое собрание имеет высшую форму секретности. Разглашение хотя бы части того, что вы здесь услышите, в условиях военного времени приравнивается к измене. Полагаю, мы поняли друг друга?

Ясон заметил, что лицо О'Брайена, и без того бледное, стало совсем землистым.

— Все вы присутствовали на общем собрании, и прежде, чем мы продолжим, я хотел бы узнать, что вы думаете о нашем плане.

В комнате воцарилось напряженное молчание. Ясону было отлично известно, что осторожность и сдержанность — принципы выживания младших офицеров, и все же он решил высказаться.

— Сильный ход, адмирал.

Бэнбридж улыбнулся.

— Спасибо, капитан третьего ранга.

— Но если быть совсем честным, сэр, мне кажется, что у нас есть все шансы получить пинок под зад.

Толвин слегка улыбнулся, отвернувшись в сторону, чтобы Бэнбридж не видел выражения его лица.

— Вы переходите все границы, мистер! — взвился О'Брайен. — Адмирал, я хотел бы принести свои извинения…

— Продолжайте, — сказал Бэнбридж, перебивая О'Брайена. — Бондаревский, не так ли?

— Сэр, вы сказали — восемь, возможно, десять авианосцев прибудут с килратхским флотом, чтобы отбить у нас Byкар Таг. И это будут не какие-нибудь второразрядные пилоты — в императорскую гвардию входят только ветераны, отмеченные наградами. Это их элитные части. Служить в императорских частях считается у килратхов великой честью, они находятся под покровительством самого императора, он доверяет им как никому другому. Их используют не только при борьбе с внешними врагами, но и для защиты от внутренних. Все очень просто: если вы не будете заботиться о своих лучших пилотах, найдется кто— то среди ваших соперников, кто воспользуется этим. Вот почему это действительно лучшие части килратхов.

— Вы хотите сказать, что наши пилоты не чета им?

— Адмирал Толвин лучше меня может ответить на этот вопрос, сэр. «Конкордия» встречалась с императорскими гвардейцами и отлично справилась с ними, я сам в этом принимал участие. Вы знаете не хуже меня, что соотношение сил — два с половиной к одному. Если они выведут из строя хотя бы один из наших авианосцев, то это неравенство мгновенно увеличится и будет составлять уже три к одному. Даже если мы уничтожим пять килратхских авианосцев, они все еще будут превосходить нас в численности — Он на мгновение заколебался, но потом решительно продолжил: — Я не знаю, строим мы или нет новые корабли, но даже если так, можно ли на них рассчитывать? Когда они смогут вступить в строй? Сэр, насколько мне известно, у нас нет никакого стоящего резерва. За последний год мы потеряли половину наших авианосцев. Если в этом сражении мы потеряем оставшиеся, шерстяным мешкам будет открыта дорога на Землю.

— Лучшая защита — это нападение, — сказал Бэнбридж.

— Я согласен, сэр. Именно поэтому я сказал, что это сильный ход. Но вы хотели услышать мнение, и, полагаю, я высказал его.

Бэнбридж в упор смотрел на него, нахмурив брови, и у Ясона мелькнула мысль, что, может быть, ему придется распроститься со своим авианосцем и провести остаток жизни, охраняя какую— нибудь захолустную базу на задворках Конфедерации. В глазах Бэнбриджа промелькнула искорка гнева.

— Мистер Бондаревский, — в конце концов произнес он, — во многом вы совершенно правы. Четыре недели назад мы провели серию компьютерных имитационных боев, отрабатывая варианты задуманной операции. Во всех случаях результат был именно таков, как вы нам тут обрисовали. Если сюда прибудет десять килратхских авианосцев, мы, скорее всего, уничтожим три из них, в лучшем случае, —пять. Но даже при таком раскладе у них останется пять, а половина наших кораблей будет повреждена или уничтожена.

Уничтожена! Ясон вздрогнул, услышав это слово. Для адмирала оно означало всего лишь печальную статистику, но для него за этим словом стояло то, что многие, очень многие из его друзей превратятся в куски обожженной, застывшей от космического холода плоти.

— Внезапность нашего удара, конечно, сыграет свою роль, но я не сомневаюсь: килратхи быстро реорганизуются, подтянут дополнительные силы, и большинство наших авианосцев и размещенных на них истребителей будет уничтожено. Мы раз за разом проигрывали эту ситуацию на компьютере, но неизменно получали один и тот же результат. Даже в том случае, если бы наши корабли были более совершенны, а пилоты лучше обучены, вряд ли можно было бы рассчитывать на другой исход, если отбросить в сторону эмоции и посмотреть правде в глаза. На самом же деле мы едва-едва дотягиваем до их уровня. Вы правы, если мы потеряем оставшиеся авианосцы, война будет проиграна.