Кристофер Сташеф - Расплата

Полковник Меррит, капитан третьего ранга Бондаревский и капитан Иванова, вы получите дополнительную информацию относительно мест возможной высадки и потенциальных целей для ракет «воздух-земля». Она основана на разведданных, которые имеются в нашем распоряжении. Я хотел бы, чтобы вы представили мне хотя бы приблизительный план нанесения ударов, до того как начнется ваш поход. Полковник Меррит, вы должны переправить свой батальон на борт «Таравы». С транспортного корабля «Вейсбаден» в ваше распоряжение передаются новые десантные катера с полным комплектом боезапасов. Сажайте на них своих людей и отправляйтесь на борт «Таравы».

— Сэр, наша полетная палуба и без того забита до отказа, — вставил Ясон.

— Значит, теперь она будет забита еще больше, — отрезал Бэнбридж.

Ясон оглянулся на О'Брайена, ожидая от него хоть какой-то поддержки, но тот по-прежнему пребывал в состоянии шока и, похоже, ничего не слышал.

Бэнбридж в последний раз обвел взглядом собравшихся.

— Удачи вам и хорошей охоты, — сказал он внезапно охрипшим голосом и покинул комнату в сопровождении Толвина.

— В долину смерти отправились шестьсот… — негромко сказал Меррит.

— Самое время заняться своим страховым полисом. Пойду попробую, может, еще успею удвоить сумму, — вздохнул Гриерсон и тоже направился к выходу.

Ясон оглянулся на Светлану. Она сидела в стороне, ни с кем не разговаривая. Поймав ее взгляд, он криво улыбнулся. Меррит вместе с двумя командирами кораблей эскорта пошли к двери, и она поднялась вслед за ними.

— Мы все обречены на смерть, — прошептал О'Брайен, глядя на Ясона.

— Сэр, возьмите себя в руки.

— Мы все обречены на смерть.

— Я знаю, сэр. Мы действительно в чертовски трудном положении, но, ради Бога, сэр, подтянитесь. Вы же наш командир.

О'Брайен все так же продолжал сидеть с отрешенным видом.

— Позвольте мне помочь вам, сэр… — начал было Ясон, но О'Брайен перебил его:

— Я с самого начала знал, что вы метите на мое место! — О'Брайен резко вскочил и двинулся прямо на Ясона, тот отшатнулся. — Будь я проклят, если вам это удастся! Я понимаю, я все понимаю. У них есть еще один план, это я вам говорю. Я их знаю, они не могут просто так взять и бросить нас там. Они обязательно пошлют кого-то, чтобы вытащить нас оттуда, просто сейчас не могут сказать нам об этом, потому что это секретные сведения. Они не оставят меня там умирать. — Он улыбнулся слабой, дрожащей улыбкой. — Да, это именно так, и все мы вернемся оттуда героями. Это так.

И, не глядя ни на кого, он вышел из комнаты.

Не в силах разобраться, от чего его больше трясет, от О'Брайена или от того, что он услышал во время инструктажа, Ясон медленно направился к выходу.

— Медведь!

Оглянувшись, он увидел в конце коридора Толвина, жестом показывающего, чтобы он следовал за ним. Пройдя через холл, они вошли в небольшой кабинет, и адмирал закрыл дверь.

— Присаживайся, сынок.

— Я должен доставить на корабль моего командира.

— Это не к спеху.

Толвин пересек кабинет, достал бутылку и налил себе в стакан.

— Извини, что не предлагаю, ты ведь должен лететь.

— Все правильно, сэр. Я приму дозу, как. только вернусь на «Тараву».

— Это по моей милости вы угодили в капкан — и ты, и Старлайт, и Думсдэй, — с болью сказал Толвин. — Мне и в голову не могло прийти, что «Тарава» угодит в такую заваруху, когда я посылал туда своих лучших людей. Я думал, что делаю для вас доброе дело.

— Все нормально, — тихо сказал Ясон.

— Нет, черт возьми, вовсе не, нормально! — воскликнул Толвин. — Принося присягу, солдат связывает себя обещанием — служить и подчиняться. За кого ты будешь сражаться, в какой войне принимать участие — это уж как Бог даст! Ты можешь погибнуть или попасть в плен — это никого не волнует; ты — всего лишь орудие в руках горстки вшивых политиканов, они используют тебя и повернутся к тебе спиной, просто выкинут из головы. Это нормально? На самом деле та страна, которая так поступает со своими солдатами, не лучше уличной шлюхи, и ею руководят люди, которых надо расстрелять.

— На вашем месте я бы поостерегся открыто говорить об этом, адмирал. Толвин улыбнулся:

— Но по крайней мере, думать мне никто не запретит. Если система хочет, чтобы за нее сражались, она должна делать все, что в ее силах, ради тех, кто соглашается рисковать за нее своей жизнью. Ты сражаешься за нас — а мы, с Божьей помощью, не пожалеем ничего, чтобы ты уцелел. Ни один человек не должен быть забыт или брошен. Страна, которая не делает ничего, чтобы спасти своих защитников, рискует остаться ни с чем.

Слушая его, Ясон уже в который раз осознал, почему он, не колеблясь, отдал бы за этого человека жизнь.

— Я очень огорчен всей этой ситуацией, Ясон. Конфедерация в отчаянном положении. Уже год назад мы оказались на самом краю пропасти, и ты знаешь не хуже меня, что весь этот год нас преследовали сплошные неудачи. Если нам не удастся изменить ситуацию, то не успеем мы и глазом моргнуть, как килратхи будут диктовать нам свои условия. Вот почему Бэнбридж решил пожертвовать вами.

— Я понимаю, — сказал Ясон.

— Если бы вы все отправились туда добровольно, может быть, я бы и примирился с этим. Я предлагал именно такой вариант, но мне возразили, что в таком случае вряд ли удастся сохранить наш замысел в тайне, да и к тому же на это просто нет времени.

— И выбор пал на нас.

— Выбор пал на вас… Сынок, я не брошу вас. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вытащить вас оттуда, клянусь тебе.

Ясон почувствовал, как защипало в глазах. Он плохо помнил своего отца, но в глубине души всегда представлял себе, что он был таким же, как человек, стоящий сейчас перед ним. У него не нашлось слов, и он просто кивнул в знак благодарности.

— Могу я попросить тебя об одном одолжении? — спросил Толвин.

— Все, что угодно.

— Расскажи мне о Кевине.

Ясон вздохнул. Ему было тяжело говорить правду, но поступить иначе он не мог. Он рассказал обо всем: о высокомерии, избалованности, недисциплинированности, о том, что случилось с «Сэйбром», и о том, что он временно отстранил Кевина от полетов. Лицо адмирала залилось краской.

— О'Брайен успел перехватить меня в коридоре и рассказал о том, что у Кевина неприятности, но в его устах все выглядело иначе, — сказал Толвин. — Он утверждал, что ты предъявлял к нему слишком суровые требования.

— Да, я предъявлял к нему суровые требования, потому что мне кажется, из него может получиться первоклассный пилот. Он будет летать, если перестанет быть таким самонадеянным.

Толвин улыбнулся.

— Она — моя невестка, — сказал он, пожимая Ясону руку. — Больше у меня никого не осталось из близких, да и у нее никого нет, кроме этого мальчика. Избаловала его, конечно. Все норовила сделать так, чтобы он отсиделся где-нибудь в безопасном месте, потихоньку продвигался по службе и дослужился до адмирала, ни разу не понюхав пороху. Господи, какие упреки пришлось мне выслушать из-за него!.. Расскажи мне об О'Брайене, — после недолгого молчания уже другим тоном сказал Толвин.