Андрей Богданов - В нужное время в нужном месте

Некоторое время манкировать обязанностями, временно передавая их доверенным лицам, конечно, можно. Но с каждым днем делать это становилось все труднее. Фон-Ли, как мог, тормозил натиск. Где кнутом, где пряником он сдерживал проявления недовольства чрезвычайно влиятельных особ.

Последнее покушение заговорщикам не удалось по чистой случайности. В следующий раз они не промахнутся.

Короче говоря, и без того паршивая жизнь Герберта Нежнейшего болталась на чахленьком волоске.

– Ситуация на данный момент выглядит следующим образом, – говорил Марат, расхаживая взад-вперед по палате. – Бонифаций является одним из главных подозреваемых в деле об убийствах членов царской семьи. Дело ведет прокуратура. Мне с огромным трудом удалось оставить Бонифация в нашей полицейской тюремной больнице.

Я мотивировал это, во-первых, тем, что жуткое побоище на Березовой улице, в котором погиб 21 полицейский, непосредственно связано с Бонифацием, и, во-вторых, тем, что состояние здоровья подозреваемого не позволяет перевезти его в тюремную больницу прокуратуры.

Бонифация (ты уж извини, друг) по моему распоряжению накачивали снотворным, поэтому прокурорские врачи проглотили версию о тяжелейшем сотрясении мозга. Но далее использовать этот метод нельзя, поскольку от такого количества снотворных медикаментов Бонифаций и вправду даст дуба…

Да и вообще, мне уже довольно прозрачно намекают, что если наши врачи в ближайшее время не добьются положительных результатов, то… То подозреваемого без их разрешения переведут в тюремную больницу прокуратуры.

– Спасибо за заботу, Марат, – сказал я. – Но не мог бы ты перестать шлындрать туда-сюда, туда-сюда… У меня от твоих гуляний голова кружится.

Марат недовольно глянул на меня, но все-таки сел на подоконник и продолжил:

– Короче, завтра Бонифаций должен отсюда исчезнуть. Если этого не произойдет, то за его жизнь я не дам и ломаного гроша.

– Тебе что, ломаного гроша для друга жалко?

– Я рад, Бонифаций, что ты не утратил своего неподражаемого чувства юмора, – вздохнул Марат, – но тем не менее вопрос надо решать.

– Маратик, золотце, решим, не переживай. Правда, Маэстро? – подала голос Капитолина Карловна.

– Легко, – улыбнулся Добрый Эльф.

– Ты, Маратик, нам пока лучше подробненько расскажи, что новенького по делу, что сам о ситуации думаешь…

Марат кивнул.

– Появление в игре Бонифация послужило неплохим катализатором. Все заинтересованные стороны дали о себе знать и прилично засветились. Поэтому в ближайшее время следует ожидать нового обострения обстановки.

Итак, все по порядку.

Пистолет Стечкина в дом уважаемого Маэстро пытались подложить люди, так или иначе связанные с Отдельным полком царской гвардии имени Святой Спасительницы Анастасии. Убежден, что именно эта группировка стоит за всеми убийствами представителей царской фамилии.

Гвардейская группировка допустила несколько серьезных ошибок. Они небрежно эвакуировали тело человека, который принес пистолет в дом. Во время перестрелки с Бонифацием этот парень порвал резиновую перчатку на левой руке. Остались четкие кровавые отпечатки пальцев. Они есть в нашей базе данных. Это пальчики царского гвардейца Вилли Розенфельда. Мы связались со штабом полка. Нам сообщили, что Вилли Розенфельд погиб две недели назад на учениях. Несчастный случай. Тело, по просьбе родственников, кремировали. Мы связались с его матерью. Она нам сказала, что о гибели сына узнала всего неделю назад, и ни о какой кремации никого никогда не просила. Ее поставили перед фактом, сказав, что такова была прижизненная воля ее сына, официально зарегистрированная год назад.

Далее. На пляже, как верно приметил Бонифаций, на него одновременно напали две группировки. Они вступили в борьбу. С обеих сторон появились трупы. А своевременное вмешательство полицейского спецназа не позволило эти трупы убрать.

– Оно, во-первых, спасло мне жизнь, – сказал я.

Марат улыбнулся:

– Да, конечно, во-первых, оно спасло нашему бесценному Бонифацию жизнь, и только во-вторых подарило нам тела членов обеих группировок.

– Кстати, а как там спецназ оказался? – спросил я.

– Ты разве не помнишь?

– Нет.

– Ты пьяный в дым звонил мне из пляжного бара, где мадеру покупал, просил подъехать, выпить под шум прибоя, помянуть Маэстро. Потом из того же бара ты домой звонил, жене в любви признавался. Потом проституткам по вызову звонил, но тебе ответили, что в такую даль девочки задницами месить песок не поедут. По этим звонкам тебя обе группировки, видимо, и вычислили. Не помнишь?

– Нет, не помню, пьяный был. Ты же сам сказал, – стараясь сдержаться, ответил я. – А что, Марат, сейчас была такая острая необходимость так подробно все мои звонки перечислять?

– Мальчики, не ссорьтесь из-за ерунды! – прикрикнула Капитолина Карловна. – Бонифаций, как истинный Фехтовальщик, вызвал огонь на себя. Вот и звонил по совершенно верным номерам, чтобы и бандиты его засекли, и полиция приехала. Зачем ему проститутки, если у него жена есть?

Я благодарно посмотрел на мудрое привидение тещи и показал Марату язык. Он озорно подмигнул в ответ.

– А что за вторая группировка? – спросил Маэстро.

– Вторая группировка называется царский фаворит Соломон Фон-Ли, – сказал Марат. – Он на пляже потерял четырех человек. Но не это главное. Нам достался очень ценный труп. Точнее, труп с ценными отпечатками пальцев. Точно такие же отпечатки мы обнаружили на поручнях пристани в день гибели Капитолины Карловны.

Этот человек, несомненно, принимал участие в краже черепов. Скорее всего, исполнял роль лодочника. Он был на катере, поэтому не счел нужным надеть перчатки. Но пальчики свои нам оставил. Черепов было много, поэтому он, вероятно, помогал их грузить, выходил из катера, держался за поручни… Это уголовник со стажем, грабитель Толя Жбанов по кличке Жбан. После отсидки устроился сторожем в Спецшколу для беспросветно искалеченных детей, где и сошелся с Фон-Ли. Подстрелил Жбана, кстати, наш Фехтовальщик Бонифаций из великолепного «глока» уважаемого Маэстро.

Я скромно полюбопытствовал:

– А сколько всего на моем счету трупешников на пляже?

– Один. Но, как я уже сказал, очень ценный. Он дает мне определенное право утверждать, что за историей с черепами стоит Фон-Ли. Но смысл этого преступления для меня пока загадка. Да и прямых доказательств участия Фон-Ли маловато – только отпечатки пальцев Жбана.

– Это Фон-Ли, – твердо сказала теща. – Не сомневайся, Марат. Я говорила Бонифацию, что пришедшие ко мне люди плохо поддавались гипнозу. Так заблокировать их мог лишь очень одаренный человек. На Руси всего один такой человек – Фон-Ли. Вся коллекция черепов сейчас наверняка у него. Может, есть смысл нагрянуть к нему с обыском, а, Марат? А потом арестовать?