Майкл Крайтон - Затерянный мир

Дети повисли на поручнях, провожая глазами отступающих рапторов. Торн ткнул Левайна локтем в бок и тихо промолвил:

– Почему ты нас отозвал?

– Предосторожность, – ответил тот. – Притащив детеныша в трейлер, вы нарываетесь на неприятности.

– Какие именно? Левайн пожал плечами:

– Не знаю, в том-то и дело. Но родители обычно не любят, чтобы их детей куда-то уносили. А у этого малыша очень большие родители.

И тут от поручней раздался вскрик Арби:

– Посмотрите!

– Что там? – вскинулся Левайн.

– Там человек!

Тяжело дыша, Кинг вынырнул из зарослей папоротников и оказался на широкой равнине. Наконец он мог определить свое местонахождение! Кинг остановился, чтобы перевести дыхание. Грязную и потную одежду впору было выжимать.

Он не мог сдержать разочарованного вздоха, обнаружив, что до корабля еще топать и топать. Собственно, он до сих пор находился не по ту сторону дороги. Перед Кингом раскинулась ровная травянистая долина, которую лениво пересекала река. Равнина была пустынна, только на том берегу реки стояли несколько динозавров. Эти, рогатые, – трицератопсы. Они казались несколько обеспокоенными. Взрослые особи мотали головами вверх-вниз, издавая лающие звуки.

Дело ясное, нужно идти вдоль берега реки, пока она не приведет его к кораблю. Вот только мимо этих трицератопсов следует пробираться очень осторожно. Кинг полез в карман и достал конфету. Он снял обертку и сунул конфету в рот, поджидая – не уберутся ли эти животные куда подальше. Сколько же времени уйдет, чтобы добраться до корабля? Этот вопрос занимал Кинга больше всего. Он решил идти, наплевав на этих трицератопсов. И двинулся вперед по густой траве.

И тогда услышал шипение, словно рядом сидела какая-то рептилия. Шипение доносилось из высокой травы, откуда-то слева. А потом в нос ударило зловоние гнилой плоти. Кинг замер. Конфета потеряла всякую сладость.

Позади, от реки, раздался плеск.

Кинг обернулся.

– Это один из тех, кто был на джипе, – сказал Арби. – Почему же он стоит?

С вышки хорошо были видны мрачные тени рапторов, бегущих по той стороне реки. Вот два хищника бросились в воду и поплыли. Прямо к человеку.

– Ой, нет, – прошептал Арби.

Кинг заметил двух темных полосатых ящеров, движущихся по противоположному берегу. Они бежали на задних лапах, слегка подпрыгивая. Ящеры отражались в спокойных водах реки. Они щелкали длинными челюстями и злобно шипели на Кинга.

Он глянул вверх по течению и увидел еще одного ящера, и еще нескольких, которые уже успели войти в реку и поплыли.

Говард Кинг попятился от реки. Потом повернулся и побежал прочь, по грудь в густой траве. Он начал задыхаться, когда впереди выпрыгнула еще одна ящерица и заурчала, зашипела. Он метнулся в сторону, но ближайшая тварь взметнулась в воздух. Она подпрыгнула так высоко, что над травой показалось все ее тело с выставленными вперед длинными задними лапами. Кинг увидел острые кривые когти.

Говард снова сменил направление и услышал визг ящера, который приземлился в траву, не поймав добычу. Кинг бросился бежать. Его гнал дикий страх. Позади зарычал хищник. Кинг поднажал – впереди еще двадцать ярдов травы, потом снова начинались джунгли. Он увидел деревья – высокие деревья. Можно залезть на них и спастись.

Слева наперерез ему выскочил еще один полосатый ящер. Кинг видел только его голову, движущуюся над травой. Она неслась невероятно быстро. «Я не успею», – мелькнуло у него в мозгу.

Но нужно попытаться.

Выбиваясь из сил, раздирая легкие, он мчался к деревьям. Осталось всего десять ярдов. Он вовсю работал руками, вздергивая колени, выталкивая с силой горячий воздух из груди.

И тогда что-то тяжелое ударило его в спину и сбило с ног. В спину вонзилось что-то острое, и Кинг знал, что это когти. Он попытался перекатиться, но тварь вцепилась намертво, и человек не мог даже пошевелиться. Кинг растянулся на земле, а ящер навалился сверху, и он слышал его рычание над собой. Боль в спине была невыносима, она гасила последние силы.

Потом он ощутил на затылке горячее дыхание зверя, и ужас его достиг высшей точки. И внезапно его охватила блаженная успокаивающая дремота. Время замедлилось. Словно во сне, он увидел каждый стебелек травы перед своим лицом. Кинг глядел на острые стебли в каком-то сомнамбулическом трансе, почти не почувствовав острой боли в шее, даже не отдавая себе отчета в том, что на ней сомкнулись бритвенные зубы чудовища. Казалось, все это происходит не с ним. Сам он далеко отсюда. На мгновение он удивился, услышав громкий хруст костей...

И темнота поглотила его.

Ничто.

– Не смотрите, – сказал Торн, оттаскивая Арби от поручней. Он прижал голову мальчика к груди, но Арби нетерпеливо вырвался, чтобы увидеть, что происходит на равнине. Торн потянулся к Келли, но девочка отступила в сторону, не отводя глаз от страшного зрелища.

– Не смотрите, – снова и снова повторял Торн, – не смотрите.

Дети молчали и смотрели.

Левайн навел бинокль. Над упавшим человеком копошилось уже пять рапторов, которые яростно рвали тело на куски. Вот один из хищников оторвал голову, и в зубах его остался окровавленный лоскут – бывший воротник. Прежде чем голова упала на землю, ее успел исполосовать зубами второй раптор. Вспыхнула молния, и громыхнул далекий гром. Быстро темнело, и Левайн с трудом мог различить, что происходит внизу. Но было ясно, что строгая иерархия, которой хищники придерживались во время охоты, сейчас забыта.

Здесь каждый за себя – обезумевшие хищники скакали и рвали неподвижное тело на части, не забывая толкать и кусать сородичей. Один из рапторов подпрыгнул, сжимая в челюстях какой-то коричневый шарик. На морде его застыло странное выражение, пока он жевал. Потом он отошел в сторонку от остальных, взял этот шарик в передние лапы и принялся разглядывать. В наступающей тьме Левайну пришлось напрячь зрение, чтобы узнать этот предмет – динозавр жевал шоколадную конфету. И, судя по всему, она пришлась зверю по вкусу.

Раптор вернулся к пиршеству и зарылся мордой в окровавленные останки. Через равнину наполовину бежали, наполовину скакали остальные рапторы, спеша принять участие в разделе добычи. Распаленно рыча, они бросились в самую гущу сородичей.

Левайн опустил бинокль и взглянул на детей. Они молчали и смотрели вниз.

Доджсона привело в чувство громкое чириканье, похожее на щебет множества крошечных птиц. Казалось, оно шло отовсюду. Он не сразу осознал, что лежит навзничь на крутом склоне холма. Доджсон попытался шевельнуться, но тяжелое тело отказалось слушаться. Какой-то груз навалился на его ноги, живот, руки. А тяжесть, придавившая грудь, мешала дышать.