Федор Чешко - Архангелы и Ко

Да, звезда «Громовержец»… Она вспыхнула и погасла, а все те же масс-медиа, как зависимые, так и якобы нет, слились в едином хоре прославления самоотверженного подвига двадцати великих героев. Настолько он был самозабвенным, этот хор, настолько слитным и оглушительным был он, что информация, собранная и пожертвованная хакером Матвеем Молчановым во благо родимого человечества, осталась практически невостребованной. Кто-то где-то чего-то пискнул, кто-то что-то с негодованием опроверг, какую-то мелкую мелочь куда-то там вызвали для дачи показаний… Всего этого человечество не расслышало. Человечество занимали проблемы куда более важные: где и как увековечивать память, кому какие компенсации выплатить, какие почетные кресты, звезды и фонды учредить… Если в тайных глубинах молчановской души и теплились еще всякие иллюзии, то именно вот тогда они скоропостижно и окончательно вымерли.

Байсанская диван-степь ни с того ни с сего взметнулась торчком, увесисто ударила по лицу и груди, вышибив Матвея из вязкой воспоминательной тягомотины. Вышибленному показалось даже, будто все это — синюха на вотч-амбразурах, боль в неловко подвернутых руках, запоздавших смягчить удар, и сам удар, — что все это случилось именно в таком порядке и еще до другого, слабого, почти что неощутимого удара по затылку.

Но конечно же, порядок событий был обратным. Небось не раз и не два тревожно-яростно окликали гулькнувшего куда-то внутрь себя бухгалтера-поэта-хакера, а он все не выныривал, все шагал себе да шагал, как перенанюханный, и наконец кто-то попросту догнал его и сшиб с ног увесистым подзатыльником.

И окружающая реальность тут же рванулась в уши пронзительным не воем, не гудом, а чем-то третьим, и истерическим стрекотанием, и переливчатыми трубными вскриками, и другими вскриками: «Справа, справа!»; «За своими следи, а этих я сам…»; «А-ах, м-мать вашу мять, макаки долбанные!!!» И все это, как четки на шелк, низалось на слитное, алчно-захлебистое урчанье скорострельных штурмовок.

Доморгавшись наконец, что происходит, Матвей торопливо приподнялся на колени и схватился за… За винтовку? Ага, щас, как говаривали в таких случаях обитатели Сумеречных Кварталов. И еще кое-кто в Сумеречных Кварталах неоднократно говаривал что-нибудь вроде: «…и представляешь, шагу ступить не успели, а тут из-за угла навстречу эти… мордобрэйкеры из Забазарья… много, х-хрен, здоровые все… и сам Триллер с ними. Ну, я сразу за осу, Гопа из рукава хальтер трясет, а этот шиз, Матя Молчок этот, на Триллера таращится, как бронелобый при исполнении, и только пальчонками своими в воздухе ляп-ляп-ляп… Я ему: ты че, шкет, обезбрэйнел?! А он: опять, тля, манипулятка тявкнулась; на энтэр-жест ноль реакции — даже пиктограммы оружия не высвечиваются… Не, ну ты понял, до чего этот шкет Матя компами своими ушибленный?! Ты понял?!»

С тех когдатошних пор шкет Матя успел преизрядно вырасти, но ушибленость свою не перерос — скорей даже наоборот. Вот и теперь, еле успев кое-как утвердиться в полувертикальном коленопреклоненном положении, он первым делом сунулся к болтающемуся у пояса ноуткомпу.

На судорожный тычок по закулишенному сенсору «ON» Клаусов утильный подарок ответил вроде бы штатной разноцветицей индикаторов. Несколько драгоценных секунд Матвей растранжирил в попытках срастить резервный штекер интеркома с комповским контакт-слимом. Гнездо залипло синюхой, его даже найти долгонько не удавалось, а когда удалось-таки, штекер забрезговал срастаться с нестерильной поверхностью, и Матвей, в три погибели корчась, все жал, притискивал, вдавливал — боясь приподнять голову, категорически запрещая себе слышать налетающее гу-гуп, гу-гуп, гу-гуп, от которого все отчетливей вздрагивала байсанская почва…

Но в галактике нашей бог все же, наверно, есть, и богу этому хакер Молчанов когда-то и чем-то изловчился понравиться. Штекер перестал отлипать от гнездовой пластинки, сквозь интеркомную какофонию пробарахтался стандартный баритон: «Ай эм рэди…» Умудряясь параллельно с наборматыванием команд молиться, чтоб внешний комп-микрофон, для их выполнения необходимый, не оказался залеплен до полной глухоты, Матвей вспомнил наконец о выроненной при падении винтовке.

А еще — одновременно со всеми перечисленными занятиями — Молчанов даже успел подумать. То есть не подумать даже, а представить себе до омерзения натурально этакий сетевой заголовок: «Срочно!!! Сенсация!!! Экс-великий хакер в припадке компьютерного психоза пытался с нахрапа решить проблему, признанную категорически неразрешимой всеми специалистами в области…» Н-да… Вот такое, с позволения сказать, исполнение превращает перспективные идеи в темы для анекдотов.

Мигом позже, так еще и недоизготовив оружие к стрельбе, Матвей поднял наконец голову. И все без остатка его мыслительные способности мгновенно свелись к обмирающему «ой-ей-ей…».

Больше всего это смахивало на морду носорога, — носорога, у которого бесформенные надолбы вместо рогов, вместо глаз — перезрелые прыщи, а единственная воронкообразная ноздря брызжет гнусным зеленоватым паром. Бронированного носорога — во всяком случае, морду его щетинила короста, цветом (а наверняка и твердостью) схожая с истресканным пыльным гранитом. И на фоне этой неживой пыльной серости особенно тошнотворным казался нежно-розовый растроенный язык, которым байсанская лошадка, взревывая, охлестывала себя по щекам.

Матвей как-то не удосужился углядеть маячивший надо всем вышеописанным лохматый ком всаднической головы, наискось перечеркнутый чем-то толстым и черным. Зато Матвей углядел коленастые то ли ноги передние, то ли лапы, которые бешено взбивали синюшную эрзац-траву в этакий пакостный брызжущий гоголь-моголь. Углядел и понял, почему так стремительно вспухают размеры всего угляженного.

Гонка.

Отчаянные перегонки вскидываемого винтовочного ствола и бронированной твари, налетающей со скоростью и неудержимостью давеча уже поминавшегося магистрального керамитоукладчика. Делайте ваши ставки, господа!

Что-то вдруг решило помочь хакер-бухгалтеру — рванув за левое плечо, дошатнуло Матвея (и винтовочный ствол вместе с ним) на оставшиеся необходимые градусы.

Со свирепо-радостным взрыком так по сию пору и не успевший перепугаться Бэд Рашн даванул на спуск, и…

И…

И ничего.

Кроме того, что бухгалтер наконец-то начал… как это… испугиваться… перепуговываться… словом, он вроде бы взопрел и замерз одновременно. Потому что вдруг вспомнил про все эти активаторы самонаводки, программаторы способов ведения огня, предохранители… Дьявол!!! Этот штифт вот сюда? Или ту пупочку до отказа вперед? Или не вперед? Или не до отказа? А сокрушительное гу-гуп, гу-гуп, гу-гуп ближе и ближе — уже, кажется, грибные ошметья из-под булавообразных копыт вот-вот хлестнут по шлемной лицевой маске… Господи Вседержитель, да помоги же вспомнить хоть что-нибудь из похоронных молитв!!!