Сэм Хьюз - Отдел антимеметики

В случае неотвратимого нарушения условий содержания SCP-2700-3 должен быть уничтожен с помощью утверждённого для этих целей SCP объекта.

Описание: SCP-2700 — это устройство, изначально разработанное Николой Теслой с целью создания оружия направленной энергии. Тем не менее, исследования артефакта, проведённые с момента его постановки на содержание в Фонд, доказали, что SCP-2700 обладает гораздо более опасными свойствами, отличающимися от первоначального замысла.

SCP-2700-1 и SCP-2700-2 соответствуют описанию, приведённому в предыдущем документе, тогда как истинные свойства SCP-2700-3 следует указать отдельно. Люминесцирующая аномалия, находящаяся в центре SCP-2700-3, является не плазмой, как указано выше, а дискретным энергетическим феноменом, далее обозначенным как SCP-2700-Омега. SCP-2700-Омега нарушает второе начало термодинамики: состояние энергии внутри его границ постоянно изменяется от термодинамического равновесия к термодинамической сингулярности, от дезорганизации к организации. Иными словами, поток энергии переходит из состояния максимальной энтропии в состояние минимальной, что противоречит законам остальной части Вселенной. В связи с этим течение времени в этом участке пространства также обращено вспять. В настоящий момент неопознанный материал, окружающий участок (каркас и прозрачная сфера), обладает устойчивостью к эффектам SCP-2700-Омега; похоже, что это единственный фактор, предотвращающий нарушение условий содержания феномена.

В случае, если SCP-2700-Омега вырвется за пределы SCP-2700-3, возникнет неконтролируемая цепная реакция, вследствие которой динамика энтропии всей Вселенной также приобретёт обратную направленность. Следствием этого сценария будет событие энтропической аннигиляции класса YK, которое приведёт к сворачиванию Вселенной в состояние бесконечной энергетической сингулярности (по всей видимости, этот процесс аналогичен обращённому вспять Большому Взрыву).

В соответствие с показаниями SCP-2700-1, устройство запущено и настроено на активацию в 2234 году (ровно через 300 лет с момента запуска). Так как это неминуемо спровоцирует высвобождение SCP-2700-Омега, текущие протоколы сдерживания должны быть реализованы до установленной даты, чтобы предотвратить событие класса YK.

Приложение [2700-001]: Ниже приведены выдержки из личных записей Теслы, сделанных им в 1934 году.

Вот он предо мной, завершённый, неумолимо отсчитывающий минуты до момента, который станет средоточием всех моих оплошностей и ошибок.

Всего месяц назад ко мне обратился человек, которого я прежде ни разу не встречал. Никогда ещё мне не доводилось видеть человека столь… умиротворённого. Его глаза были словно окна в мир абсолютной безмятежности. Он сказал, что ищет самый пытливый ум на свете, и что этот ум — это я. Несомненно, меня было непросто разглядеть среди миллиардов других умов планеты, но не это удивило меня. Каким-то образом я сразу понял, что он… не отсюда, и меня охватило чувство стыда за этот мир — мой мир. Это было унизительно, и мне кажется, он знал, что я чувствую.

В течение тех коротких перерывов, когда я не был поглощён моей работой, я бросал взгляд на события, разворачивающиеся вокруг меня. То, что я видел, всегда оставляло меня равнодушным. Мир слишком разорён, чтобы быть способным себя прокормить; он ведёт себя, как голодное животное. Он зол. Он на пороге войны. Я мог только надеяться, что в ходе конфликта природа поступит так, как ей свойственно, и зажившиеся на этом свете дегенераты нашего вида, наконец, сгинут с лица земли. Это из-за них разгорается война, и война — единственное, что может очистить от них цивилизацию. Так устроена любая система; когда… ненужные экземпляры превышают критическую массу, хаос приводит к разрушению, возвращающему вещи в состояние равновесия.

Но его улыбка пронзила, словно луч, тьму отвращения и недовольства, царящую в моей голове.

Потом открылась истина: в каждой из доступных ему иных вселенных он искал наиболее изобретательные умы. Он был удивлён, когда фраза «иные вселенные» не вызвала у меня потрясения. Я спросил, каково их число, и он ответил, что не знает; помимо моей и его собственной, они нашли только пять других, цельных и пригодных для жизни. Пожалуй, потрясло меня то, что было найдено всего семь. На это он рассмеялся и сказал, что я подаю большие надежды. Я спросил, что он от меня хочет.

«Разгадать последнюю загадку науки».

Следующие двадцать четыре часа мы готовились к переносу. Я спросил путешественника, могу ли я взять с собой свой проект, чтобы его люди на него взглянули. Он ответил: запросто. Разработка Телефорса натолкнулась на непреодолимые препятствия; у меня не было возможности создать для него достаточно мощный источник энергии. Я не открыл путешественнику назначение аппарата: я сказал, что это просто ускоритель, не оружие. Мне не хотелось, чтобы он ставил под сомнение мои намерения. Я решил, что если смогу завершить работу над аппаратом в той вселенной, я вернусь с ним обратно и… самостоятельно позабочусь о приведении мира в баланс.

Мы ушли рано утром. Хотя я должен признаться, что перспектива переноса в другую вселенную не сильно меня потрясла, то, что было связно с самим перемещением, было весьма интригующим. Путешественник взял меня за руку и настроил какой-то аппарат у себя на запястье; он напоминал обычные часы, но я не смог как следует его разглядеть. Потом была яркая вспышка света, и всё вокруг стало чёрным. На какое-то мгновение я подумал, что ослеп, а потом возникло ужасное чувство свободного падения. Мы падали сквозь бесконечную темноту с невообразимой скоростью; ещё никогда в жизни я не испытывал такого страха. И всё же, было ощущение чуда; предчувствие чего-то, что я никогда раньше не знал. Внезапно всё кончилось в мгновенье ока. Я открыл глаза и увидел… слова неспособны описать это должным образом. Точнее, наши слова неспособны описать это должным образом. Так же, как я не могу запечатлеть имя путешественника вот этими буквами и остаться удовлетворённым, я не в состоянии описать запредельную красоту его родной вселенной. У этого мира был свой пульс, своё биение, своё животворящее начало, которое я мог ощупать, и в этот момент я ощутил, как на меня обрушивается чудовищная пустота и примитивность природы моей Вселенной. Я плакал, но не от восхищения красотой его мира, а от осознания глубокой неполноценности своего.

Меня утешает то, что он так и не узнал истинную причину этих слёз.

Он привёл меня в город… и снова, я использую слово «город», просто потому что не нахожу более подходящей замены. Там путешественник представил меня своей семье и ещё множеству своих соотечественников. То чувство удовлетворённости, которое он вселил меня при первой встрече, теперь окружало меня со всех сторон; мой стыд от этого стал только глубже. Этот мир не просто был лучше: он был настолько близок к совершенству, насколько я только мог вообразить. Эти люди не были бессмысленно весёлыми, но они не потерпели бы никакой идиотской, банальной чепухи, которая так заботит наш народ.