Генри Каттнер - Запомни будущее

Она прикусила белыми зубками нижнюю губу.

– Я… Я выстрелила прямо в глаза свами. Ослепила его. Это единственный способ… Ух!

– Куда нам теперь? – задыхаясь, спросил Хоббс, его светлые волосы развевались на бегу.

– Лысла? – спросил Сандерсон. – Может, мы…

– Я не знаю. Мы направляемся на север. Раньше туда никто не ходил. К южным воротам нельзя, они всегда охраняются.

– Здесь только два выхода, – задыхаясь, вставил Хоббс. – Как же нам вырваться наружу? Через ворота на севере?

– Мы попробуем, – сказал Ванинг, – если не сумеем добраться до космического корабля.

Внезапно Зейд зашевелился.

– Поставь меня на землю. Я уже в порядке. Космический корабль тоже охраняется. Но у северных ворот нет солдат. Не знаю, почему.

В городе нарастало волнение. Повсюду вспыхивало все больше огней, но беглецам удавалось держаться в тени. Дважды они прижимались к стенам, когда мимо бежали свами. Удача сопутствовала им, но кто знает, сколько это еще будет продолжаться.

Внезапно раздался громкий голос, разнесшийся по всем уголкам города. Казалось, он исходил из купола наверху.

– Внимание! Рабам запрещено появляться на улицах иначе, чем в сопровождении хозяина свами! Никто не смеет дать убежище беглецам, которые ослепили охранника! Захватите их живыми, если это возможно – они должны послужить примером остальным. Главное, не давайте им убежище!

Лысла побледнела. Ванинг взглянул на нее, но ничего не сказал. Все было и так хуже некуда. Только Сандерсон саркастически усмехнулся.

– Приятно вырваться на свободу, Ванинг. Как там насчет Каллахана?

Детектив только хмыкнул.

– Я бы предпочел спокойную смерть, – задыхаясь, сказал Зейд. – Терпеть не могу пыток.

Ванинг почувствовал укол симпатии к толстому маленькому туземцу. Но он ничем не мог помочь ему. Побег был единственным шансом.

– Вот, – наконец, выдохнула Лысла, остановившись в тени высокого здания. – Это внешние здания города. Там есть ворота.

За пустым пространством голой земли, высоко над их головами вздымалась металлическая стена. Ванинг критически поглядел на нее.

– Охранников не видно. Может, ворота просто заперты? Тем не менее… я пойду туда. Если там свами, они набросятся на меня. Тогда убегайте изо всех сил. Не пытайтесь мне помочь.

Не дожидаясь ответа, он побежал через пустырь. Меньше чем через минуту он был уже возле двери здания. Никто так и не появился. Ванинг не слышал ничего подозрительного. Оглянувшись, он увидел, как в городе сияют переливающиеся эльфийские огни, и сверкает поднимающаяся к куполу труба – труба, через которую в атмосферу замученной, порабощенной Венеры постоянно струились вирусы Северной лихорадки.

И это боги Венеры? – подумал Ванинг. Скорее уж, дьяволы!

Он повернулся к двери. Замки были на виду, и через пару минут уступили его умелым рукам. Дверь автоматически распахнулась.

За ней был пустой, освещенный туннель, свободный и тихий, тянущийся метров на пятьдесят. В конце туннеля виднелась еще одна дверь.

Ванинг поднял руку.

– Подождите еще немного, – тихонько сказал он. – Я пойду открою вторую дверь. Тогда бегите изо всех сил.

– Правильно! – воскликнул Сандерсон.

Спустя, казалось, вечность вторая дверь распахнулась. Ванинг подал сигнал и услышал звук бегущих ног. Но он не повернулся. Он уставился через порог, и в животе у него узлом свернулась тоскливая безнадежность.

ДВЕРЬ НА свободу была распахнута – словно в насмешку. За ней было дно каньона, расширяющегося вдали. Но каньон протянулся всего на четверть километра от порога. А дальше было пламя.

Красный, ползущий огонь покрывал долину от непроницаемой стены до гранитного выступа. Кипящая лава поползла вниз по склону, и багровый, тусклый туман над ней скручивался алыми жгутами. Ничто живое не могло пройти этот ужасный барьер. Это было ясно с первого взгляда.

– По крайней мере, это будет более быстрая смерть, чем от рук свами, – очень тихо сказал Зейд.

– Нет! – инстинктивно ответил Ванинг. – Пусть я буду проклят, если погибну так просто. Или пускай…

Он замолчал, глядя на Лыслу. Ее голубые глаза были странно спокойными.

– Скалы? – предложила она.

Ванинг внимательно оглядел их.

– Нет. На них невозможно подняться. Неудивительно, что свами оставили эту дверь незащищенной!

– Главное, интересно, зачем она вообще им здесь? – спросил Хоббс.

– Возможно, когда-то здесь был выход. Затем прорывалась лава… я уже видел на Венере похожие лавовые поля, – хмыкнул Сандерсон. – Там был настоящий ад. Здесь никто не сможет пройти, за исключением саламандр.

– Значит, нет никакого способа? – спросила Лысла.

Ванинг потер подбородок.

– Способ есть. Безумный способ, но я не вижу другого, если только мы не сможем пройти через южные ворота.

– Это невозможно, – категорично возразил Хоббс.

– Да. Теперь возле них будет много охранников… Но я имею в виду космический корабль.

Воцарилось молчание, потом Зейд покачал головой.

– Никакой корабль не сможет уцелеть в атмосфере Венеры.

– Я же сказал, что это безумный способ. Но мы можем попытаться. Просто обязаны. Это единственный шанс, который у нас остается.

Сандерсон почесал свою рыжую голову.

– Я – за. Не хочу попасться живым… Я с тобой, Ванинг. Ты пилот?

– Да.

– Тогда, черт побери, ты должен быть лучшим пилотом в Системе, чтобы мы сумели выжить.

– Ладно, – сказала Лысла. – Чего мы тогда ждем?

На ее прекрасном, мрачном лице промелькнула неукротимая усмешка.

– Хорошая девочка, – кивнул ей Хоббс. – Во всяком случае, нужно выбираться отсюда. Возвращаемся в город.

Они прошли обратно, не позаботившись закрыть двери.

– Свами могут подумать, что мы пытались пройти через лаву, – пояснил Ванинг. – Нам пригодятся любые ложные следы, которые мы сможем оставить. А пока что лучше укрыться, пока не уляжется суматоха.

– Хорошая идея, – кивнул Сандерсон.

– Внешние здания пусты, это видно с первого взгляда. Мы можем найти укрытие…

Лысла привела их в одно из строений, в помещение, находящиеся ниже уровня улицы.

– Они станут искать и здесь, но это займет какое-то время. А теперь, я думаю, нам остается только ждать.

Окон в помещении не было, а свет Лысла специально не включила, чтобы не привлекать внимания. Ванинг тоже ощущал подсознательное желание оставаться в темноте.

– Я начинаю понимать, как ты себя чувствуешь, Каллахан, – усмехнулся он. – Наверное, быть беглецом довольно сложно.

Никто не ответил.

Казалось, молчание тянулось бесконечно. Наконец, его нарушил Сандерсон.

– Мы кое о чем забыли. Сегодня на улицах не будет ни одного раба без свами.

– Я не забыла, – тихонько сказала Лысла. – Но другого пути у нас нет.