Павел Иевлев - Те, кто жив

Дмитрий неловко водил по пластине пальцами в толстых перчатках, ошибался, хмурил брови, кусал губу…

«Вот вроде нормальный парень, — думала, глядя на него, Ольга, — симпатичный, неглупый, упёртый, в меня влюблённый… Но смотрю на него — как на пень. Ничего не отзывается…»

— Готова? — спросил он наконец.

— Давно уже.

Он кивнул и решительно двинул руками. Мир моргнул.

Пропавший оператор лежал так, что сомнений в его судьбе не оставалось. Каменный пол под ним был залит свернувшейся чёрной кровью, планшета нигде не видно.

— Температура в норме, радиации нет, отравляющих газов нет, — сообщила Ольга, пока Дмитрий тревожно обводил углы помещения стволом карабина.

— Гашение резонанса — семнадцать минут, — ответил он. — Осматриваемся.

В свете фонарей стало видно, что репер стоит в центре квадратного помещения без окон, с кирпичными стенами и высоким сводчатым потолком. Оператор стал жертвой примитивного, но от этого не менее действенного оружия — перевернув тело, они обнаружили вонзившийся ему в грудь короткий, но тяжёлый арбалетный болт. Широкий крестообразный наконечник буквально разрубил грудную клетку, убив мгновенно.

— У него был фотоаппарат, карабин, приборная сборка, рюкзак с припасами… — напомнил Дмитрий.

Ничего этого не было. Оператора убили и ограбили.

— Ну что же, мы наконец-то нашли населённый срез, — констатировала Ольга.

У неё внутри поднималась душная злость. За семнадцать минут они успели осмотреть помещение, убедиться, что единственная деревянная дверь небрежно подперта чем-то снаружи — в щель были слышны неразборчивые голоса, тянуло дымом и запахом еды.

— Можем открыть, — сказал с сомнением Дмитрий, заглядывая туда. — Просто палка в распор. Чем-нибудь длинным и тонким дотянуться…

— Нет, — неохотно запретила ему Ольга. — Действуем по инструкции.

Они должны были вернуться, как только погаснет резонанс репера.

— Мы ещё придём сюда, — сказала она решительно.

Мигель откровенно блевал в костёр. Дмитрий сдерживался из последних сил. Ольгу спасал поселившийся внутри холод. И только Анна ходила по лагерю без эмоций, деловито переворачивая носком сапога трупы. Дважды сделала контрольный выстрел.

«Женщина — кремень», — подумала Ольга.

Палыч требовал сначала вступить в переговоры, мол «возможно, просто вышло печальное недоразумение», но аборигены не оставили им выбора. Увидев в коротком коридоре их четвёрку, они кинулись в атаку с криком, в котором Ольге почудилось знакомое слово.

— Они, правда, кричали что-то про «смерть коммунистам»? — спросил Мигель, продышавшись.

Надо отдать ему должное — блевать он начал уже после, а в нужный момент не растерялся, открыв ураганный огонь из своего маузера. Не слишком точный, но промахнуться в набегающую толпу было сложно.

— Мне послышалось что-то про «коммуну», — ответила задумчиво Анна. — Но я не уверена. Некогда было прислушиваться.

Она не промахнулась ни разу, стреляла спокойно, как в тире, один выстрел — один труп, единственная из всех успела перезарядиться и расстрелять две обоймы.

— Мне тоже показалось, что «коммуна», — поддержал её Дмитрий. — А остальное было не по-русски.

— «Коммуна» — слово не русское, — возразил Мигель. — Это от латинского «коммунис», «общий».

— Да плевать, — сказала Ольга. — Хорошо, что они в рукопашную побежали, а не стали в нас стрелять.

Нападавшие оказались сущими дикарями — одетые в домотканые обноски и плохо выделанную кожу, они, видимо, просто не знали, как стрелять из трофейного карабина, а взвести единственный арбалет не успели. Вооружение состояло из плохоньких железных сабель, грубо откованных ножей и утыканных гвоздями дубинок, хотя в вещах обнаружили несколько дульнозарядных ружей с фитильным запалом.

— Басмачи какие-то, — сказал, недовольно морща нос, Дмитрий.

В выцветших тканевых шатрах довольно крепко пованивало — аборигены не были поборниками гигиены. Сундуки оказались набиты никчёмным хламом, а вот еды как раз почти не было. Лагерь расположился возле невысокой кирпичной башни. Наверное, дикарей привлекал не скрытый внутри репер, а выложенный таким же старым кирпичом глубокий колодец — ведь вокруг раскинулась до горизонта пустыня. Красноватый песок с редкими кустиками колючей травы, барханы и привязанные у поилки вьючные животные.

— На Монголию похоже, — сказал Дмитрий. — Я там служил. Но это не верблюды, а я не знаю, что…

Животные походили на горбатых ослов ростом с лошадь, были покрыты серой свалявшейся шерстью и на суету вокруг не реагировали ровно никак. Стояли, жевали какие-то колючки, периодически подходя попить из длинного корыта с водой.

— Их было двадцать два человека, — подвела итог Анна. — Все мужчины среднего возраста, ни женщин, ни детей. Во вьюках тряпки со следами крови, металлическая посуда, какое-то хозяйственное барахло, сваленное кучами без разбора…

— Бандиты, — уверенно сказал Мигель. — Настоящие разбойники, как из книжки. Грабители караванов или что у них тут… Что будем делать со скотиной?

— Ничего, — пожала плечами Ольга. — Думаю, следующий караван, который придёт к этому колодцу, позаботится об их судьбе. Надо пометить этот репер красным и двигаться дальше. Мы пока ещё очень далеки от дома.

* * *

Год после Катастрофы отметили с осторожным оптимизмом. Жизнь постепенно налаживалась: оттаявшие земли дали первый, пока небольшой, урожай, общежития снова заселились, освободив подземелья для складов и лабораторий. Убежище поддерживали в рабочем состоянии, но прятаться было больше не от чего. Жизнь была скудновата, но смерть от голода уже не грозила.

Мультиверсум оказался в основном пуст и безлюден, редкие аборигены чаще всего не представляли опасности, но и пользы от них не было никакой. Дикари на стадии от каменных топоров до примитивного огнестрела.

После бурных дебатов в Совете, разведку новых реперов было решено свести к возможному минимуму — переход, оценка опасности, картографирование структуры смежных резонансов, возвращение. Мигель сильно возмущался таким «нелюбопытством» руководства, но у тех были свои резоны. Несмотря на все возможные предосторожности, потеряли ещё двух операторов. Один утонул — репер оказался на дне глубокого озера. За ним чуть не потонула и спасательная группа, но не растерялись, сумели удержаться возле репера до гашения и вернуться. Скафандры выдержали. Второй просто исчез вместе с напарником — это оказался первый найденный транзитный репер, и куда они подевались на пути от входа к выходу — так и не выяснили. Поиски не дали результата, а агрессивная местная фауна оставляла слишком мало надежды на благоприятный исход.