Павел Иевлев - Последний выбор

— Не знаю, — развёл руками Олег. — Прецедентов пока не было. Но точно не отпустят.

— Это нас не устраивает, — заявила она в своей обычной категорической манере. — Где он?

— В изоляторе службы охраны Библиотеки.

— Его можно увидеть?

— Наверное. Тут не совсем средневековые нравы, может, разрешат свидание.

Свидание нам не без скрипа, но разрешили. Мы заявили, что являемся ближайшими родственниками, и даже не стали уточнять, насколько близкими. Противостоять напору Ольги сложно, проще сделать, как она хочет. По себе знаю.

— Привет, — сказал я валяющемуся на топчане Зелёному.

Между нами решётка, и даже табуреток не дали. Беседуйте стоя.

— А вы не спешили, — буркнул он, — ну что, костёр уже сложили?

— Костёр?

— А что, меня повесят? Или тут в ходу гильотина?

— О, наш Зелёный по-прежнему верен своей мизантропии! — констатировала Ольга.

— У тебя есть другие версии, рыжая? Включи логику — удержать меня сложно, я проводник. Если только в клетке вот так — но зачем? Это ж меня кормить придётся. Отпустить? Тем более глупо, зачем тогда задерживать. Выходит, придётся пристукнуть. Вопрос только публично или по-тихому. Ты на что ставишь? Я — на публичность. В кризисные моменты публичные казни сплачивают электорат.

— Мы тебя вытащим! — сказал я, пытаясь изобразить голосом уверенность.

Охраняли его надёжно — даже сейчас в конце коридора стояли люди с автоматами, а снаружи ходили патрули. Разве что Ольга что-то придумает, она на хитрости горазда.

— Да ладно, — усомнился Зелёный, — если бы вы могли меня освободить, то не припёрлись бы сюда с официальным визитом, сдав на входе оружие и УИНы. Так?

— Увы, — признала Ольга, — они предусмотрели попытку силового освобождения. Мы с Артёмом не потянем. Сюда бы Македонца с его группой — но это слишком долго. Приговор приведут в исполнение раньше.

— И каков он?

— К сожалению, нам не сказали. Но ты прав — отпускать тебя точно не собираются.

— То есть, вы пришли просто морально поддержать смертника? — мрачно усмехнулся Зелёный. — Могли бы потратить время с большей пользой, я не сентиментален. Позаботиться о семье вы и так сообразите, а рыдать у вас на плечах я не собираюсь. Лучше подумайте, куда они дели то, что я успел открутить от мораториума.

— В смысле? — удивился я.

— Не тупи, Артём. Я успел демонтировать нужную деталь. С оси не спрессовал, но её и с осью унести несложно, не такая она большая. Вряд ли церковники собрали всё обратно — это сложный механизм, а они не руками работать привыкли. На месте тоже наверняка не бросили. Значит — куда-то унесли и положили. Олег наверняка может предположить, куда. Сомневаюсь, что это место охраняют так же хорошо, как меня. Хватайте железку — это такая полупрозрачная мандула, типа погрызенной тарелки, надетая на длинную хренотень с цапфами на концах.

— С чем?

— Неважно, узнаете. Хватайте её и тащите в Центр. Иван сообразит, как на место приладить.

— А ты как?

— Кверху каком. Вы не поняли — тут не во мне дело вообще. Это здешние кафолики послали стрелка, который повредил мораториум. Это они натравили Комспас на Центр. Чёрт, да они этот Комспас чуть ли ни сиськой выкормили!

— Это они тебе сказали? — удивилась Ольга.

— Это мои мозги мне сказали. Я давно вычислил, не хватало буквально нескольких деталей. Так вот, они называются «Кафедра», если вам интересно. Сидят на древних технологиях и дозированно выдают их разным анклавам. Они… Блин, не время для лекций. Поспешите, иначе возвращаться вам будет некуда. Они не могут не воспользоваться случаем. Доберитесь, восстановите мораториум. Протупите — найдёте там руины. Ультиматум, скорее всего, выдвинули для маскировки, просто не успевали подтянуть боевые группы. Это не точно, но расчётная вероятность очень высока. Нападут внезапно, собьют дирижабль — и опаньки. Давайте, давайте, валите к херам. Потом пришлёте спасательную экспедицию, если захотите. Вдруг меня не совсем убьют?

— Но… — начал я.

— Пошли, — дёрнула меня за рукав Ольга, — он прав.

— Так нельзя!

— Артём, — сказал Зеленый твёрдо, — там наши семьи. Я ненавижу всякий пафос, но вот представь, что мы вернулись — а там одни трупы.

Я представил. Мы с Ольгой как-то раз видели последствия нападения Комспаса на мирный город. Гора мёртвых тел и контрольные в голову детям. Очень хорошо представил.

— Прости. Мы, правда, пойдём.

— Поспешите.

Я ждал какого-нибудь эпичного приключения — похищение таинственного артефакта, подземелье, сейф, охрана, перестрелки… Ничего подобного. Олег вошёл в неприметную дверь большого мрачноватого дома, через пять минут вынес оттуда длинный тяжёлый свёрток и отдал нам.

— Как я и думал, его ещё не оприходовали и не поставили на баланс, — сообщил он смущённо, — а значит, в число охраняемых он не попал, так и валялся среди входящих на рассмотрение. Бюрократия и кадровый дефицит.

— Не боишься попасть под раздачу? — спросил его я.

— Не думаю, что до меня есть кому-то дело. Кроме того, я ничего не нарушил. Пока артефакт не оприходован, это просто мусор. Идите, спасайте мир или чем вы там собирались заниматься. Я послежу за судьбой вашего товарища, но на многое не рассчитывайте — у меня нет никакого влияния, я тут гость.

— Мы понимаем, — кивнула Ольга, — спасибо вам.

— Вы вернуться? Передумай? — обрадовалась нам горянка.

За время нашего отсутствия она стала богаче на целых две козы — видимо, курс мымбаручатины вырос. Козы на длинных витых поводках следовали за ней, как собаки, изредка отвлекаясь на придорожные кусты и срывая с них листочек-другой. Однако она явно не отказалась бы пополнить стадо.

— Я думал, ты уже ушла к сестре, — удивился я, застав её на площади.

— Нет, быть караван, я зубы мымбарук продай, коза купи! Порох ружьё купи!

— Повезло тебе.

— Хорошо! Вы мне удача принести! А сладкий еда у вас есть?

Мы специально закупились в кондитерской в Библиотеке перед выходом, так что торжественно вручили ей пирожное. Она немедля счастливо перемазалась до ушей кремом.

— Какой сладкий еда! Наверное, на небо такой еда есть, когда умирай!

— Можешь отвести нас обратно на берег, где мы встретились, и найти лодку?

— А дадите ещё такой еда? Для сестра?

— Дадим. И такой, и другой, тоже сладкой.

— Я найти лодка для вас!

Лодка оказалась полная дрянь — пересохшие козьи шкуры на каркасе из ветвей. Течёт немилосердно и совсем не управляется по причине почти круглой формы. Но сёстры не желали с ней расстаться. С нами отправилась младшая как более лёгкая — троих взрослых, боюсь, это плавсредство не выдержало бы. Она и гребла тонким деревянным веслом, ловко перекидывая его с борта на борт, потому что сами мы не смогли даже отойти от берега — так и крутились на одном месте. Нам было неловко, но девочка прекрасно справлялась, демонстрируя удивительную выносливость и силу рук. Ещё и болтала, не останавливаясь: