Павел Иевлев - Последний выбор

В

сё произошло как-то очень буднично, никакой драмы — три выстрела, три тушки. Я не видел, как это случилось, но, зная репутацию Македонца, предполагаю, что без проблем. Вампирское злое чавканье вакуумной машинки, лаборантка Надя убегает с ёмкостью, внутри меня ёкает от включения Установки, и вот результат. Кейс большой, многоярусный, посчитать, сколько тут доз я не могу, но явно много.

— Я забираю свою часть, — протягивает руку Ольга.

— Не так быстро, — Македонец качает головой. — Палыч велел возвращаться в Коммуну, и там Совет решит, сколько выделить на твои оперативные нужды.

— И выделить ли вообще, — ровным тоном констатирует рыжая.

— Оль, не впутывай нас в ваши разборки, — кривится Мак, — не хочу стоять между тобой и Палычем. У нас приказ — вернуть рекурсор и Вещество. Это собственность Коммуны.

— А Коммуна — это кто?

— Оль, — вступилась Марина, — ну что ты насела на Мака? Не он решает. Вернись в Коммуну и разбирайся с Советом.

— Марин, а тебя всё устраивает? То, что происходит, тебе кажется правильным? Или ты так хочешь на мое место?

— Оль, ты знаешь, как я тебя уважаю. И на твою должность не хочу. Я оперативник, ну какой из меня руководитель разведки? Свою единственную самостоятельную операцию у йири я полностью просрала. Так что меня бы устроило, если бы ты вернулась сейчас с нами, помирилась с Палычем, и всё пошло бы как всегда. Ты приказываешь, мы стреляем. Все довольны. Правда, Оль, ну зачем ты так?

— Палыч не уступит, Марин, — вздохнула Ольга, — он давно хотел от меня избавиться, случай идеальный. Раскалывать Коммуну сейчас, ставя вопрос «я или он» — не лучший момент, сама понимаешь. Отказаться от того, что я делаю — ещё хуже. Так что, вы дадите мне забрать мою долю или будете стрелять?

— Мы не будем в тебя стрелять. Но если ты сейчас уйдёшь — то будешь дальше сама по себе.

— Я уже сама по себе. Палыч выдал рекурсор только при условии, что я выхожу из Совета и передаю руководство разведкой. Ты, кстати, не отказывайся, Марин. Немного над выражением лица поработать — и справишься. Всё равно Палыч тебе даже почесаться без прямого приказа не даст, сам будет рулить.

— То, что ты делаешь, так важно?

— Важнее некуда.

— Тогда как знаешь. До свидания… Или прощай?

— Нет, — невесело засмеялась Ольга, — не прощайся. Я не брошу Коммуну, что бы там ни думал Палыч. Я на неё всю жизнь положила. Держи связных на точках в готовности, жди сообщений. О чём Совет не знает, то он тебе и не запретит, верно?

Я не видел, сколько Вещества взяла Ольга из кейса. Надеюсь, достаточно, чтобы поделиться с Эли.

— Оль, ты уверена…

— Я знаю, что делаю, — ответила она рассеянно, глядя вслед исчезнувшей с дорожки на Дорогу «Тачанке». Борух помахал мне на прощание из пулемётного гнезда, и силуэт её растаял в воздухе.

Надеюсь, что знает. Потому что реперами в Центр после ремонта мораториума не попасть, а единственное подходящее транспортное средство только что нас покинуло. Мы развернулись и пошли обратно в здание, но, сделав несколько шагов, обнаружили, что не одни.

Я сразу узнал это ощущение. Как будто режет слух, чешутся зубы, свербит под черепом, зудит кожа и пахнет говном. Если бы я верил в Дьявола, то вот так бы представлял себе его явление.

— Чёрные, — мрачно сказал Ольга.

Три вырезанных из пространства в форме балахонов тёмных дыры в бездну. Или, если ориентироваться на запах, то в жопу. И две огромные чёрные собаки. Сам не осознавая этого движения, потянулся к пистолету, но Ольга придержала мою руку.

— Бесполезно, Тём.

Один из них сделал несколько шагов, подошёл к нам и вытянул в требовательном жесте конечность. Вблизи ощущение стало просто непереносимым, я из последних сил сдерживался. Если бы не Ольга, больно сжимающая мой локоть, уже открыл бы бесполезную истерическую пальбу.

— У нас его уже нет, — сказала она Чёрному. — Его забрали и увезли.

Тот продолжал стоять, вытянув руку. Одна из собак глухо рыкнула.

— От вас пахнет рекурсором, — раздался голос сзади, — фигурально выражаясь, конечно. Вы недавно держали его в руках.

Я нервно обернулся — рядом стоит ещё один любитель балахонов. Удивительная мода на них нынче. Но этот хотя бы человек, а не дырка в заднице Мироздания.

— Кроме того, у вас Вещество в кармане…

— Не отдам! — твёрдо сказала Ольга.

— И не надо. Им нужен только рекурсор. Жаль, что у вас его нет.

— Я бы всё равно не отдала. Это казённое имущество.

Чёрный, видимо поняв, что ему тут ничего не обломится, опустил руку и вернулся к остальным. Стало чуть легче.

— Вопрос принадлежности этого, как вы выразились, имущества, несколько древнее, чем вся история вашего анклава. Так что, боюсь, существуют претензии и повесомее.

— В любом случае, рекурсора тут нет, и я им не распоряжаюсь. А вы, простите, кто?

— Я Хранитель.

— Серьёзно? — удивилась Ольга. — Не похож.

— Можно подумать, вы много Хранителей видели… Но речь не о том. Вот вы, я вижу, принимаете вещество?

— Это не тот вопрос, который прилично задавать женщине.

— О, мой интерес чисто теоретический. Можете не отвечать, в вашем организме его накопилось столько, что скоро эти ребята, — он махнул рукой в сторону Чёрных, — будут бегать за вами по запаху. Я лишь хочу указать, что вы используете рекурсор как дикари, которым достался самолёт. Ковыряете дырки в топливных баках, чтобы выводить керосином вшей.

— Очаровательное сравнение, — поморщилась Ольга, — однако самолёт дикарям всё равно ни к чему, так что пусть хотя бы вшей выведут.

— Есть нюанс, — вздохнул пришелец, — дикари внутри самолёта, и он летит.

— Хорошо, вы меня заинтриговали. Так для чего следует использовать на самом деле рекурсор?

— Ни для чего. Именно от его использования и проистекают все неурядицы в Мультиверсуме. Просто верните его на место. Он слишком долго там отсутствует.

— И где же его место?

— А вы не в курсе? — кажется, пришелец искренне удивился. — Юш вам не сказал?

— Я нашла его установленным в некоем механизме…

— Ах, нет… Эта нелепая затея Инженера… Она дорого ему обошлась. Получается, вы даже не представляете, с чем имеете дело.

— Не желаете ли рассказать, раз уж вы здесь?

— Нет-нет, это, в некотором роде, не моя компетенция. Опасаюсь нарушений причинности. Думаю, мы ещё встретимся в самом ближайшем будущем, а пока позвольте откланяться.

Я ожидал какого-нибудь впечатляющего исчезновения со спецэффектами, но нет — человек в балахоне попросту ушёл за угол дома. Чёрные с собаками последовали за ним, и их соседство не доставляло ему, похоже, никаких неудобств.

— Что это было, Оль?

— Спроси чего полегче. Мы знаем, что Чёрные ищут рекурсор — были прецеденты. Если держать его долго вне защитного ковчега — обязательно припрутся. Сами, или могут какое-нибудь существо прислать. У них не только собачки есть, некоторых из пушки не завалишь. Но этот Хранитель…