Сергей Михайлов - Пост

- А то, что ты говорила, - не выдержал я, - про твою похожесть на этих. Словно ты с ними в родстве теперь. Это нам никак не поможет?

- Не знаю, - отрезала она. - Молчи.

Я опять прикусил язык, но мысли мои получили новый толчок. Теперь я думал об Ольге. Насколько она еще человек? В моем мозгу теперь жило две Ольги - та моя любимая Оленька, которая боялась пауков и стеснялась раздеваться при свете, и вторая - Ольга-Зумба которая никого похоже не боится, одна может забить ломиком трех тварей, и даже выстрелить в грудь человеку, который её только что спас.

Через полчаса ходу, я немного успокоился. Без тварей лес оказался почти таким, как был когда-то. Все так же ветерок шумел в кронах деревьев. Кусты смородины, иногда, встречавшие по сторонам тропы были уже увешены зелеными прозрачными ягодами, а приглядевшись, я заметил деловито снующих через дорогу муравьев.

Но все-таки лес был не тот. За все время, что мы шли, я не услышал не одной птичьей трели и не одна зверушка не проскочила через тропу. В том лесу, который я помнил, было совсем не так - белки, бурундуки, мыши и разнообразные птицы, были неизменным атрибутом. 'Похоже, всех сожрали. Вчера уродов тут было видимо-невидимо'.

- Оля, ты знаешь, куда мы идем?

- Если я правильно помню карту, до речки от поста километра три-четыре?

- До Шелахи? Да, но это если выйдем к месту, где она делает крюк в нашу сторону. Если промахнемся, то все шесть, а то и больше.

Она замолчала, словно обдумывая, потом подтвердила:

- Да, так и есть. И если промахнемся, можем идти вдоль реки, а её и не заметить. Шелаха небольшая. Вспоминай - озеро какое-нибудь тут есть? Чтобы поближе. Я вроде видела. Когда шла к вам.

Я понял, что она хочет - твари боятся воды. Чтобы ночью хотя бы тыл был прикрыт. Я начал вспоминать. Карту местности вокруг Поста висела в блиндаже у Палыча. Каждый раз, бывая в командирском блиндаже я видел её, но никогда специально не рассматривал. Считал - без надобности, в Лес никто из нас в здравом уме идти не собирался.

Я напряг память, стараясь вызвать зрительный образ висевшей на стене карты.

- Да. Там были синие пятнышки. Даже несколько.

- Что?! Какие пятнышки?

- На карте озера синими пятнами.

- Поняла. Блин, надо что-то найти до темноты. Иначе тебе не выжить.

- Я не понял. Мне? А ты?

- Мне легче. Потом объясню. Ты же до конца рассказать не дал.

- Да я понял. Все-таки твари тебя не трогают?

- Наверняка, не знаю, но что-то такое есть. Там, где на других наших нападали, меня не трогали. Такое ощущение, что считают за свою. Наверное, запах или еще что. Но это не всегда - ты сам видел.

Она вдруг остановилась.

- Помолчи.

Ольга покрутилась, разглядывая деревья вокруг.

- Есть. Точно здесь шла. Вон та береза.

Она показала на дерево, на мой взгляд, ничем не отличавшееся от других.

- Видишь шишка какая? Вон, выше.

Я отодвинул ветку, прикрывавшую обзор и, только сейчас разглядел то, про что говорила Зумба. На белом стволе огромным черным наплывом висел нарост. Да, такое дважды не встречается. Слишком большой - в обхвате раза в четыре толще, чем сам ствол.

- Теперь я знаю куда, - Ольга поправила ремень автомата и шагнула вправо с тропы. - Поторапливайся.

****

- Ну, хоть здесь повезло, - я разглядывал мысок, каплей вдававшийся в озеро. Узкий перешеек, пару шагов в самом узком месте и длинной метров двенадцать, соединял островок с топким берегом. Когда-то в мирные времена, тут, похоже, рыбачили. На островке, под одинокой березой из высокой травы торчал скелет шалаша.

- Некогда любоваться, - толкнула меня Ольга. - Пошли.

Она права, я с тревогой взглянул на густеющие среди деревьев тени и первым шагнул на чавкающий топкий перешеек. Ботинки полностью проваливались в болотистую почву и сразу черпанули воды. Плохо - в мокрой обуви далеко не уйдешь. Раскиснет - ноги сотрешь до кровавых мозолей. Однако через несколько шагов под ногами оказалась твердая земля, болото было только возле берега. Как по заказу - тварям болото не понравится. Я не думал, конечно, что оно вообще не даст им пройти. Наверное, пробежать по нему они сумеют, но хоть задержит уродов. Даст возможность стрелять наверняка. Патроны в нашем случае надо беречь.

- Лучше бы это был настоящий остров, мы бы переплыли, - сказала Ольга, когда мы вышли к шалашу. - Зато ночь бы провели, как белые люди - в тишине.

- Да. Но и так хорошо.

- Плохо, что поесть нечего.

Я вспомнил рассказ Ольги про её голод и поежился.

- Надеюсь, ты меня не схомячишь?

- Ты что?! Прекрати немедленно!

Я заткнулся. Слишком серьезно она среагировала. Хотя, судя по рассказу - голод для нее испытание не шуточное.

- Давай я схожу, хоть ягоды наберу. Она, правда зеленая, но вокруг озера её должно быть навалом. Хоть желудок набьем.

Ольга на минуту задумалась, потом покачала головой.

- Нет. Нельзя рисковать, темнеет на глазах. Давай лучше соорудим какое-нибудь лежбище. Ночь придется здесь куковать. На сырой земле замерзнем к черту.

- Посиди, Оля. Сейчас сделаю.

Она засмеялась.

- Игорек, Игорек, ты все меня девчоночкой считаешь. Забудь, я теперь такая, что мне самой страшно. И я ведь в учебке проходила и курсы выживания.

- Перестань. Я же вижу, как тебе тяжко.

Ольга действительно, выглядела плохо: в глазах появился лихорадочный блеск, лицо побледнело, под глазами появились тени. Она постоянно облизывала пересохшие губы.

- Это из-за голода?

Она кивнула.

- Хорошо хоть таблетки командир твой не выкинул. Правда еле нашла, он их почему-то под матрас сунул.

'Так вот почему, она устроила такой разгром у Палыча'.

Я взялся готовить лежанку, а сам постоянно думал, что бы можно было съесть тут сейчас. Хотя я бы тоже не отказался от чего-нибудь типа куска колбасы, но я знал, что спокойно перетерплю до утра, а возможно и больше. Случаи уже бывали. Но ничего, кроме, ягоды и, возможно, грибов в голову не приходило. Хотя Ольга рассказала, как ей попалась глухарка с целым выводком птенцов, я был реалистом и на такое не рассчитывал.

Первым делом, я убрал сухие, полуистлевшие ветки, которые раньше накрывали шалаш. Сейчас часть из них упала внутрь на землю, и я полез выгребать их оттуда. Почищу, нарву туда травы, а наверх наломаю свежих веток. Получится отличное место для ночлега. Если бы не боязнь привлечь внимание, можно было и костер развести. Зажигалка у меня есть, а дров кругом море.

Я на коленках ползал по шалашу и выкидывал сучья наружу. Вдруг, моя рука ткнулась в какую-то железяку. Я прополз еще и вытащил из самого угла, где жерди втыкались в землю, большой закопченный котелок. Вернее, когда-то это была просто алюминиевая кастрюля. К её ручкам прикрутили дужку из толстой стальной проволоки и получился отличный котелок. При виде этой утвари в голове вспыхнули воспоминания - когда-то мы варили уху и чай почти в таком же. 'Блин опять о еде, - остановил я себя. - Думай о другом'. Однако, вспомнив уху, я вспомнил и рыбалку. 'Тут, наверное, сейчас рыбы полное озеро. Столько лет никто не рыбачил. Сейчас бы удочку'. Однако с таким же успехом я мог бы мечтать и о скатерти-самобранке.