Сергей Михайлов - Пост

Я потряс кастрюльку - внутри что-то было. Вылез из шалаша и открыл прилипшую закопченную крышку. Пакет с окаменевшей солью, спички в побелевшем пластиковом пакете, две ложки и две кружки. Я вытаскивал все это и укладывал на траву. Ольга сидела рядом и безразлично глядела на вещи из другой жизни. В самом низу оказался запечатанный набор крючков и грузил в заводском пластиковом контейнере.

- Издевательство! - я с досады плюнул.

- Что там? - равнодушно спросила Ольга.

- Крючки нашел. Можно бы порыбачить, но лески нет. Наверное, люди здесь только сети ставили. Рыболовный набор даже не распечатан.

- Понятно, - Ольга отвернулась.

Я понимал тех, кто был здесь когда-то - не стоило ехать в такую даль и продираться сквозь лес, чтобы просто посидеть с удочкой. Это удовольствие можно было получить и ближе, и гораздо удобнее. Тут же была, похоже, серьезная добыча. Наверное, отсюда привозили на рынок карасей. Озеро, по виду, для них самое подходящее.

Я отодвинул найденное к почти заросшему костровищу и снова занялся шалашом. Небо на западе еще полыхало красной вечерней зарей, но уже чувствовалось, что скоро она погаснет и ночь вступит в свои права. Иногда я украдкой взглядывал на Ольгу - ей было по-настоящему плохо. Она то вставала и ходила по краю островка, то опять садилась и постоянно ругалась вполголоса. Несколько раз она брала найденную кружку и пила озерную воду, словно стараясь обмануть желудок.

Я нарвал и набросал травы внутрь шалаша и пошел к единственному дереву на озере - невысокой, зато пышной березе - надо наломать веток, чтобы укрыть балаган. Набрав охапку, я отнес их к скелету укрытия и вернулся - решил, наломаю сразу больше, чтобы не ходить за каждой веткой. Обламывая по кругу ветки, я вдруг заметил что-то, что заставило мое сердце забиться - под обломанными ветками на ржавом, забитом прямо в ствол гвозде, висела выцветшая рыболовная сеть!

Я бросил ветки и схватил полотно. Сеть была пластиковая - 'китайка', так мы называли их тогда - и не сгнила, как если бы была из ниток. Но зато она была вся в прорехах, изорвана на подводных корягах. Похоже, поэтому её и оставили здесь.

- Оля, смотри, что я нашел.

- Что это? - интереса в её глазах не было.

- Сейчас увидишь.

Я быстро скинул штаны, забрел в воду и привязал один конец шнура с поплавками прямо к кочке у берега. Потом побрел в глубину, тыкая перед собой палкой, вырванной из остова шалаша. Далеко уйти я не смог, озеро оказалось глубоким. Пришлось идти вдоль берега. Сеть была короткой - метров двенадцать - и скоро я уже подвязывал второй конец к воткнутой в дно палке.

- Все, Оленька, теперь подождем. Не может быть, чтобы тут не было рыбы.

Я снова занялся шалашом, но глаза постоянно возвращались к цепочке чуть притопленных поплавков. Шалаш был почти готов, когда раздался взволнованный голос Ольги:

- Смотри, смотри!

Я тревожно закрутил головой, оглядывая берег. Сумерки уже начали сгущаться, но берега можно было разглядеть. Никого, кусты не шелохнуться.

- Да не туда, Игорь! Твоя сеть!

Я кинулся к берегу, на светлой, по сравнению с берегами, поверхности озера расходились круги. Они шли от качающегося поплавка в центре сети. Значит я прав! Рыба в озере есть. Кто-то попался.

Вода была теплой, и я с удовольствием опять полез в озеро. Добрался до дергающегося поплавка и приподнял полотно сети. Что-то билось там в воде. Я вытащил почти все полотно - у самого нижней тетивы в сети висела, зацепившись жабрами, большая черно-коричневая рыба. Как только карась оказался в воздухе, он сделал героическое усилие освободиться - изо всех сил начал трепыхаться.

- Не уйдешь, - радостно сказал я ему и попытался взять рыбину в руку. Карась опять рванулся, и сеть лопнула.

Мои и Ольгины ругательства слились в одно. Карась же только махнул нам на прощание хвостом и исчез в темной воде...

Никогда не слышал, чтобы девушка так ругалась. Да - я покачал головой - изменилась она до неузнаваемости. А сетушка все-таки прохудилась - китайка, она и до сих пор китайка.

- Игорь, ну как ты... - она махнула рукой и опять присела. Взяла мой Калашников и начала разбирать. Части от автомата она складывала на какую-то посеревшую покоробленную фанерку, которую я выкинул из шалаша. Хочет чем-нибудь занять себя, чтобы отвлечься - понял я.

Мне и самому было до смерти обидно, что я упустил карася. И не только потому, что Ольге очень нужна еда. Во мне проснулся азарт рыбака - то чувство, про которое я уже давно забыл и думал, что навсегда.

- Ничего, Оленька, раз один попался, значит, и еще будут.

Я вылез из воды и по-быстрому закончил навес.

- Оля, иди, ложись. Я покараулю.

- Я не хочу спать. Ложись ты.

Она уже закончила чистку автомата и опять меряла шагами остров. Вокруг почти стемнело, и я побаивался, что мы можем не услышать шаги тварей. Хотя на моей памяти, они никогда не крались, а ломились, не разбирая дороги. Но это при нападении на наш пост, а в лесу я с ними не встречался - может тут они, ходят как звери - не услышать.

От воды понимался туман. Наступило время, когда еще кажется, что ты видишь окружающее нормально, но стоит начать приглядываться к какому-нибудь кусту, показавшемуся подозрительным, и ты понимаешь, что на самом деле ничего разобрать нельзя. И чем больше ты приглядываешься, тем больше ты видишь то, что рисует тебе твое воображение, а не то, что есть на самом деле.

Я подошел к берегу и присел - поплавков сети не видно. Непонятно - то ли из-за темноты, то ли они утонули, надо лезть в воду, проверить. Я все еще надеялся, что поймаю что-нибудь, хоть одну рыбину. Ольге было реально плохо - я слышал, как она иногда грязно ругалась в полголоса.

Я забрел в воду и понял - сеть действительно утонула. Я сунул руку в воду, поймал шнур с поплавками и стал осторожно поднимать. Сердце радостно забилось - я почувствовал ощутимую тяжесть. Что-то есть! Лишь бы опять не отпустить! Как только из воды появились первые сантиметры полотна - сеть ожила. Черт! Тут куча рыбы! Уже не осторожничая - лишь бы быстрее, я пробрел до конца сети, выдернул палку и заворачивая сетушку, словно невод, выбрался на берег. Почти бегом я тащил всю сеть на островок. Я слышал, как с шумным всплеском падали в воду рыбины, но не останавливался.

- Поймал? - Ольга вскочила с земли.

- Да.

Я сидел в стороне и старался не смотреть в сторону шалаша. Там раздавался треск разрываемой рыбы и чавканье. Я даже не хотел думать, что там сейчас делает Ольга.

Сам я так и не смог заставить себя есть сырого карася. Вырезал ломтик со спинки лопатообразной рыбины, попробовал жевать, в язык сразу воткнулись мелкие косточки. Я выплюнул противную мякоть и отложил рыбину. Я прекрасно знал, что это все из-за того, что настоящий голод не настиг пока меня. Когда хорошо прижмет, буду не хуже Ольги.