Сергей Михайлов - Пост

'Стой! Не спеши, - остановила она себя. - С ними сейчас все в порядке'. Она действительно не ощущала сейчас ничего опасного. Несколько часов назад, её ожгла боль тревоги за детей, что-то тогда произошло с ними. Но потом, в течение десятка минут все успокоилось и значит, с ними все хорошо.

Может та тревога и то, что она сейчас увидела, связаны? Но чтобы понять это, надо перебираться на тот берег. Ольга еще раз вгляделась в кусты на том берегу. 'Это точно пеленка. И ей здесь неоткуда взяться, даже думать об этом нечего. Это они. Надо лезть в воду'.

Через двадцать минут Ольга толкала перед собой найденную в лесу корягу, на которой были привязаны её одежда, ботинки и автомат. Она брела так, пока вода не добралась ей выше пояса, тогда схватилась за деревяшку, оттолкнулась и поплыла.

****

Похоже, вымотался я даже больше, чем представлял - за всю ночь я ни разу не проснулся и даже не переворачивался. Как лег на спину, так пробудился. Ночь мне показалась одним мгновением.

Я открыл глаза и сразу сел - что за черт?! Я словно родился заново. Не болела нога, не болела голова. Я почти весело оглядел окружавшую меня убогую обстановку - сегодня избушка казалась еще меньше, чем вчера. Через щель, в забитом досками окне, в комнату прорвался яркий солнечный лучик. Он причудливой огненной полоской горел на противоположной стене. Хотя больше никакого освещения не было, в помещении было светло.

Под рукой зашевелился Ванька. Я повернул голову и присвистнул - ничего я спать! Иван лежал у моего плеча, а ниже, в ногах находилось яйцо.

- Ванька, это ты его припер? - спросил я, словно, кто-то еще мог это сделать.

Удивило меня не это, я уже видел, на что способен этот 'младенец'. Удивило меня то, что я ничего не почувствовал - ведь ему надо было тащить камень через меня. Я не верил, что мог спать так, чтобы не почувствовать, как он переползал с этой штукой. Но результат был перед глазами - яйцо здесь, а я ни сном ни духом.

Вот это я дал! А если бы твари ломали двери, я бы тоже не услышал?

Я развернулся и сел. Осторожно опустил ноги на пол, заранее сморщившись в ожидании боли. Однако ничего не почувствовал. Не веря себе, я быстро закатал штанину и выпучил глаза - на месте раны были два круглых белых шрама с лучиками. Там, где пуля вошла совсем небольшой, а где вышла с двухкопеечную монету. Я не верил глазам, потрогал шрамы пальцем и надавил - все так и есть нормальная кожа и совсем не болит.

- Ванька, проснись, - я легко толкнул ребенка в бок. Тот открыл глаза и бесстрастно взглянул на меня.

- Признавайся, я что месяц проспал?

Иван, как обычно, проигнорировал мой вопрос. Впрочем, я и не ждал ответа. Я вскочил и пару раз притопнул раненой ногой. Ничего не изменилось - нога совсем не болела, а сам я был отдохнувший и даже, как показалось, сытый.

'Что за дела? Волшебная избушка? Или я тоже становлюсь тварью, и у меня теперь раны на глазах заживать будут?' Ответов на вопросы не было. 'Черт с ним, - я по привычке отложил все на потом. - Вскроется, в конце концов, правда. Надо собираться в путь'.

Мочевой пузырь гнал меня на улицу. Хотя я и видел, что там светло, все равно выполнил обычный ритуал - достал пистолет, взвел и, лишь потом дернул засов. Толкнул дверь ногой и сразу вскинул Стечкин. Солнце хлынуло в избушку, и я на миг ослеп.

- Нее стреляяй!

Если бы не это знакомое растягивание слов я бы точно выстрелил - прямо передо мной, вырезанным темным силуэтом торчала собачья голова на широченных плечах. Я все равно не убрал палец с курка, однако отскочил от дверей и выдохнул:

- Илья, это ты?

- Я, - протянул он и тихо, словно капля, стек на землю.

Я наконец, пришел в себя и выглянул наружу. Солнце уже поднялось над лесом, и в свете яркого веселого дня, я увидел совсем не радостную картину. Прямо у дверей, вниз лицом, лежал здоровый лохматый мужик. Рядом сидел трясущийся мокрый полуволк. Над трупом кружила куча мух, несколько сразу залетели в дом и теперь противно гудели. На ногах мертвеца, под самыми коленками зияли открытые резаные раны. Вывернутое мясо почернело, и там мухи просто кишели. Ванькина работа, - мелькнуло у меня в голове. - Распластал как мясник. Под головой людоеда тоже была лужица застывшей крови. Я поежился, вспомнив, какой доли я избежал вчера.

- Что с тобой?

Больше не обращая внимания на мертвяка, я шагнул к Гному. Пересилив себя, взял его голову обеими руками и заглянул в глаза. Черноту зрачков затянула поволока. Я отпустил голову и осмотрел его со спины. Илью трясло, и он явно был вымотан.

- Да, что с тобой? На теле ни одной раны. Заболел что ли?

- Реее-кааа, - в два приема выдавил Гном.

Я даже не сразу понял, о чем это он. Слово показалось незнакомым.

- Плыыыл яя.

Наконец до меня дошло. Он переплыл реку.

- Это тебя из-за этого так мандражит?

Он кивнул.

- Ничего себе, а Ольга говорила, что ты уже не боишься воду.

Я уже не мог себя сдерживать и задал главный вопрос:

- Где она? Где Ольга?

Тот покачал головой и совсем по-человечески развел лапы.

- Так ты не с ней?! Она пошла помочь тебе!

- Я расскажу, - еле выдавил он. - Позже. Где дети?

Похоже, вода, действительно, ему противопоказана - вид у полуволка был совершенно больной. 'Интересно, что он чувствует, когда лезет в воду? И почему вода? Он же пьет её. Или не пьет?' Я не мог вспомнить, видел ли когда-нибудь пьющего Гнома. Вроде не было.

- Чем тебе помочь? Тебя может согреть надо?

- Не знаю. Ты не переживай, не умер сразу, значит, выживу.

- Да я тоже так считаю. Просто сильно хочу узнать про Ольгу.

Тут я вспомнил про свое чудесное исцеление.

- Илья, ты давай, зайди в избушку. Тут и темно и сухо. И, похоже, что-то целебное. Ты не поверишь, - я задрал штанину. - Вчера мне ногу из Калаша продырявили, а сегодня смотри - ни следа. Зажило, как будто я, такой как ты.

Как не страдал волк, но моя рана его явно заинтересовала. Он наклонился к самой ноге и, затих, рассматривая шрамы. Гном даже потыкал ногу когтем.

- Это, правда вчерашнее ранение? - протянул он, подняв голову.

- Ну, а что же, я тебе врать буду? Для чего?

Полуволк опустил голову и задумался. Потом с трудом поднялся и вошел в дом. Я не пошел за ним. Мне не давали покоя мухи, кружившие у двери. Я обошел тело, подхватил мертвеца за кисти и волоком оттащил подальше от дверей, за огромный куст черемухи. В лицо мертвого я так и не заглянул. Хватило вчера - нагляделся.

Полуволк стоял возле топчана и смотрел на спящего ребенка. Я тоже подошел и встал рядом.

- Опять спит? Он постоянно так.

На самом деле, мне казалось, что Ванька совсем не спит.

В голове билась мысль - рассказывать или не рассказывать про то, что случилось. Как этот 'младенец' подрезал людоеда и спас меня. Если бы тут была Ольга, я, наверное, сразу бы выложил все. С Ильей я до сих пор немного терялся, поэтому и замешкался. Однако решил, что все равно надо рассказывать, это он пока не спросил про труп у дверей, ему не до этого, но оживет, точно спросит. Я уже хотел начать рассказ про вчерашний день, но полуволк вдруг выдал: