Сергей Михайлов - Пост

Хотя обострившийся нюх и учуял запах тушенки, еще хранившийся в месиве, выбрать оттуда ничего не удалось. 'Похоже, Игорь теперь тоже без еды'. Вдруг в палец воткнулось что-то острое. Ольга инстинктивно отдернула руку, вслед за ней из кучи что-то потянулось. Она подняла ладонь выше - леска! В палец впился рыболовный крючок.

Она никогда не рыбачила в своей жизни, но примерно понимала процесс. На курсах выживания объясняли, да и до войны, когда она была у бабушки в деревне, видела, как местные занимались этим. Она не понимала удовольствия от ловли этих скользких холодных рыб, но сейчас ей так хотелось поймать хоть одну. Главным побудительным мотивом был гастрономический. Она вспомнила, как там, на озере ела сырую рыбину. Тогда она глотала куски, не обращая внимания ни на вкус, ни на вид. Сейчас бы она так не смогла, но все равно, рот наполнился слюной.

Она разобрала снасть, подвязала конец лески к тонкостенной трубке, раньше это была ножка стола - за нормальным удилищем надо было раздеваться и идти на берег, Зумба решила, что сойдет и так. Все равно, она не питала иллюзий и почти не надеялась на удачу. Проблемой стала наживка, ей казалось, что на крючке обязательно должен быть червяк, но на курсах в Комплексе говорили, что можно использовать любое насекомое, или любой съедобный кусочек - хлеб, мясо и тому подобное. Даже какую-нибудь нитку. Так как, съедобного у нее ничего не было, а будь, она предпочла бы съесть его сама, пришлось искать нитку. Красно-желтую нитку она вытянула из матраса, намотала на крючок и завязала, чтобы не стянуло водой.

Небо над лесом залила вечерняя зоря, вода вокруг парома тоже казалась красной. Ольга нашла место потише, и внутренне посмеиваясь над собой, рукой забросила крючок в воду. 'Ну, ловись рыбка, большая и маленькая!' Она уставилась на поплавок, который упал на бок и поплыл мимо борта. Придется идти за ним, подумала она, трубка короткая и отыграть, как удилищем, ей не удастся. Однако она не успела сделать даже первый шаг, поплавок вдруг выпрямился, и ушел под воду. Ольга на мгновение растерялась, но толчок, передавшийся руке, сработал как спусковая пружина. Она закричала и со всей силы дернула импровизированную удочку.

Рыбина вылетела из воды и, сделав большую дугу - дернула Ольга насколько хватило сил - с высоты шлепнулась об железо палубы. Бело-зеленая полосатая рыба выгнулась и затряслась в агонии. Удар был очень силен.

Ольга бросила трубку и кинулась к трофею. Схватила рыбу обеими руками и тут же с криком бросила обратно. Оказывается, она была колючей как еж! Она прижала бело-зеленую, с темными полосами рыбу к железу и аккуратно вытащила крючок из раскрывшегося и ставшего огромным рта рыбы. Подергала и вырвала бородку из нижней губы. По-моему, окунь, решила Зумба. Она помнила только то, что окунь полосатый, а эта рыбина была полосатой. Шириной сантиметров семь и длинной больше её ладони, она сразу прикинула, сколько в ней будет мяса и уже хотела разделывать её, но потом остановилась - попробую еще. Новичкам везет.

Везение оказалось просто огромное - за пять минут, пока какая-то особо крупная рыбина не ушла вместе с крючком, Ольга надергала кучу рыбы - с десяток полосатиков самых разных размеров. Самый маленький был сантиметров двенадцать длинной, а самый большой, в два раза больше первой рыбы.

Живу! Она радостно потирала руки. И тут она поняла, что, если бы, не оборванный крючок, она бы вряд ли остановилась. Что-то заставляло её снова и снова закидывать удочку и с замиранием сердца следить за поплавком. 'Так вот ты какое - рыбацкое счастье, - заулыбалась она. - Потом, когда все наладится, надо повторить. Приехать сюда с Игорем'.

Она быстро оборвала себя, подобные мечты пока не к месту. Надо заняться рыбой. Похоже, годы после войны, когда река не видела ни одного рыбака, рыбе пошли на пользу. Её в реке, наверное, теперь валом, подумала она, доставая нож.

Когда она решила ложиться спать, от нагретой за день палубы шёл жар. После того, как она съела целую кучу мелконарезанных кусочков рыбы и напилась воды, жизнь показалась ей вполне сносной. Она улеглась на теплый матрас, немного полежала, вслушиваясь в мурлыканье реки, и вскоре уснула. Однако, минут через тридцать проснулась, почувствовав сильный эмоциональный сигнал, пришедший от ребенка. Она с тревогой всматривалась в ночь, ожидая, что будет дальше, но никаких сигналов больше не было. Ольга понемногу успокоилась и опять заснула. И вот теперь, её разбудил холод. За ночь палуба остыла, и прохлада от реки забралась к ней под куртку.

Надо вставать, решила она, все равно не уснешь. Можно было уже идти - солнца еще не было, но первый предвестник - порозовевший край неба на востоке появился.

Ольга прошла то место, где вчера она в последний раз встретила след. Надо опять делать круг, это конечно, займет время, но не может же след исчезнуть в никуда. Если же это произошло, то тут только одно объяснение - вертолет. Ну а для него нужна площадка, где можно приземлиться. Уж её она точно не пропустит. Ольга прошла еще в сторону от воображаемой линии, соединившей места, где она нашла следы. Сначала влево, потом вправо. Несколько раз, не обращая внимания на насквозь промокшие снизу брюки. Утренняя роса сегодня была обильной, крупные капли, почти такие же, как и зеленые ягоды рядом, висели на листьях голубики. На траве капельки росы были мельче, зато тянулись вдоль всей травинки.

Вот он! Наконец она вышла на след. Ольга остановилась и в недоумении огляделась - что-то здесь не так. Трава и кусты вокруг вытоптаны, словно здесь была схватка. Вдруг она вздрогнула - кровь. Опять кровь. Если бы солнце в этот момент, не пробилось сюда через листву, она бы, наверное, не заметила эти коричневые засохшие пятна. Кусты словно заржавели. Она присела и раздвинула ягодник. Внизу, на мху и на траве, крови было еще больше.

Откуда это? Неужели Игорь так и шел с открытой раной? Да ну, что он ребенок что ли? Скорей всего присел перевязать - вот и пенек торчит - снял повязку, кровь опять и пошла.

Она поднялась, шагнула вперед - туда, куда вела цепочка ржавых капель на примятых, растоптанных кустиках черники и голубики. И вдруг замерла - сердце резко ударило и остановилось. Потом опять начало бешено колотиться.

На прогалине между кустов, где пучился буграми только желто-зеленый мох, чернела цепь четких следов. Во впадинах они уже наполнились темной водой, на бугорках были ровными и сухими. Словно человек только недавно прошел здесь, мох - это не трава, выправится теперь очень нескоро.

Все это фотографией отпечаталось в её мозгу, но сердце замерло совсем по другой причине - здесь шел не Игорь! Следы - четкие и глубокие - были просто великаньи. Не меньше сорок седьмого - мелькнуло у нее в голове. И будто, чтобы она не сомневалась в случившемся, в одной из вмятин от ноги великана, медно поблескивала торчавшим наружу патроном, пистолетная обойма. Магазин от Стечкина.