Эдуард Катлас - Экзо: Экзо. Порядок доставки. Точка Заката

Они бежали между одно- и двухэтажными домами. Бежали неторопливо и как-то, не сговариваясь, разделили зоны, за которыми следили. Дрей больше осматривал все то, что находилось справа и спереди, а Илона все время вертела головой так, что не оставляла без внимания левую часть улицы. Иногда девочка бросала взгляд назад.

Как бы доставщик ни хотел, но он не мог полностью полагаться на попутчицу, поэтому и он иногда поглядывал туда же, осматривая дома слева и косясь время от времени на дорогу, которую они недавно пробежали. У него создалось ощущение, которое он не стал проверять, что и девочка делала точно так же – дублировала его.

То, что кто-то кроме него контролировал окрестности, выискивая потенциальные угрозы, было непривычно для экзо.

– Так что ты думаешь? – достаточно неожиданно спросила девочка.

– О чем? – недоуменно ответил вопросом Дрей.

– Все о том же. О «Примирителе».

Дрей скосил взгляд на девочку:

– «Примиритель» – это что?

– «Примиритель» – это компонентный гемм, одним из носителей которого я являюсь, – терпеливо ответила девочка.

– А «Контроллер». Кого и с кем он примиряет?

– Он примиряет расу. Под эгидой чего он и создавался. Или под этим лозунгом, под этой вывеской, как угодно. Финальное примирение – и никто никогда больше не воюет.

– И расы тоже нет.

– Это уже мнение. А факт остается тем же – никаких больше войн.

– Ты сама-то в это веришь?

– Это мнение. Неважно, во что верю я – я всего лишь носитель. Важно, во что веришь ты.

Дрей не останавливался, хотя разговор и приобретал достаточно интересный оборот.

– Это почему? Почему так вдруг важна стала моя вера?

– Она была важна всегда, я думаю. Хоть кому-нибудь. Сейчас она важна для меня.

– И почему?

– Потому. Есть легенда. Так, не легенда – семейное предание, семейная сказка. Мне ее рассказывали. Не хочу пересказывать всю. Но вот суть: есть компонент и есть защитник. У каждого компонента – есть свой защитник. Пока у компонента есть защитник, компонент недоступен для злых сил. Когда компонент теряет защитника, он проигрывает партию. Если все четыре компонента теряют защитников, то наступает конец мира. Того мира, который есть сейчас.

– И где в этой легенде есть мое описание? С чего ты решила, что именно я стану твоим защитником?

– Защитником, хозяином, владельцем или спутником – это неважно. Важно, что я иду рядом с тобой.

Дрей решил сменить тему с той, которую посчитал слишком для себя расплывчатой. А непонятных и расплывчатых тем он не любил.

– А ты что-нибудь слышала о других?

– О других компонентах? Никогда. Никто в нашем роду никогда не знал ничего о других ветвях. Как ты понимаешь, их разделили, разбросали так далеко, как смогли. Или они разошлись сами, неважно. Важно другое, и это тоже есть в преданиях, что, по крайней мере, два из четырех компонентов всегда хотели, чтобы объединение свершилось. И искали возможностей. Это тоже передавалось из поколения в поколение. Я думаю, что если мне внушили, что надо прятаться, то им – что надо искать друг друга, искать хозяина.

– Почему бы тогда им не сделать хозяевами кого-нибудь из своих?

– Генетическое ограничение. Никто, даже близкие гены не подходят. Поэтому хозяином должен быть чужой. Для этого под «Паранджой» может стать большим разочарованием, если он окажется моим, пусть и очень дальним, родственником. Тогда для него – все насмарку. Только…

– Только?

– Только мне кажется, по его настойчивости, по тому, как он неудержимо рвется вперед, что у него уже есть все или почти все остальные элементы. Он проверил совместимость. Иначе бы не шел ва-банк.

Дрей пожал плечами.

– Может, он просто азартен. Да это неважно. Как-то не хочется проверять. Нам придется бежать очень далеко.

– На кон брошено слишком многое. Просто так не спрячешься.

Дрей еще раз пожал плечами и не ответил. Не любил он этого – разговоров, из которых нельзя было извлечь непосредственной пользы. Ему нравилось всходившее солнце. Этой ночью ему нравилось смотреть на Млечный путь и идти под его светом. Но говорить он предпочитал о том, где достать еду и как уйти от погони.

Сначала солнце подталкивало их в спины, и это помогало идти. Постепенно они отдалялись от мурашника.

Так было до полудня, но теперь жара начинала давать о себе знать. Невысокие дома все чаще перемежались лесочками и кусками незаросших еще полей. И это начинало их замедлять.

Вообще сейчас Дрей с особой осторожностью относился к любым открытым пространствам. Как бы много ни было людей у их загонщиков – но их не могло быть слишком много.

И преследователи не знали точно, где и искать.

Поэтому разумно было предположить, что прежде всего они постараются перекрыть любые открытые пространства – благо перекрыть их было проще всего. Достаточно пары глаз – и огромное поле, раскинувшееся на несколько километров в обе стороны, полностью под наблюдением. Такое как раз сейчас находилось перед ними. Оставалось выйти из леска – и они сразу становились как на ладони. И абсолютно ничего не могли с этим поделать.

– Если они успели кого-то выдвинуть за город, то здесь все должно быть перекрыто и под наблюдением. Слишком уж удобно, – заметила девочка.

– Да, только что делать-то? – Дрей наблюдал за далекой границей леса с другой стороны поля, но рассмотреть что-то отсюда было сложно. Даже если там кто и прятался, обнаружить часового можно было в случае, если он самоубийца. А так – сиди себе, не шуми и не сильно шевелись. Для такого расстояния этого достаточно.

– Слева дорога, – добавила Илона масла в огонь. – Еще не заросла. Идет вокруг города. За ней тоже могут наблюдать.

– Обходить справа – потеряем час-другой.

– Если пойдем напролом и обнаружим себя – через час все начнется сначала. За нами будет гнаться вся свора.

– Тоже верно. Тогда пошли. Направо и в обход поля.

Там, куда указывал Дрей, была разделительная полоса между полями. Когда-то ее посадили специально, а теперь она разрослась настолько, насколько успела. Не бог весть что, но под этим укрытием можно было проскочить незамеченным. Наблюдателю значительно сложнее будет углядеть кого-то за деревьями и разросшимся подлеском, чем в чистом поле.

Была одна сложность, над которой Дрей думал все те полчаса, пока они пробирались вдоль поля, прячась за любыми возможными укрытиями и вообще стараясь не вылезать на открытые пространства.

Сложность была в том, что, будь он гипотетическим наблюдателем, он бы занял позицию как раз где-нибудь в этой полосе. Во-первых, можно вести наблюдение и за этим полем, и за соседним. Во-вторых, если беглецы не пойдут в открытую, то можно будет их перехватить.