Кейт Лаумер - Звездные мошенники

Я промчался мимо них и нырнул через арку на площадку техобслуживания — около полудюжины стоек с мягкой обивкой, петли силового кабеля, гирлянды труб со смазочным маслом, отходивших от магистрали под потолком. На дальней стене красовался алфавитный каталог деталей. Запасного выхода не было.

— Прошу (щелк) занять место номер один, — произнес записанный на пленку голос. — Выберите на пульте управления требуемую услугу. Дружище, позволю себе порекомендовать Прекрасное Скольжение, услугу этой недели, подмышечную смазку с особ…

Я стукнул по пульту, и штуковина заткнулась. Идея прийти сюда казалась совсем не такой остроумной, как десять секунд назад. Меня загнали в угол — а аварийное происшествие у стойки для смазки могло бы извинить любой возможный промах на площадке для боя. Голос, тонкий, как отбойный молоток, вопил мне в ухо, что у меня есть полминуты — если повезет, — прежде чем пара тяжеловесов вломится посмотреть, чего это я тут.

Три быстрых шага, и я очутился рядом с выступом, защищавшим клиентов от взгляда остальных посетителей. Я распластался по стене, и тут снаружи затопали чьи-то ножищи. Дверь с грохотом распахнулась. «Уэйн» даже не пытался действовать тонко. Я тоже. Подцепив его за подъем левой ноги, я скользнул ему за спину и врезал в спину раскрытой ладонью. Он рухнул ничком с таким грохотом, будто столкнулись два мусорных бака, и принялся корчиться на кафельном полу. У всех «Уэйнов» слишком слабая челюсть. Я не стал ждать и проверять, услышал ли кто, как он навернулся, — перепрыгнул через него и выскочил за дверь. С той стороны, за пальмой — меньше чем в десяти футах, — стоял «Листон». Я нырнул вправо и увидел другую дверь. Над ней светилась табличка «ДАМЫ». Я задумался — примерно на столько времени, сколько нужно часам, чтобы сказать «тик», — и шмыгнул туда.

Даже в тех обстоятельствах это стало шоком для меня — розовые и бирюзовые сервисные стойки, золоченые диспенсеры с духами, большой стеллаж с чисто женскими запчастями, от которых и конь бы покраснел.

А потом я увидел ее. Изящная «Пикфорд» — традиционные модели тогда были крупными. Пушистые белокурые волосы, наружные панели ходовой части, снятые до самой талии. Я уставился на нее, сидевшую перед зеркалом, а потом булькнул, как тюлень, глотающий пятифунтового лосося. Она вздрогнула и повернулась ко мне, и я увидел большие голубые глаза и розовые губки, уже открывшиеся для крика.

— Не кричите, леди! — Я отвел глаза. Это оказалось не легче, чем выдрать из земли молодое деревце. — За мной гонятся бандиты. Просто скажите, как отсюда выбраться.

Я услышал шаги снаружи. Она, я полагаю, тоже.

— Вы… вы можете выйти через дверь доставки, — произнес милый голосок. Не удержавшись, я бросил взгляд на его хозяйку, чью грудь прикрывало нечто кружевное. Когда она указала в нужную сторону, кружева соскользнули, и я увидел самые чудеснейшие формы из вспененного каучука.

— Спасибо, крошка, вы просто куколка, — выдавил я и проскользнул мимо нее — признаюсь, не без сожаления. Дверь, о которой она говорила, обнаружилась в дальнем конце, за углом. Там, рядом с автоматами, торгующими косметикой, стояла здоровенная коробка с запасом товаров. Коробка была открыта. Поддавшись импульсу, я схватил что-то, пробегая мимо.

Дверь выходила в переулок футов четырех шириной, с однорельсовым роботреком, который вел к центру для обслуживающих и раздаточных механизмов. Противоположная стена из дюралайта была совершенно голой — комару не за что зацепиться. Переулочек уходил в обе стороны на пятьдесят футов, а дальше виднелись площадки, залитые резким солнечным светом. Надо было выбирать.

Справа что-то загромыхало. Из дверного проема выехала двигавшаяся рывками маленькая машинка-уборщик, свернула в мою сторону и начала разгоняться. Я попятился. Штуковина была достаточно тяжелой, чтобы расплющить моего «Аркаро», даже не затормозив. Потом у нее на носу замигал красный огонек. Машинка заскрипела, сбросила скорость и остановилась.

— Будьте добры, освободите путь, — прогудел слащавый голос. — Это я, ваш трудолюбивый уборщик Сани-мат, везу сверкание Сани-мат очередному довольному клиенту.

Где-то под моим париком возникла идея. Я подобрался вплотную к приземистому агрегату. Спереди была куча приспособлений для уборки, сзади — большой бак, уже наполовину заполненный мусором. Я поднял его крышку, забрался внутрь — машинка поехала дальше — и примостился на мусоре. Он был комковатым и влажным, а запах так просто сбивал с ног. Да, хоть мир и достиг значительного прогресса за последние несколько десятилетий, мусорные баки по-прежнему воняют мусорными баками.

По моим прикидкам, я преодолел примерно с сотню футов, когда машинка затормозила и остановилась. Я услышал голоса; что-то щелкнуло, и у меня зажужжало над левым ухом.

— Будьте так добры, освободите путь, — снова зазвучала запись. — Это я, ваш трудолюбивый уборщик Сани-мат дррррр…

Машина дернулась, и я получил очередную порцию мусора в лицо. Кто-то — кажется, «Уэйн» — что-то прокричал. Я сел, приготовившись выскочить и развернуться, как только крышка поднимется. Но голоса смолкли, и я услышал топот убегающих ног. Машина завелась и двинулась, подпрыгивая на ухабах и кудахча, как курица, ищущая, где снести яйцо. Я проехал до задней двери следующего клиента, добрался до будки общественного видеофона и набрал номер Галли.

Тот сидел в такси — на заднем плане виднелся наклоненный вид на город. Когда я рассказал ему о случившемся, Галли выпучил глаза, словно чихуа-хуа, — это восхитительно смотрелось на четырехлетнем «Канторе», который он всегда носил.

— Барни, ты что, спятил?! — взвизгнул он, опять же как чихуахуа. — Вечером у тебя величайшая схватка за всю твою карьеру, а ты ввязываешься в бесплатное побоище! — Он умолк, чтоб сглотнуть слюну, и пробежался по мне взглядом. — Барни! На тебе «Аркаро»! Ты же не…

— Ссору затеял не я, — поспешил объяснить я, пока Галли пытался совладать с миндалинами «Кантора». — Ну, по крайней мере, не совсем я. Я ушел через черный ход и…

— Что-что ты сделал?! — Он перешел на ультразвук.

— Удрал. Смылся. Свалил. А что мне, по-твоему, было делать — оставаться там, чтобы эта гоп-компания поотрывала мне лапки, как мухе?

— Ты не можешь сбегать от зарегистрированного вызова на дуэль, Барни! — Галли прямо-таки влез носом в экран; я видел лишь глаза, вроде налитых кровью приоткрывшихся мидий, и гневно раздувавшиеся ноздри. — Кто угодно, только не ты! Если службы «Пиктоньюс» узнают, они тебя прикончат!

— Эта убойная команда прикончила бы меня гораздо быстрее — и не только на бумаге!