Фредерик Уоллес - Необычный полёт

— Но поле сейчас не используют для полетов. Что мы нарушаем?

— Порядок, — отрезал охранник. На взлетном поле еще оставалось несколько пилотов, проверявших корабли, чтобы удостовериться в их полной исправности, прежде чем запереть на замок. Через неделю весь летный состав разъедется по поселкам, дожидаться следующего цикла полетов, когда Земля подойдет ближе.

Они проведут время в тепле и довольстве, пока он, охранник, будет нести службу, терпя холод и неудобства.

— Мы собираемся навестить друга моего сына, — сообщила Аманта. — Они работали вместе пилотами. Вы возражаете?

Сам он не имел ничего против, но кое-кто возражал. Приказ имел смысл в отношении мальчишек, которыми иначе кишело бы все поле; они бы падали с кораблей и застревали в ракетных дюзах.

— Что у вас с собой? — спросил он, подозрительно рассматривая сверток в руках Аманты.

— Я кое-что испекла. — Она отвернула уголок упаковочной бумаги, и будка наполнилась ароматом выпечки. — С марсианским фруктом. В наши дни его нелегко найти.

Он принюхался и сразу ощутил голод. Странно, ведь ел перед самым дежурством.

— Ладно. Можете идти. Только не попадитесь, иначе мне влетит. — Он встал поближе к старикам и к свертку и показал за окно. — Если вас остановят, притворитесь, что улетаете. Когда подойдете ближе к линии кораблей, прячьтесь за ними и идите, пока не найдете тот, который вам нужен. Кроме меня вас никто не увидит.

Аманта снова завернула выпечку.

— Я бы вас угостила, но не хочу резать, пока пилот не попробует.

— Понятно. — В голосе охранника звучала откровенная зависть. — Может, он все не осилит.

— Скорее всего, нет. Я принесу вам, что останется.

После их ухода охранник надолго застыл, пытаясь разобраться в незнакомом аромате. Он все еще стоял, когда дежурный патруль арестовал его за грубое нарушение служебного долга.

— Идите прочь, — велел пилот, отходя от иллюминатора. Итан ударил по корпусу камнем, и пилот появился снова с искаженным от злости лицом. — Прекратите. Я поверну ракетные дюзы и ударю струей прямо по вам.

Итан замахнулся камнем.

— Ладно, — сдался пилот. — Я с вами поговорю, хотя и так знаю, чего вы хотите. — С недовольным видом он откинул крышку люка. Посмотрел на них сверху вниз. — Хорошо, послушаем.

— У нас подарок для вас, — сообщил Итан.

— Взятки брать запрещено, только деньги.

— Молодой человек, где ваши манеры? — пристыдила его Аманта.

— Их у меня и не было. Это первое, что из нас выбивают. — Он начал вставать, держась за люк, но посмотрел на камень и решил не закрывать. Бросил взгляд на спускавшуюся к земле узкую лестницу. — Я заберу ваш подарок. Несите его сюда.

Ухмылка сошла с лица, когда Аманта подобрала подол и, держа сверток в одной руке, начала подниматься по лестнице. Проворная, как коза, и, наверно, такая же смышленая, подумал он. Когда Аманта добралась до верха, он поддержал ее.

— Бабуля, вы слишком стары, чтобы здесь лазать. Вот упадете и все свои хрупкие косточки переломаете.

— Не такие уж хрупкие, — возразила Аманта, давая дорогу Итану, поднявшемуся вслед за ней. — Боже, как холодно! — Она начала дрожать. — Пригласите нас погреться.

— Вам нельзя заходить. Я занят. Эй, подождите! — Пилот устремился за ней в отсек управления.

Когда он ее догнал, Аманта уже осматривалась.

— Уютненько, но как-то голо, — заметила она. — Почему бы вам не повесить картинки?

— Самыми живописными видами можно любоваться прямо отсюда.

Аманта проследила за взглядом пилота.

— Там нет ничего, кроме Марса. Я его каждый день вижу, — сказала она и, подумав, добавила: — А, так вы дразните старуху. Я поняла, вы же видите в иллюминатор звезды, планеты и все такое. Мне предпочтительнее картинка с индейцем на лошади.

— Я так и думал, готов держать пари, — проворчал пилот. — Быстренько грейтесь и уходите. Мне надо работать.

— Так идите, занимайтесь, — предложила она. — Мы здесь посидим и подсушим обувь. Мешать не будем.

— Я останусь, — быстро возразил он. — Давайте свой подарок. — Пилот допустил тактическую ошибку — обратил внимание на вибрации корпуса от ударов камня, которым колотил старик. Нет, не надо себя обманывать — не отреагировать на подобное невозможно. Терпение такая штука, которой у стариков в избытке, а молодым не хватает.

Аманта положила сверток на рабочую панель; пилот поспешил к ней и убрал навигационные инструменты в ящик стола.

Она развернула и продемонстрировала содержимое.

— Я испекла его для вас, — сказала она. — Это пирог.

Он и сам видел, что это такое.

— Ненавижу пироги, — сказал он. — И есть их не могу.

— А этот попробуете. Корж с начинкой из ягод с канала.

— Ягоды с канала? — спросил он, морщась. Потом решительно отвернулся и только тогда как следует разглядел Итана. Этот старик пытался подкупить его несколько дней назад. Не такие уж они и простаки, какими стараются казаться. Что они задумали?

— Вы даже не попробуете? — с надеждой спросила она.

Пилот опасливо поежился. Пахло вкусно, хотя выпечка действительно ему не нравилась. В других обстоятельствах он, возможно, из вежливости и отщипнул бы кусочек.

— Не могу. Доктор запретил.

— Диабет? Не знала, что таких берут на космическую службу, — невинно заметила Аманта. — Забавно, с Итаном то же самое. Не любит сладкое. — Она осмотрела свое творение. — Мне прямо стыдно: несла в такую даль, а человек к нему даже не притронулся. Вы не будете возражать, если я себе ломтик отрежу?

— Не стесняйтесь, бабуля.

— Аманта, — поправила она его и выложила из свертка нож и две маленькие тарелки. У него мелькнула мысль — имеет ли это какое-то значение? Две тарелки…

Она выложила ломтик на тарелку и потыкала в него вилкой, которую также извлекла из свертка. Потом отложила вилку и взяла ломтик.

— Если есть его неправильно, то и вкус будет неправильный, — объяснила она.

Пилот со страдальческим видом, морща нос, наблюдал за нею. В животе урчало. Не стоило их пускать.

На пол упала крошка. Аманта наклонилась за ней и выпрямилась, держа в пальцах ягоду.

— Ягоды с канала. Их почти не осталось. А когда-то из-за них ступить было некуда.

Она раздавила ягоду, и по отсеку пошла волна густого аромата.

— Уверены, что не хотите попробовать?

Когда он съел первый кусок, Аманта отрезала еще, потом еще, пока от пирога ничего не осталось.

Пилот тяжело опустился в кресло и задремал. Аманта и Итан молча смотрели на него.

Потом он поднялся и, словно не замечая их, начал лениво потягиваться. Скоро ленивые движения сменились подергиваниями и завершились рывком, от которого, казалось, удлинилось все его тело. Он бросился вон из отсека, скачками пронесся по коридору и, даже достигнув шлюза, колебаться не стал. Спуск по лестнице показался слишком медленным, и пилот просто выпрыгнул из корабля и, приземлившись на песок, утонул в нем по колено. А когда выбрался, стал носиться по полю.