Фредерик Уоллес - Необычный полёт

Все факты в его голове еще были болезненно свежи.

— Мне хотелось бы узнать кое-что из вашего прошлого, — сказал Марлоу. — Какой у вас опыт полетов на космических кораблях?

— Совершил один полет на Венеру, — ответил Итан. — И еще один на Марс. Там и остался.

Старик любил посещать отсеки управления и смотреть, как они устроены. Некоторые увлекаются такими вещами. Но они не имеют отношения к опыту полетов.

— Это происходило давным-давно, и вы являлись пассажиром. А что-нибудь поновее?

— Ничего. Только вот это последнее путешествие.

Все это не имело смысла.

— Вы уверены? Говорите честно. Поройтесь в памяти.

Когда-то старик пилотировал реактивные самолеты.

Но это не то же самое, что космические корабли.

— Больше не летал, — ответил Итан. — Хотя подготовку прошел.

Марлоу об этом знал. Без подготовки никто не сумеет ни взлететь, ни сесть. Однако в официальных документах подробностей об этой важной странице жизни Итана он не нашел.

— Где вы ее проходили?

— Забыл название. Но помню каждое слово, сказанное на занятиях.

Марлоу покивал. Так всегда бывает. Ранние воспоминания свежи и отчетливы, а недавние события пролетают мимо одряхлевшего мозга, не оставляя следа.

— Вы мне так и не сказали, где.

— Про это я ничего не помню. Но курс подготовки был сильный. Я заплатил вперед, усвоил всю программу, а меня не взяли. Сказали, слишком стар.

У Марлоу перехватило дыхание, и он сжался в своем кресле, чтобы не расхохотаться. Если он правильно понял… О, Господи, значит, ангелы существуют и устраивают заочные курсы для престарелых. Только Марлоу не верил в ангелов.

— Я понимал, что уже не так проворен, как раньше, — серьезно продолжал Итан. — Не могу красиво взмыть с планеты или, как ваши пилоты, плавно совершить посадку. В этот раз мы с Амантой оказались на дальнем краю поля, далеко ото всех. Они ловили бегающего пилота, хотели помочь ему. Думаю, нас не видели. А если бы увидели, то посмеялись бы над нами. Корабль поднимался медленно и даже неустойчиво. Но все-таки взлетел.

Старик прямо лучился от гордости. Он не понимал, что навык здесь ни при чем; сработала встроенная программа безопасности, все механизмы самосохранения корабля одновременно пришли в действие. Демарест, главный конструктор, постоянно следил за разработкой стабилизирующих систем. Придется похвалить его, когда приедет.

И тут директора по подготовке осенило. Если имеются стабилизирующие системы, то почему не использовать их постоянно? Конечно, все не так просто. На высоких скоростях стабилизаторы в межпланетных кораблях малоэффективны.

Сразу возникла следующая мысль. Зачем такие высокие скорости? Казалось, без них не обойтись. Атмосферу, с ее защитными свойствами, корабли покидали очень быстро. Далее при всякой возможности наращивали скорость. Замедлять ход считалось возможным только в последний момент. Иначе…

Иначе что?

Казалось, никуда не уйти от очевидного ответа: иначе измененная наследственность и неизбежные мутации. Марлоу откинулся на спинку кресла. Это — правило без исключений. И это решающий фактор, от которого зависят условия совершения межпланетных полетов. Но…

У них же есть дети!

Сердце Марлоу учащенно забилось. Как директор по подготовке, он научился с осторожностью относиться к идеям, которые на первый взгляд кажутся плодотворными. Их должно тщательно проверить. Что ж, здесь намечается новый подход, хотя рассчитывать на реальный результат пока еще нельзя. Пилот — это еще не весь экипаж, один невероятно удачный полет не может перечеркнуть опыт всех межпланетных рейсов, да и ангелы иногда берут отпуска.

— Вы не могли следить за приборами постоянно, — заметил Марлоу. — Так что у меня вопрос по навигации.

— Я мало спал, — ответил Итан. — Дремал время от времени. — Он немного подумал и посмотрел на жену. — А когда засыпал, меня подменяла Манта. Я не специалист по навигации. Лучше у нее спросите.

— Нет! — вскричал Марлоу.

— Почему нет? Только потому что я женщина? — У нее сверкнули глаза.

— Но кто учил вас навигации?

Аманта фыркнула.

— Послушайте, молодой человек, не говорите о том, чему меня надо учить и чему не надо. — Она закрыла глаза и мысленно перенеслась обратно, на борт корабля. — Приборов и устройств многовато, но я привыкла иметь их под рукой на кухне еще до того, как мне заявили, что я слишком стара для стряпни. Во всяком случае, расчеты на бумаге мне делать не приходилось. Если выбрать правильный угол зрения, вы вроде как знаете, где находитесь.

Аманта сложила руки на груди.

— Во-первых, берете большую горсть солнечного притяжения и смешиваете ее с полной столовой ложкой гравитации той планеты, на которой вам случилось оказаться. В нашем случае это был Марс. Потом добавляете щепотку ускорения. Это позволяет вам подняться. По мере удаления от планеты, уменьшаете содержание Марса, зато добавляете побольше Земли и еще одну щепотку Солнца, перемешиваете в уме каждый день и следите, пока не почувствуете, что получается правильно.

Она улыбнулась.

— Я никогда не увлекалась лишними замерами.

Марлоу слушал, затаив дыхание, так что грудные мышцы свело судорогой. Пока Аманта говорила, он почти верил: она знала, что делает, и справлялась с задачей, используя обычные умения и интуицию. Возможно, так и происходило. Короткие вспышки ясного сознания озаряли отупевший, затуманенный разум. И то же самое происходило со стариком. Эти проблески здравого смысла, да еще везение, позволили им уцелеть.

Корабль возвращен без повреждений. Большего он не мог и желать. И все же: это они доставили его на Землю.

Панель пневмопочты на столе громко щелкнула и выбросила пакет. Марлоу взглянул — посылка адресовалась ему. Полный медицинский доклад; долго же он шел. Но город был маленький. Хотя доктор, проводивший осмотр, считался хорошим специалистом. Марлоу об этом позаботился.

Он открыл пакет и погрузился в чтение. Закончив, он уже знал, что дело не только в везении и ангелах, помогавших старикам на взлете и в пути, не только в смутных, отрывочных воспоминаниях и никак не связанных с навигацией навыках, неведомым образом слившихся в рабочую модель управления кораблем. Все оказалось не так запутанно. Когда они сели на Землю, никакого чуда не случилось. Они просто знали, что делали.

— Что там? — спросил Итан. — Хабеас корпус?

— Нет, — ответил Марлоу. Но в каком-то смысле Итан выразился верно — документ исключал правовое преследование пожилой четы, и ни один судья не возбудил бы против них дела. Он снова перечитал доклад.

«Никаких подтверждений умственного маразма не обнаружено, — говорилось в документе. — Микропробы мозговых клеток будто взяты у людей в возрасте сорока-пятидесяти лет. Физические реакции замедленные, но устойчивые и отвечающие нормам. Имеются и загадочные аспекты. Некоторые рядовые функции, несомненно, характерны для семидесятилетних. Другие соответствуют уровню умственного развития. Конечно, определяющее значение имеют слабеющие органы; обследуемые проживут еще лет тридцать, словно им сейчас действительно по семьдесят. Во всяком случае, способность передвигаться и выносить суждения они не утратят до самого конца. Вопрос: вы уверены, что это те самые люди, которых я обследовал? Я не обнаружил тех глубоких и неоперабельных, пусть даже и не злокачественных, новообразований, которые характерны для человека в этом возрасте».