Виктор Колупаев - Избранные произведения в одном томе

— Главный Второму. Тогда покрути спираль.

— Второй Главному. Вас понял.

…В маленькой угловой комнатушке с одним окном стояло два канцелярских стола, один старый и ободранный, другой — новенький, полированный, за ним и сидеть-то еще было страшно, царапнешь невзначай; шкаф для бумаг, громоздкий сейф и с десяток стульев. На стене, за спиной Вяльцева висел лист ватмана, на котором была изображена странная конструкция, напоминавшая гигантский автобус, но без колес. На второй стене, рядом с дверью, был прикреплен сетевой график выполнения темы, состоящий из разноцветных линий со стрелками, кружочков, квадратиков и треугольников. Сетевой график можно было уже выбрасывать в мусор, но Вяльцев упорно цеплялся за него, таская его с собой на планерки и совещания, совал его под нос начальникам других, смежных отделов, да и самому начальнику СКБ. Но все равно жирные линии нормального хода работ приходилось зачеркивать и обводить красным карандашом пунктиры запасных путей, которых уже и не оставалось.

— Курите, — сказал Вяльцев и вытащил сигареты. Акимов тотчас же сунул одну в рот. Виктор достал коробок спичек, но Анатолий жестом остановил его.

— Подожди, у меня зажигалка новая. Газовая. Смотри какое чудо.

— Где взял?

— Подарили. Только не спрашивай: кто?

— И так ясно. А срабатывает, конечно, через раз.

— Нет… Зажигалка качественная.

Акимов с Вяльцевым закурили. Большинство же присутствующих было некурящими.

— Извините, но без курева просто сдохнешь, — сказал Вяльцев. — Я форточку открою.

— Да ладно, — сказал Чекин. — Чего там. Давайте начнем.

— Так, — кивнул Вяльцев. — Значит, стабильность настройки во времени у транстайма около четырех месяцев…

— К сожалению, не лучше, — ответил Вельский, снимая очки, чтобы протереть их.

— А каково распределение отклонений в последнем эксперименте?

— Эксперименты еще не закончены. Но, кажется, как и раньше, по нормальному закону.

— Протоколы испытаний обрабатывались на математической машине?

— Угу, — Акимов пустил кольца дыма.

— А меня сегодня Разов вызывал… — Вяльцев сделал паузу, которая как бы говорила: «Вот какие дела».

— Накачивал? — спокойно спросил Акимов.

— Да. Нечто в этом роде. Престиж науки родного города теряем. Оказывается, в Пензенском СКБ получили стабильность настройки в четыре недели.

— Ну и что? Ведь у них и предел прохождения в прошлое в десять раз ниже, — удивился Чекин.

— А Разову на это начхать? В Пензе четыре недели, а у нас четыре месяца.

— Но ведь можно получить и четырех сотых секунды, если пропутешествовать только во вчерашний день!

— Но с четырьмя месяцами мы тоже далеко не продвинемся.

— И то достижение, — сказал печальный Вельский. — Памятник должны нам поставить.

— Попробуй докажи ему, что это действительно достижение.

— Тогда давай соберем технический совет СКБ, — предложил Акимов.

— И будем говорить, что у нас нет конденсаторов с нулевой утечкой квантов времени? — спросил Вяльцев с тоскливой усмешкой. — Чепуха! Все это знают. Даже Разов.

— Ну тогда попробуй родить эти конденсаторы.

— Остроумно, ничего не скажешь.

— Так какого черта! Все знают и все молчат. Если что-нибудь нельзя сделать, зачем лоб расшибать?

— План есть план. И его нужно выполнять.

— Можно, я буду записывать твои афоризмы?.

— Мемуары писать собираешься?

— Возможно. Ну, а все-таки?

— Да я на ушах плясать согласен, лишь бы не слишком отставать от плана. От плана, понимаешь?!

— Чего там… Понимаю. — Акимов излишне осторожно сдул пепел со стола себе на брюки, но вряд ли это заметил. Вяльцев крутил пепельницу пальцем.

— Ладно, выкладывайте, что там изобрели?

— Про анализатор места выхода в трехмерное пространство или систему стабилизации во временим — спросил Чекин.

— Сначала про стабилизацию.

Акимов замялся, помолчал, потом все-таки сказал:

— На транстайме можно было бы уже пройти в прошлое. Ну… попробовать пройти.

— Вот это ты ахнул! Гениально! И как же?

— Если будешь слушать без иронии, то узнаешь.

— Отлично! Никаких шуток. Слушаю.

— Период флуктуаций у нашего транстайма составляет одну тысячную от максимальной амплитуды нестабильности. От четырех месяцев это будет составлять около трех часов. Получается, что за три часа времени в транстайме, когда он будет находиться в прошлом, за его пределами пройдет около ста двадцати дней. Находясь внутри, ничего, конечно, не успеешь заметить. Но можно ведь для начала установить на транстайме фотопулемет.

— Это идея, Толя. Но должен сразу отметить, что не слишком гениальная, — разочарованно сказал Вяльцев.

— Идея не гениальная. Согласен. Но кинофильм из двенадцатого тысячелетия до новой эры получить все-таки было бы недурно. А?

— Весьма недурно. Особенно для историков.

— Ведь это уже кое-что.

— Да. Кое-что. Хотя, нашей теме это не очень поможет.

— Нельзя же разрабатывать тему ради темы. Важно получить информацию об этих самых… предках или обществах. В общем, о цивилизации древних. Так ведь?

— Не горячись. Принимаю. Попробую посоветоваться с Разовым. Посмотрим, что он скажет. Но согласись, что это только десятая часть дела, сотая.

— Это ясно и мне.

— Но ведь транстайм может попасть в такие дебри, что там не только людей, но и зверей не будет, — сказал Силуэтов. — Глайдер с фотопулеметом из транстайма не пошлешь.

— Верное замечание, — согласился Вяльцев. — Надо все обмозговать.

— Я бы все равно сделал попытку, — сказал Акимов. — Одновременно можно было бы проверить и надежность всех других систем.

— Посмотрим. Большой риск.

— Стоять на месте, конечно, риску меньше.

— Ладно. Заметано. Что еще? Где же безумная идея?

Все тоскливо молчали. Вельский, близоруко сощурившись, снова протер очки и медленно произнес:

— Не конкретно… Так. Самая общая идея.

— Слушаю.

— Автоматическая подстройка по вектору времени.

— Хм. Пока непонятно.

— Это сложно. Я вот тут прикинул на бумаге. Посчитал кое-что… Четырехмерная матрица…

— Ну-ка, ну-ка, — перегнулся через стол Вяльцев.

— Сложно, — сказал Акимов.

— Сложно, — вздохнул Вельский. — Это тоже не радикальное решение проблемы. Но уменьшить амплитуду нестабильности можно почти на порядок.

— На порядок, говоришь? — рассеянно спросил Вяльцев. — На порядок…

— Сложно, но, кажется, можно, — сказал Акимов.

— Мы с Силуэтовым уже говорили на эту тему, — осторожно заметил Вельский. — Трудности есть, но другого пути нет вообще.

— Я бы попробовал, — сказал Силуэтов. — Только пусть мне не выговаривают, если ничего не получимся.

— Защиту от всяческих наскоков гарантирую, — сказал Вяльцев.