Марек Баранецкий - Воля дракона. Современная фантастика Польши [сборник litres]

Он замолчал, чтобы отдышаться. Адам подумал о том, что его слышно далеко за пределами исповедальни, а интонации голоса наверняка уловили ожидающие своей очереди.

– Будешь ли ты когда-нибудь жалеть о своем поступке? С той женщиной…

– Вижу, что нет. Стану только беспокоиться…

– По какому поводу?

– Я обманул ее мужа. Буду бояться его мести.

Неосознанное ощущение заставило его ненадолго прервать исповедь. Желая его описать, Адам попытался подобрать необходимые слова, но ксендз не дал ему такой возможности.

– Все-таки постарайся не допустить такого греха.

Адам подумал, что очень этого хочет. Быть уже в грядущем и свободным от вины. В этот момент он чувствовал тень отвращения к будущему себе, но знал: с течением времени оно исчезнет.

– Сегодня, вскоре после выхода с исповеди, позвонит ее муж Фердинанд, мой будущий партнер, и подтвердит время нашей встречи, на которой я с ней познакомлюсь. Он сообщит, что будет один, но это неправда. Когда он позвонит, я не отвечу. Дел с ним вести не собираюсь.

Исповедник одобрительно кивнул.

– Посмотри, как будет, если не познакомишься с этим человеком, и скажи мне, какой станет твоя жизнь.

Адам напрягся так, что заболела голова.

– Останусь с женой. Только ненадолго. Она от меня уйдет…

– Почему?

– Познакомится с кем-то иным.

– И поэтому допустишь ее уход?

Он узрел, как разводится. Зал суда, адвокатов, молодую секретаршу, ведущую протокол процесса. Он заметил, что исповедник тоже это видит.

– Возможно, но я еще в том направлении не думал.

– Хорошо… – Ксендз снова вздохнул. – Идем дальше.

– Двигаясь по моему жизненному пути, я завладею принадлежащими Фердинанду документами. Они принесут мне славу и деньги. Она поможет мне их присвоить.

– Ты хотел отказаться от встречи и не знакомиться с ней. Тогда не совершишь грехов, в которых сейчас признаешься, – напомнил исповедник.

– Мои желания искренни. Ничего не скрываю.

Немного подумав, исповедник кивнул.

– Хорошо. Говори дальше.

– Через два года она сообщит мне, что беременна… что стану отцом. Я предложу ей сделать аборт. Пожелаю взять на себя расходы. Однако она не согласится, поскольку захочет свадьбы и создания семьи.

– Твои действия?

– Стану ее убеждать, что еще к этому не готов.

– И что видишь?

Адам увидел ее слезы и злость. Некий внутренний голос издал в его голове почти невыносимый крик, слышимый только ему, ее крик.

– Вижу, она протестует…

– Это разбудит твою совесть?

Он поджал губы.

– Сейчас я слышу ее… но тогда она не проснется.

– Скажи, что сделаешь. Узнай это. – Исповедник был тверд.

– Откажу ей… не испытывая угрызений совести.

– Сожалеешь о том сейчас?

– Да. Искренне и глубоко.

Исповедник кивнул.

– Что еще совершишь?

– Женюсь на ней.

Адам забыл о бумажке и посмотрел в будущее. Увидел тот разговор, важнейший в его жизни, и полученный ультиматум.

– Она окажется сильна и безжалостна, – сообщил он. – Сильнее меня. Выберет шантаж. Пригрозит, что сообщит о моей краже. Выхода у меня не останется. Я соглашусь на женитьбу и… та исповедь… вынужденная… только это будет через два года, не теперь… не теперь.

Он почувствовал усталость.

Наступила тишина. Немного погодя ксендз взглянул на Адама. Тот опустил голову и посмотрел на бумажку. Остальная ее часть была пуста.

– Нет у меня сил открывать дальше свои грехи. Очень жалею о тех, которые совершу. Отрекаюсь и отбрасываю их. Отдаюсь на Божью справедливость, пусть Он снимет с меня вину, поскольку я сейчас так поступать не намерен.

Исповедник молчал долго. Собирался с мыслями.

Наступило время наставления.

– Во время Тайной вечери Иуда поведал: «Боже, Ты знаешь будущее и видишь, что наступит, и нам о том говоришь. Дай нам этот дар, чтобы мы могли лучше управлять своими поступками, и веди нас за Собой». Когда Бог отворил им очи, прозрели в тот момент все люди, на всей Земле. Иуда тотчас увидел свое будущее и в нем близкое предательство, которое исполнит. Не понял он, почему Бог видит его от начала времен и не предотвращает.

– Почему?

– Поскольку он не понимал еще, что Бог принимает его поступок и тот записан в веках, но не одобряет его акт воли. Он не додумался, что Бог сотворил мир, а в нем и изобилие возможностей, чтобы мы стали для них зеркалом и делали выбор.

– Я выбираю… – начал было Адам, но жест ладони из-за решетки остановил его.

В голосе исповедника появилась нотка раздражения:

– Для этого мы существуем. И выбираем. Выбрал Иуда, сделали это Ева и Адам, выберет последний человек на Земле, когда будет ее покидать. Выбор – это наше предназначение. Единственная задача, ради которой мы восстали из праха.

Исповедник взглянул сквозь решетку Адаму в глаза. Взгляд у него был преисполнен внутреннего негодования.

– Считаешь себя обладающим силой Бога?

– Не понимаю. – Адам удивился.

– Не поступаешь ли ты так, словно лично создал атомы, из которых состоишь?

Адам не ответил. Впрочем, ксендз и не ждал ответа.

– Ты ли выбрал час и место своего рождения?

– Нет.

– А цвет кожи?

– Нет.

– Болезни или их отсутствие?

– Нет.

– Ты создал воздух и орудия, которыми производишь иные орудия?

– Мы все знаем…

– Не говори за всех. Мир – это ты. Создал ли ты свой мир?

– Нет.

– Создал ли ты будущее и события, которые в нем видны?

Исповедник на мгновение повысил голос. Понимая, куда он клонит, и пытаясь опередить, Адам возразил:

– А толку мне с ощущения свободы выбора, если зло все равно случится, а я лишь буду тем, через кого оно придет… Это горе мне, оно от моего естества.

Он подумал, что теперь исповедник ударится в риторику. И не ошибся.

– Было ли зло иным, когда люди еще не видели будущее, отличалось ли оно от сегодняшнего? Неужели будущее зло, которое ты породишь, иное, чем оно могло быть, не знай ты о грядущих поступках?

Ксендз от досады аж причмокнул.

– Сын мой, ты поддаешься греху слабости духа. Подумай… Бог идеален, и нет в Нем изъянов. Если ты их видишь – значит, твой разум не в силах Его принять. Если такая мысль появится в твоей голове – значит, ответа нет только в ней. И если такая мысль у тебя возникла, то с какой-то целью, поскольку без нее в нашей действительности ничего не происходит.

– Может, для того Иисус отворил людям глаза, чтобы они узрели свою никчемность? – спросил Адам.

– Нет. Он дал людям шанс, поскольку перед Открытием у них не было возможности понять, не существовало даже возможности этого. Для них окружающий мир был иллюзией. Свои действия они называли причиной, а события в будущем именовали последствиями.

Адам кивнул в знак согласия, и исповедник продолжил: