Юрий Тупицын - Синий мир [Фантастические рассказы и повести]

— Милые люди! — пробормотал Кашен.

— Обыкновенные браконьеры, — отмахнулся Анри, — еще не из самых худших. Но черт с ними, ты скажи, М-Бола, как ты не пожалел десять фунтов?

— Я все сделал, как ты велел, бвана. Когда начались грозы, я много-много ходил по берегу реки, но дьяволы никак не попадались. Может быть, они слышали, как мы говорили с тобой. Зато я нашел твердый камень.

У Анри перехватило дыхание.

— Бвана говорил мне, — доверительно продолжал М-Бола, — если я найду такой камень, то должен забыть про все, даже про дьяволов, и скоро-скоро привезти его, никому не показывая. Вот я и приехал.

М-Бола широко улыбнулся, полез за пазуху, достал кожаный мешочек и вытряхнул на ладонь невзрачный белесоватый камень величиной с лесной орех.

— Он все царапает, бвана, — воодушевленно пояснил африканец, — и стекло, и все другие камни, которые я мог найти. Наверное, это тот самый, который тебе так нужен.

Чувствуя, как гулко бьется сердце, Анри бережно взял камень с ладони М-Болы.

Это был алмаз. Великолепный ювелирный алмаз чистейшей воды!

Кашен подошел к книжному шкафу и пошарил между книгами. Что-то щелкнуло, и целая полка отъехала в сторону, открывая небольшой потайной сейф.

— Оказывается, и в вашем доме есть парижские тайны! — засмеялся Анри.

— Почему же парижские? Африканские, — поправил Кашен и, набирая кодовую группу цифр, негромко продолжал. — Говорят, что наш век — это век атомной энергии и кибернетики. А я бы сказал, что наш век — это век тайн.

Кашен достал шкатулку из черного дерева и уложил в нее алмаз.

— Вот что нужно сделать с этим камешком прежде всего, — сказал он, укладывая шкатулку на прежнее место.

Анри фыркнул.

— Камешек! Разве так фамильярно говорят об алмазах? Алмаз! Это как-то облагораживает и настраивает на торжественный лад. Хочется встать и снять шляпу.

Геолог провел рукой по лицу и уже серьезно заметил:

— Месторождение алмазов в заречной саванне коренным образом меняет всю ситуацию. Теперь и речи быть не может о привлечении к ее исследованию посторонних людей. Если они пронюхают об алмазах, а они пронюхают обязательно, — от первозданной заречной саванны останется одно воспоминание. Уж я-то знаю, что такое алмазная лихорадка! Да и вообще, какой смысл отдавать заречные алмазы бизнесменам? Они и без того богаты, а мне личный счет в швейцарском банке, право же, не помешает.

Кашен смотрел на своего друга с легкой усмешкой.

— Вы любите деньги больше, чем это следует.

— Деньги легко презирать, когда они есть.

Кашен усмехнулся.

— Конечно, — поспешил уточнить Анри, — я много трачу. Но черт побери, имеет же право человек немного рассеяться после всех этих саванн, болот, леопардов и дьяволов! К тому же, — глубокомысленно добавил он, — я люблю не самые деньги, я люблю тратить их, а это далеко не одно и то же.

Продолжая улыбаться, Кашен дипломатично молчал, а Анри с еще большей горячностью продолжал:

— Я не собираюсь на деньги молиться. Но добыв еще два-три таких алмаза, я буду совершенно независим. Конечно, поход в заречную саванну — дело рискованное. Но ведь я охотник и искатель! Мне не раз приходилось рисковать жизнью по сущим пустякам, неужели же я спасую теперь, когда речь идет о богатстве, независимости и науке. И о науке, Жерар, не забывайте этого! К тому же я пойду не один, а вместе с М-Болой.

— А он согласится?

— Согласится, это я беру на себя. Однако на успех экспедиции можно будет рассчитывать только в том случае если она будет хорошо организована и снаряжена. В общем, — Анри выразительно посмотрел на Кашена, — нужны деньги, Жерар.

Кашен молчал, погруженный в раздумье. Анри, смотревший на него с некоторым удивлением, осторожно заговорил:

— Я понимаю, поход в заречную саванну — не беспроигрышная операция. Но рискнуть наличностью все же стоит. К тому же в залог у нас останется алмаз!

— Не говорите глупостей, — в голосе Кашена прозвучала досада, — неужели я похож на скупца? Все гораздо проще — у меня нет денег.

Анри присвистнул, на лице его появилось выражение сочувствия.

— Вы разорились, дружище?

Кашен промолчал.

— Не принимайте этого близко к сердцу, Жерар, — бодро сказал Анри после паузы, — кто от этого гарантирован? Только бедняк. К тому же не в деньгах счастье.

Сцепив на колене руки, Кашен внимательно смотрел на геолога.

— Я могу довериться вам, Анри?

— Конечно! Хотите я поклянусь? — Анри с готовностью поднял над головой правую руку.

— Вы верите клятвам?

— Нет, — сейчас же ответил Анри и засмеялся, впрочем, он тут же посерьезнел и добавил, присматриваясь к Кашену. — Можете спокойно мне довериться, Жерар.

Кашен кивнул головой и после некоторого колебания сказал:

— У меня никогда не было денег, Анри.

У геолога округлились глаза.

— Но я своими глазами видел ваш банковский счет!

— Это не мои деньги. Я всего лишь доверенное лицо некоей не вполне легальной организации.

Анри с откровенным изумлением разглядывал своего друга.

— Вот это сюрприз! И что же это за организация?

— Полагаю, вам лучше не знать об этом, Анри.

— Вам виднее, — с сомнением сказал геолог, — но если денег у вас нет, дело сильно осложняется.

— Нимало. Если вы не возражаете, я возьмусь реализовать алмаз, — невозмутимо проговорил Кашен.

Анри чуть не выронил пачку сигарет, которую вертел в руках.

— Вы? — только и смог выговорить он.

— Я.

— Но это невозможно! У компании здесь повсюду глаза и уши.

— Это возможно, Хотя некоторый риск, конечно, есть.

На лице Анри медленно проступила лукавая улыбка.

— Контрабанда? — спросил он, доверительно понизив голос.

— Вас это шокирует? — не глядя на геолога, спросил Кашен.

— Ну! Среди владельцев компании, которым я служу верой и правдой, есть такие типы, по сравнению с которыми контрабандисты — сущие агнцы. А потом должен признаться, что мне и раньше приходилось иметь дело с людьми этой профессии. Наряду с откровенными мошенниками, среди них попадаются вполне достойные люди.

Анри показалось, что Кашен сдерживает улыбку, но, видимо, лишь показалось, потому что Жерар вполне серьезно спросил:

— Помните, вы недоумевали, как я мог променять Париж на это захолустье?

— Не обращайте внимания на мою болтовню.

Не отвечая на его реплику, Кашен продолжал:

— Вы знаете, что во время войны я участвовал в движении сопротивления. Но я не рассказывал вам, что в сорок четвертом году наша группа провалилась. Нас уцелело всего трое, мы были на задании в другом городе. Я потерял тогда жену, брата, многих друзей. Мы поняли, что не обошлось без предательства и поклялись отомстить. Шло время… И вот в пятьдесят пятом году мы случайно наткнулись на след предателя. После недолгих поисков удалось найти его. Это был богатый человек, успевший пробиться в члены муниципалитета и делавший первые небезуспешные шаги в политической карьере. Мы долго решали, как нам поступить. Выяснилось, что нечего и думать о том, чтобы выдвинуть против предателя официальное обвинение. И тогда, — лицо Кашена посуровело, — мы решили вспомнить годы войны и вынесли ему смертный приговор. Мои товарищи по подполью были семейными людьми, а я одинок. Поэтому я и вызвался привести приговор в исполнение.